Коммерческий рейс в Каракас
Шрифт:
– Пронто! – крикнула ему Карен ещё раз, и он припустил к перекрестку.
На бегу он что-то выкрикивал через плечо прохожим. Так как всеобщее внимание в результате было привлечено к нему, Джеф смог незамеченным выскользнуть из подъезда. Только Карен Холмс видела, как он направился в другую сторону. Она облегченно вздохнула и заставила себя вновь подняться по темной лестнице.
Закрыв дверь конторы, Карен сказала себе, что не время радоваться, ей нужно подумать и подготовиться к тому, что сейчас последует. Ей ни в коем случае нельзя терять спокойствия, ибо она была уверена-Джеф сказал ей правду. Она считала, что достаточно узнала, что он за человек. После того, что он сказал вчера вечером в её номере-хотя имел все основания для недовольства-ее мнение о нем только укрепилось.
Так или иначе, её радовало, что она хоть отчасти смогла загладить происшедшее в аэропорту Майами. Но было и нечто большее, и она сознавала это. Он ей настолько нравился, что помочь ему просто хотелось. И сознание этого придавало ей мужества и уверенности в себе.
Подойдя к двери в контору Грейсона, Карен заглянула внутрь. Пытаясь не смотреть на труп, она обшарила каждый квадратный сантиметр помещения, и тут заметила какойто блестящий предмет, лежавший на ковре за письменным столом.
Это был маленький золотой футляр в форме наперстка, может быть, чуть более остроконечный. В тот же момент она услышала, как открылась и снова закрылась входная дверь.
У неё уже не было времени, чтобы убрать футлярчик в сумку, и потому, недолго думая, она сунула его за пазуху. Потом подошла к двери. Вопреки её ожиданиям вместо полицейского она увидела коренастого загорелого мужчину в бежевом костюме. У него были каштановые, курчавые коротко подстриженные волосы и квадратное лицо с резкими чертами, с которого недружелюбно смотрели на неё прищуренные глаза.
– Добрый день, – сказал он по-испански.
– Добрый, – буркнула Карен Холмс и вдруг сообразила, что это может быть только Карл Уэбб, человек из Лас-Вегаса.
– О, американка? – Он заглянул мимо неё в контору. – Грейсон там?
– Да, там внутри, – ответила она и кивнула в сторону письменного стола. – Он мертв.
– Что? – Уэбб оттолкнул её в сторону. В два прыжка он очутился у трупа Грейсона и склонился над ним, тщательно осматривая тело. Поднявшись, взглянул на неё суровым пристальным взглядом и разразился весьма непристойным ругательством.
Потом он алчно оглядел письменный стол и открыл коробку для бумаг. Перебрав содержимое, занялся ящиками стола, которые оказались пусты.
Едва он покончил с этим, как вновь раздался шум у двери. Карен обернулась и увидела входящего полицейского в форме цвета хаки. Рука его лежала на кобуре пистолета. Из-за спины выглядывал шофер такси.
Проблемы с языком превратили следующие пять минут в урок пантомимы. Как только полицейскому это надоело и он увидел труп, он стал размахивать пистолетом и что-то рычать, пока Уэбб не оборвал его.
– Не понимаю, – крикнул тот по-испански.
Полицейский озадаченно оглядел обоих, и оправившись от удивления, движением пистолета велел им стать к стене за письменным столом. Они подчинились, и полицейский произвел беглый осмотр тела. Потом он быстро и отрывисто заговорил с шофером такси, который так и стоял, разинув рот, а тут закрыл его, покорно кивнул и отправился к телефону. Пока он набирал номер, полицейский выкрикивал ему инструкции, не спуская глаз с пленников.
Карл Уэбб, казалось, совсем забыл про Карен, так как начал вполголоса сыпать проклятиями. Только исчерпав запас ругательств, он поднял глаза и испуганно взглянул на девушку.
– О, мне очень жаль, – сказал он, – как-то сорвалось.
Он показал на её сумочку.
– Это у вас, случайно, не в ней?
– Что?
– Деньги. Эквивалент ста двадцати тысяч долларов наличными.
Теперь Карен поняла, что угадала верно.
– Вы мистер Уэбб, не так ли? – спросила она.
– Откуда вы знаете?
– Джеф Лейн рассказывал мне о вас вчера вечером… Нет, у меня этих денег нет; хотите посмотреть?
Она протянула ему сумочку, и Уэбб на мгновение усомнился, потом пожал плечами и покачал головой.
– Как оказалась здесь полиция? – поинтересовался он.
– Я послала за ними шофера такси, – объяснила Карен. – Я Карен Холмс. В четыре я должна была встретиться здесь с мистером Грейсоном, но когда пришла…
– О вас я уже слышал, – перебил её Уэбб и впервые расслабился. Осмотрев Карен с головы до ног, он, казалось, остался доволен. На губах его появилась неприятная ухмылка.
– Теперь сидеть нам здесь обоим. Только с той разницей, что у меня есть надежда. У вас-нет.
– Как так?
– Вы пришли сюда с определенной целью, не так ли? Вы смогли добиться своего?
– Нет.
– Ну вот, видите, а теперь, когда Грейсон мертв, задача отпала, верно? Я пришел сюда ради денег. Хотя я их и не получил, где-то же они должны быть. Так что у меня все ещё есть шанс.
Он умолк, когда в контору ввалились двое новых полицейских. Как и прошлым вечером, начался возбужденный разговор по-испански, затем прибыл Рамон Цумета с сотрудниками криминальной полиции и врачом. Когда патрульные покинули контору, Цумета подошел к Карен с вопросом, что произошло.
У неё было достаточно времени, чтобы привести в порядок мысли и подготовиться, потому теперь она выбирала спокойные, взвешенные слова. Когда она кончила, от себя добавил Уэбб. Цумета кивнул и новых вопросов задавать не стал.
– Подождите, пожалуйста, в приемной, – сказал он, дав знак сотруднику, который их выпроводил. Карен с Уэббом сели на диван, сотрудник остался стоять рядом.
При виде людей с носилками Карен закрыла глаза. Несколько минут она слышала только шаги людей, проходивших туда и обратно. Металлический предмет давил под блузкой, но она не решалась его вытащить. Взяла сигарету, которую предложил Уэбб, и глубоко затянулась. Она так устала…
Тут она услышала голос Цуметы, который придвинул к дивану стул, и открыла глаза. Носилки с их грузом исчезли. Цумета уселся перед ними.
– У вас с мистером Грейсоном была назначена встреча, не так ли? Во сколько?
– В четыре.
– Но полицию вызвали только в четыре тридцать.
– Боже мой… Возможно, я опоздала…
– Шофер такси это отрицает.
Тут она испугалась. Все оказалось не так просто, как представлялось. По спокойным темным глазам Цуметы она могла понять, что провести его нелегко. Она должна думать-и думать быстро.