Комплекс полуночи

Баскова Ольга

– Почему же она сорвалась с крючка?

Рыбина задумалась:

– Наверное, у старушки проснулась совесть. Она позвонила Анне, то есть мне, и сообщила про вас. А еще она сказала: «Я не намерена ничего скрывать. Если Яна жива, пусть объявится хотя бы на какое-то время». Пришлось устранить и ее.

– Кто открыл вам дверь? – поинтересовался я. – В доме, где мне было назначено свидание, имелся домофон.

Яна не моргнула и глазом:

– Валентина Петровна и открыла. Я сказала, что сейчас Денис привезет письмо от Яны и ее координаты.

Если ее что-то смущает, она может связаться с девочкой. Так наша директор впустила собственную смерть.

– А потом появилась Тамара Кочетова. – Похоже, теперь уже не я вел повествование. Этим двоим доставляло удовольствие вспоминать свои кровавые подвиги. – И решила вас шантажировать.

Девушка вздохнула:

– На беду, она узнала меня, когда мы с Денисом остановили машину Анны возле одного из магазинов. Эта дрянь крикнула: «Яна!» И я отозвалась. А Денис действительно поставлял ей наркотики. Надо же на что-то жить молодому врачу.

– Резонно, – заметил я. – Потом она связалась со мной, запросила тысячу рублей за сведения, но решила, что с вас сдерет больше.

– Да, – подтвердила Яна. – Лучше бы она довольствовалась вашими. Денис заткнул ей рот.

– А потом подставили меня, – поддакнул я.

Она погрозила мне пальцем:

– Но я же вытащила вас. Мне нужно было как-то унять ваш пыл.

– Как вы договаривались с Мазуровым? У него наметанный глаз, и он заметил бы подмену.

В ее лице не дрогнул ни один мускул:

– Мы созвонились, я изложила просьбу, а Денис подвез гонорар. Потом я поняла, как прокололась с Дамасковым, но сделанного уже не воротишь.

– Еще была Тюльпан, – подсказал я.

– Эта дура появилась откуда ни возьмись. Я пыталась посадить ее раньше, но безуспешно. Представляете, эта тварь позвонила мне и сказала:

– Здравствуй, я твоя несостоявшаяся мать. Гони десять тысяч, и никто не узнает, что ты прихлопнула папашу. Сначала я думала, она блефует, потом поняла: девка пролезла в загородный дом, чтобы украсть драгоценности, и видела, как я поднимаюсь в кабинет Борзова. Естественно, тогда она не поняла, кто перед ней, решив вопрос в мою пользу: убийца Тимура Васильевича – его собственная дочурка. Пришлось заткнуть и ее.

– Я находился рядом с домом несчастной, когда некто подъехал ее убивать, – пришлось мне сознаться. Это уже не имело значения. – Что это за здоровенный парень – убийца татарки?

Она лениво улыбнулась:

– Один из киллеров, знакомствами с которыми славился Борзов. Он сам из криминала, так что этого добра всегда хватало. Кстати, он же лишил жизни и Елену Савину. Киллеры хороши тем, что не сдадут. Денис разобрался с ее соседкой – проституткой и обчистил ваши карманы. Мы торопились. Деньги из сейфа Борзова, взломанного нами, таяли.

– А чей это «Опель», на котором меня преследовали?

– Старая колымага Дениса, – ответила Рыбина. – Правда, мы дали его киллеру, чтобы сбить с толку ментов, если они начнут проверять.

Я

ничего не понимал в ее логике.

– Вы самые настоящие серийные убийцы!

Денис осклабился:

– Почему же мы не поубивали охранников?

– Вы постоянно появлялись перед ними в закрытых платьях и темных очках, как явились мне в первую нашу встречу, – пояснил я. – Думаю, еще и щедро подбрасывали денежки. И они молчали.

Она опустила голову.

– Так и было.

– А потом подошла очередь Рахманова. – Я сделал ударение на фамилии. – И здесь ваша самая большая ошибка. Вы должны были сделать его своим союзником: вернуть долг, продать бизнес Борзова, а потом уехать подальше из этих мест.

– Я предлагал ей, – встрепенулся Денис. Яна холодно посмотрела на нас обоих:

– Эта сволочь заслуживала смерти. Я давно вынесла приговор и привела его в исполнение.

Настала моя очередь хоть чему-то удивиться:

– А он чем перед вами провинился?

Она нервно сглотнула:

– Когда-то Валентина Петровна сказала моей приемной матери Бабичевой, что мои биологические родители никогда в жизни не будут предъявлять на меня права. Евдокия Артемьевна спросила:

– Почему?

И директор ей ответила:

– Потому что они мертвы. А вообще семья из Юрска. Но будьте уверены, у малышки не осталось родственников. – Яна перевела дыхание. – Когда я моталась в Юрск, я все узнала. В смерти моих отца и матери виновна банда Борзова и Рахманова. Если вы собирали о них материал, то должны помнить о случае в шашлычной.

Я помнил. Это кровавое преступление потрясло маленький городок. Отморозки преступной группировки Борзова и Рахманова выживали из Юрска лиц кавказской национальности и устроили налет на шашлычную, принадлежавшую какому-то Мамедову. То, что они учинили, мы видели в самых кровавых боевиках. Трое в черных масках, вооруженные автоматами, изрешетили фургон, персонал, ворвались в кабинет хозяина и превратили его в кровавое месиво. Не знаю, кто заслуживал такой участи. Но уж точно не горожане, которые полюбили это заведение за прекрасную восточную кухню и часто наведывались туда пообедать и поужинать. Озверевшая банда никого не щадила. Мирные жители тоже полегли на поле сражения. Местный журналист красочно описал трупы и лужи крови, которую лакали бродячие псы. Пока память услужливо предоставляла мне материал, Яна наблюдала за моим лицом.

– Вижу. Вспомнили, – сказала она удовлетворенно. – В тот вечер мои родители, оставив меня с соседкой, тоже имевшей грудного ребенка, посетили пресловутую шашлычную. – Девушка вдруг сжалась и всхлипнула. – И остались лежать на асфальте. Это я знаю точно. А еще мне известно, что одним из стрелявших был Рахманов, страшно любивший попалить, как он сам выражался.

– Как же вам удалось заманить его в ловушку? – поинтересовался я. Рыбина горько усмехнулась:

– Больше всего он любил деньги. Я позвонила ему от имени Ани и сказала: