Кому она рассказала?
Шрифт:
— Даллас!
Ева оглянулась и увидела Бакстера, одного из детективов своего отдела.
— Я два часа кофе не пила, — предупредила она. — Или три.
— До меня дошло, что тебя тут дожидается некая Палма Копперфильд.
— Да, свидетельница. Ее сестра была задушена сегодня рано утром.
— О, черт… — Он провел рукой по волосам, откидывая их со лба. — А я-то надеялся, что это ошибка.
— Ты их знаешь?
— Палму немного знаю. Убитую — нет. Познакомился с Палмой несколько месяцев назад на вечеринке. У друзей общих друзей. Мы несколько раз встречались.
— Ей двадцать три года. Бакстер поморщился:
— Я тоже пока на пенсию не собираюсь, не надейся. Ну, в общем, ничего такого не было. Славная женщина. Очень славная. Она пострадала?
— Нет. Обнаружила в квартире свою мертвую сестру.
— Да, не повезло. Черт. По-моему, они были очень близки. Палма рассказывала, что останавливалась у сестры, когда прилетала в Нью-Йорк. Как-то раз я подвозил ее к дому на Джейн-стрит после ужина в ресторане.
— Вы все еще встречаетесь?
— Нет. Да и не было ничего. Поужинали пару раз вместе, вот и все. — Бакстер сунул руки в карманы, словно не зная, что с ними делать. — Слушай, если она увидит знакомое лицо… Если ей так будет легче… Словом, я мог бы с ней поговорить.
— Может быть. Да, может быть. Пибоди готовит комнату для допроса. В приемной для этого слишком шумно. Она была в плохом состоянии на первичном допросе. Она не говорила, сестра ни с кем не встречалась?
— А-а, да. У нее, кажется, был парень. Тоже аудитор, по-моему, или брокер, что-то в этом роде. У них было все серьезно, вроде даже помолвка. Честно говоря, я не очень-то интересовался. Я же не за сестрой охотился, понимаешь?
— А свидетельницу с лету уложил, Бакстер?
— Нет. — Тут Бакстер улыбнулся. — Говорю же, она славная женщина. Порядочная.
Это означало, что они не спали вместе. Значит, можно без особой неловкости привлечь Бакстера к допросу.
— Ладно, дай мне засадить Пибоди за обработку телефона. А мы поговорим со свидетельницей.
Ева дала Бакстеру первому войти в комнату для допроса, а сама внимательно следила за вспухшим от слез лицом Палмы, когда та подняла голову. Палма заморгала, словно пытаясь осмыслить увиденное, на ее лице отражались одна за другой вполне понятные эмоции: узнавание, облегчение, растерянность… Потом она вновь замкнулась в своем горе.
— Бакс? О боже!
Она протянула обе руки. Бакстер стремительно шагнул к столу и сжал их.
— Палма, мне очень жаль.
— Я не знаю, что мне делать. Нэт… моя сестра. Кто-то убил ее, а я не знаю, что мне делать.
— Мы тебе поможем.
— Она же никому ничего плохого не делала, Бакс, она в жизни своей мухи не обидела. Ее лицо…
— Я знаю, как это тяжело. Но ты можешь помочь нам, чтобы мы могли во всем разобраться.
— Ладно. Но ты можешь остаться, да? Он может остаться? — повернулась она к Еве.
— Конечно. Вот что я сейчас сделаю: включу запись и задам вам несколько вопросов.
— Вы же не думаете, что я… Вы же не думаете, что это я ее убила?
— Никто так не думает, Палма. — Бакстер еще крепче сжал ее руки. — Нам нужно задать вопросы. Чем больше мы будем знать, тем скорее найдем тех, кто это сделал.
— Вы их найдете. — Палма говорила медленно, словно обдумывая каждое слово. На мгновение она закрыла глаза. — Вы их найдете. Я вам расскажу все, что знаю.
Ева включила запись, перечислила необходимые данные.
— Вы приземлились в Нью-Йорке рано утром, верно?
— Да, мы прибыли из Вегаса. Мы приземлились около двух часов ночи, отметились где-то минут через двадцать. Да, примерно так. Потом Мэй — мы с ней вместе летели… Мы зашли в бар в аэропорту, выпили по бокалу вина. Хотели сбросить напряжение. Взяли такси до города. Она вышла раньше. Я довезла ее до дому. Она снимает квартиру в Ист-Сайде с двумя другими стюардессами. А потом я поехала к Нэт.
Палма замолчала, тяжело вздохнула и отпила воды из пластикового стаканчика.
— Я рассчиталась с таксистом и пошла к дому. Я уже вынула ключ, код я помнила наизусть. Но замок был сломан. Такое иногда случается, и я не обратила особого внимания в первый момент. Но когда я поднялась на третий этаж, замок на двери ее квартиры — она меня предупредила, что вставила новый замок, — оказалось, что он тоже сломан. И тут у меня внутри что-то оборвалось. Но я сказала себе: «Мало ли что? Может, замок врезали неправильно?»
— А вы ничего такого не заметили, когда вошли в квартиру? Начните с гостиной, — попросила Ева.
— Да я внимания не обратила. Я закрыла дверь на цепочку. Она-то, конечно, дверь на цепочку не закрыла, иначе я не смогла бы войти. Я оставила сумку у двери, решила: загляну к ней в спальню, посмотрю, все ли в порядке. А оказалось, что нет. — Слезы снова навернулись на глаза Палмы и потекли по щекам, но она продолжала: — Нэт была на полу, и там была кровь, и комната была… ну, как будто там была драка. Пол усыпан осколками… флакон духов и маленькие вазочки… Она их собирала, коллекционировала. Нэт лежала на полу. Розовые коврики… Мы вместе их покупали. Они были мягкие, как кошачья шерсть. Нэт не могла держать животных — у нее была аллергия. Коврики были мягкие…
— Ты молодец, — подбодрил ее Бакстер. — Ты отлично держишься.
— Я подбежала. Мне кажется, все расплылось. Может, я закричала? Кажется, я окликнула ее по имени, и я подбежала, хотела ее поднять, встряхнуть, разбудить… Я не хотела, чтобы она умерла, хотя и понимала… Я не хотела, чтобы она умерла. У нее все лицо было в крови и в синяках, и ее глаза… Я знала, что она мертва. У нее руки были стянуты клейкой лентой. — Палма вдруг бросила на Еву полный ужаса взгляд, словно только что сама поняла, что сказала. — О боже ее руки, ноги! Они были связаны, заклеены! — Она прижала дрожащие пальцы к губам, — Надо было позвать на помощь, но меня вырвало, прежде чем я смогла выйти оттуда, достать телефон из сумки. Потом я выбежала, я не могла там оставаться. Я выбежала, позвонила 911 и села на лестнице. Надо было вернуться, надо было посидеть с ней. Нельзя было оставлять ее одну в таком виде.