Компьютерра PDA N173 (12.05.2012-18.05.2012)
Шрифт:
Благодаря большому зеркалу (85 см) и необычной орбите ("Спитцер" летает не вокруг Земли, а вокруг Солнца), телескоп превзошёл по чувствительности всех своих предшественников и на долгие годы стал "законодателем инфракрасных мод", иногда даже в несколько комической форме. Исходные снимки в каждом фильтре IRAC, естественно, "чёрно-белые". Чтобы для наглядности представить их в цвете, комбинированные снимки в четырёх диапазонах IRAC раскрашивали в искусственные цвета, причём для диапазона 4.5 мкм был выбран зелёный. Благодаря этому совершенно условному выбору в астрономии появился термин "протяжённый зелёный объект" (extended green object, EGO), или, более неформально, - Green Fuzzy. И эти объекты теперь навсегда останутся
Наиболее востребованными и результативными диапазонами "Спитцера" (хотя тут, может быть, сказывается и мой персональный вкус) оказались 8 мкм (излучение ПАУ), 24 мкм (излучение горячей пыли) и 70 мкм (излучение холодной пыли). На длинах волн короче 8 мкм всё ещё значителен вклад звёзд, так что в этих изображениях сложнее разбираться. В диапазоне же 160 мкм угловое разрешение "Спитцера" низковато (около 40 секунд дуги), да и качество изображений часто оставляет желать лучшего (и эти желания воплощает "Гершель"!).
Но увы! Время работы "Спитцера" именно в этих, самых интересных диапазонах было ограничено запасами охладителя, которые иссякли в мае 2009 года. Для прежних космических ИК-обсерваторий это означало финал. Но судьба "Спитцера" оказалась более счастливой: для него три года назад началась "тёплая миссия". Даже нагретая до десятков К аппаратура позволяет беспрепятственно использовать два коротковолновых диапазона IRAC - 3.6 и 4.5 мкм.
Надо сказать, что решение о продлении работы "Спитцера" не столь очевидно, как может показаться на первый взгляд. С одной стороны, конечно, глупо выключать работающий телескоп, у которого - помимо длинноволновых приёмников - все системы работают безупречно. Но, с другой стороны, его эксплуатация стоит недёшево, и это при том, что "в работе" остались два наименее интересных диапазона, к тому же в какой-то степени доступных для наблюдений с Земли. Кроме того, "Спитцер" и так отработал на холодной стадии в два раза дольше, чем планировалось вначале.
Тем не менее в начале марта 2012 года специальная комиссия NASA рекомендовала продолжить работу телескопа как минимум до сентября 2014 года, с возможностью дальнейшего продления до 2016 года. В отчёте комиссии отмечен поразительный факт: телескоп не просто сохраняет работоспособность. На нём постоянно что-то подвинчивается и подкручивается, из-за чего качество наблюдений не остаётся стабильным; оно всё время повышается. Улучшается точность наведения, сводится к минимуму дрейф телескопа во время наблюдений, на матрице за много лет работы выявлены "самые лучшие" пикселы, позволяющие проводить фотометрию с наивысшей точностью.
Возможность проведения высококачественной фотометрии, в частности, делает "Спитцер" мощным инструментом для исследования внесолнечных планет. Вот, например, совсем недавнее сообщение о наблюдении затменной планетной системы 55 Рака, которое позволило зафиксировать излучение ближайшей к звезде планеты в этой системе на длине волны 4.5 мкм. Благодаря удалённости от Земли один и тот же объект на "Спитцере" можно непрерывно наблюдать на протяжении многих часов - далеко не лишнее качество для получения кривых блеска в системах с транзитными планетами. Да и для решения многих других задач "Спитцер" по-прежнему пригоден и весьма востребован - объём заявок на наблюдения превышает возможности телескопа почти в четыре раза.
Так что телескоп, скорее всего, не будет выключен и в 2016 году, а там, глядишь, уже и JWST подтянется, если не возникнут на его пути очередные непреодолимые препятствия. По крайней мере, первый инструмент для JWST - камера MIRI - уже готов!
Василий Щепетнёв: Из всех искусств
Автор: Василий Щепетнев
Опубликовано 14 мая 2012 года
На днях я устроил маленький кинофестиваль. На одного зрителя, на себя. Жену неволить не стал. Смотрел шпионские фильмы шестидесятых. "Ангел блаженной смерти", "Страх", "Встреча со шпионом»", "Перстень с русалкой" и ещё с полдюжины родных, советских. Чёрно-белые во всех смыслах, эти фильмы обладают толикой магии, и, если не отпрянуть вовремя, последствия могут быть непредсказуемыми.
Чего стоят повторяющиеся из фильма в фильм сцены, где лощёный нацист с непременным моноклем или же благообразный джентльмен с непременной же сигарой вербуют подходящую, как им кажется, жертву: мол, вы же умный человек и должны понимать, что коммунизм есть прекраснодушная иллюзия, с помощью которой ваши вожди толкают вас на бессмысленные жертвы, приучают жить в скудости, скученности, коллективе, вынуждают отказываться от личных устремлений, и всё ради чего? Ради призрачного завтра.
Когда же морок коммунизма рассеется, вы увидите, что остались у разбитого корыта, потеряв молодость, силы и талант. Поэтому не будьте простаком и вступайте в ряды гестапо (ЦРУ, Интеллидженс сервис), как сделали многие ваши соратники, и вас оценят по достоинству, сполна, у вас будет вилла, машина, счёт в банке…
Наш человек либо притворно соглашается (если на то дано добро руководства), либо прямо посылает искусителей в разрешённое нормами киноискусства шестидесятых место. Нас не проведёшь, не купишь, не сломаешь!
Но более всего шпионские фильмы сильны в другом. Они убеждают: госбезопасность всё видит, всё знает и всё может. Городской дурачок, астроном на пенсии, чистильщик обуви или офицер буржуазной полиции – любой может оказаться товарищем капитаном. Каждый телефонный разговор, каждая любительская радиосвязь, каждое письмо или телеграмма дотошно изучаются компетентными органами, и потому лучшее, что может сделать человек, – чистосердечно признаться раз и навсегда. Собственно, госбезопасности отводилась роль Верховного Божества. Такое вот кино.
Не раз и не два встречались мне в литературе, как в научно-популярной, так и в художественной, описания экспериментов Джеймса Вайкери, который в далёком пятьдесят седьмом году проецировал кадры с призывами есть попкорн и пить кока-колу во время демонстрации обычных кинофильмов. Эти кадры появлялись на экране на мгновения, сознанием не воспринимались, но после фильма народ бойко раскупал и попкорн, и кока-колу, повышая выручку буфета на статистически достоверную величину.
Правда, эксперты отвергли возможность подобного действия "двадцать пятого кадра", да и сам Вайкери позднее заявил, что результаты эксперимента сфабрикованы. Нет никакой технологии двадцать пятого кадра. А если и есть, то на поведение она не влияет. А если и влияет, то незначительно. А если и значительно, то закон запрещает эту технологию использовать. А если и используют, то лишь для пользы государства.
Общественность восприняла это как неуклюжую попытку скрыть факт того, что людям промывают мозги. Регулярно и без их ведома.
А попытка-то была отнюдь не неуклюжая. Попытка была превосходная. И удалась совершенно. Все бдительные граждане ищут двадцать пятый кадр – и забывают о фильме в целом. Действует или нет появляющийся на сотые доли секунды призыв пить газировку, можно спорить. Но важнее изучать эффект, произведённый содержанием всего фильма.
Миллионам людей перед экраном не мгновениями – часами внушают: "госбезопасность всесильна". Или "нас окружают враги". Или "партия - наш рулевой". Или "богатый – значит кровопийца". Или "слава великому вождю". Или "быть бедным – быть счастливым". Или "умрём с песней по приказу командира". Конечно, лозунги меняются применительно к моменту, теперь уместней "Олигарх – ум, честь и совесть нашей эпохи" или что-нибудь подобное.