Комсорг 2

Белов Иннокентий

Можно еще в Таллине этим делом поинтересоваться, там бывает тоже много пьяных финнов, джинсы за двести рублей вполне возможно найти. Местные фарцовщики на своем эстонском легко находят общий язык с всегда поддатыми финнами. Однако в этом есть лишний риск, могут меня так же попробовать кинуть, как на нашей Галере или сдать тем же ментам.

За полтинник экономии так нарываться я не хочу, весь мой финансовый успех в прибалтийском городе связан еще с тем обстоятельством, что никто из фарцующей и однозначно стучащей органам публики там меня вообще не знает.

Пробегая

время от времени по Старому городу или в том же Таллинском универмаге я вижу иногда, как совершаются подходы к гуляющим там фирмачам. Как круто прикинутые по шмоткам пареньки что-то активно рассказывают тем же финнам и потом уходят с некоторыми в туалет заниматься обменами. Как за ними бдительно присматривают неприметные товарищи с цепким взглядом — такое тоже видел пару раз.

На меня в типично совковой одежде никто особо внимания не обращает, это одно из условий успешной и беззалетной работы на чужой территории. Так что не стоит мне открывать свою личность и тем более, чтобы на кулаках разбираться в случае кидалова.

В Таллине, конечно, не все так жестко, как на Галере в Питере, но я там все равно чужой.

Поэтому поищу товар через немного знакомых фарцовщиков в нашем районе, тут все гораздо надежнее будет.

Вечер пошел в уютной семейной обстановке, поиграли с Таисией Петровной в подкидного и потом долго не могли уснуть, слушая бормотание ее телевизора.

Утром счастливая подруга убежала на учебу, а я отправился приступать к обязанностям курьера.

Глава 3

На следующий день я не стал пить с утра горячий чай и плотно завтракать, чтобы не потеть лишнего после предстоящих интенсивных велосипедных прогулок на свежем воздухе. Обошелся бутылкой ряженки, хладнокровно продавив пальцем полосатую крышечку из фольги.

Проводил свою подругу до фазанки, поболтал немного со знакомым парнем, как там у них жизнь на Энергетиков и узнал, что гопники местные совсем озверели:

— Постоянно к девчонкам пристают по вечерам и на нас кидаются. Приходится круг делать и к общаге подходить с другой стороны, прячась за домами.

— Чего, уже до такого дошло? А вы чего? — не очень я удивлен, честно говоря.

Все к такому и шло, парней мало в общаге, и они вообще не бойцы сами по себе.

— А этот рябой, которого я навернул? — вспоминаю я про здорового поклонника Светки.

— Он уже из путяги ушел, нашел взрослую бабу рядом, у нее живет и где-то теперь работает.

Посочувствовал парню и подумал, что нужно забирать Светку оттуда совсем. Пока чего не случилось нехорошего.

— Жил бы там, организовал бы самооборону какую-то из общажных пацанов. А так нет смысла никакого лезть в чужие проблемы, — понимаю я про себя. — На совсем другом конце города.

Для первых поездок по магазинам и для лучших впечатлений на потенциальных покупательниц мне совсем не нужно попахивать свежим потом молодого жеребца. Поэтому держу себя в руках и обхожусь ряженкой, тем более перед майскими установилась прекрасная солнечная погода в Ленинграде

и его окрестностях.

Покататься на новеньком велосипеде прямо за счастье получается, пусть и по совсем неподходящим для этого дорогам и тротуарам великого города, приходящего в закономерный упадок вместе с концом этого социального строя.

Думал быстро разобраться с делами в торге и сразу ехать по адресам, но пришлось там все же задержаться.

Пришлось выяснять рабочие моменты работы курьера и бороться за свои же пролетарские права с местной бюрократией.

Сначала добежал до здания Райпищеторга, где в первый раз от самого парторга получил список магазинов на районе, куда нужно доставить какую-то документацию. Таких оказалось немного, всего четыре штуки, но вот забрать еще какие-то документы мне необходимо уже в двенадцати магазинах.

— Этак меня совсем загоняют! — ворчу я, чтобы изучить реакцию Валентины.

— Молодой еще, чего тебе стоит! — делает она лицо кирпичом.

Продавила меня на серьезную работу на самом деле, а теперь делает вид, что так было сразу же договорено.

Лицемерит, понятное дело, так у нее и должность такая, можно сказать, что именно по такой лицемерной теме, в которую давно уже никто и не верит.

— Ничего, проедусь я по всем магазинам, наведу связи, тогда могу послать и тебя со своим торгом, и тем более райком комсомола в далекое эротическое путешествие. Откатаю весь район и составлю план личных посещений, — прикидываю я про себя возможное будущее. — Наведу первые связи, а потом вам всем сделаю ручкой.

Но понимаю про себя, что зря так гоношусь. Обманула меня парторг, понятное дело, но зато все равно в мою пользу все получается с работой.

Ведь официальная работа хоть какая-то мне тоже нужна, а ничто из того, где я могу пристроиться, не идет ни в какое сравнение с должностью курьера, абсолютно свободно раскатывающего по нужному району. Раскатывающего по своим делам и числящегося одновременно на работе. Сторожем могут и не взять несовершеннолетнего, там все же материальная ответственность имеется, а в остальных местах обязательно нужно присутствовать, хотя бы сутки через трое. Сидеть тупо на месте вместо того, чтобы развозить дефицитный товар и зарабатывать на каждом заходе в магазин — это явно не имеет никакого смысла для меня.

Тем более, что будет сильно мешать поездкам в Прибалтику и вообще всей уже хорошо налаженной жизни.

Так что я ругаюсь на Валентину, которая сдала мою независимость в торге начальству и явно обещала мне то, что никак не может гарантировать. Но в глубине души понимаю, что для меня именно должность курьера — реальная синекура.

Но я не сдаюсь, если постоянно не качать права, то будешь бегать по чужим делам по десять часов в день за самый мелкий прайс. Мне нужно определиться с комфортной работой на торг, делая главным образом свои продажи. Я готов на самом деле много своего свободного времени торговать, так что интерес кататься по магазинам у меня есть прямой, но про это знать никому в торге пока не стоит.