Кому же достанется кровать?
Шрифт:
Но сейчас он дома. В безопасности. И не может думать ни о чем другом, кроме Кейтлин.
– Расскажи мне о театре, – попросил он умоляющим тоном. Может, тогда перед глазами появятся другие картины.
– Он был восхитительным. «Кристаллы сахара». Не смотрел?
– Нет. А должен был?
– Черт, разумеется. Потрясающее представление. Я раньше ничего подобного не видела. Даже в Лондоне. А какие были костюмы! Просто нет слов.
– Костюмы? – Джеймс усмехнулся, но промолчал, давая Кейтлин возможность выговориться. Значит, в душе она актриса? Что ж, прекрасная
– Нет, конечно.
Ему показалось или в голосе мелькнул ужас?
– Просто наслаждалась действом?
Для этого она слишком уж возбужденно повествует о спектакле.
– Меня правда потрясли костюмы, – ответила Кейтлин после некоторой паузы. – Это моя профессия. Дизайнер театральных костюмов.
– Ого. Здорово. – Так она дизайнер. По ней и не скажешь. Она скорее создана для того, чтобы привлекать к себе внимание, а не прятаться за кулисами. С такими аквамариновыми глазами, светлыми волосами и прекрасной фигурой она просто воплощение старлетки, ожидающей своего часа. – Значит, ты не начинающая актриса, мечтающая добиться здесь признания?
– Нет же. – Ее смех показался ему немного истеричным. – Нет. Я занимаюсь костюмами. Обожаю суету за кулисами. Я бы с большим удовольствием согласилась выполнять работу в костюмерном цехе.
– В костюмерном цехе?
– Да. Занималась бы костюмами, следила, чтобы они были в порядке, ремонтировала.
– А с ними что-то может случиться? – рассмеялся Джеймс.
– Не всегда что-то серьезное, но актеры танцуют, потеют.
Ох. О физических нагрузках и поте ему сейчас совсем не хотелось думать. Ему требовалось занять ум чем-то другим.
– Костюмы немало весят, – продолжала Кейтлин. – В них жарко. Порой приходится заниматься ими часами.
В них жарко. Как и ему сейчас.
– Тебе все это нравится?
– Да, я бы хотела заниматься именно этим. Я обучалась дизайну в Лондоне. Теперь пора искать работу.
– Но сначала ты решила провести месяц в Нью-Йорке. Истратить все деньги на то, чтобы жить впроголодь и ходить в театры.
Он услышал, как Кейтлин тяжело вздохнула:
– Да.
Джеймс потер виски и подумал о том, что так и не получил ответ на интересующий его вопрос. Откуда она знает Джорджа? Почему брат предложил ей остановиться в этой квартире? Откуда у нее такой страх перед папарацци? Впрочем, гораздо больше его интересовало, если поцеловать ее сейчас, будет ли на губах вкус шоколада?
Он мечтал целовать все ее тело.
Нет, не следует заходить в мечтах так далеко.
– Спокойной ночи, – прошептала Кейтлин. – Хороших снов.
Джеймс улыбнулся и, преодолевая искушение, попытался заснуть. Однако, несмотря на пожелания, сон не спешил захватить его в свои объятия.
Глава 4
Сквозь тишину прорвался резкий визг. Джеймс захлопал ничего не видящими со сна глазами и уставился в потолок, гадая, что это за шум.
Он протянул руку, но нащупал нечто мягкое. Да, подушки.
Кейтлин спала. Еще слишком рано. После тяжелого вчерашнего дня она встанет не скоро. Он неловко повернулся в спешке и упал с кровати. Выругался и подумал о том, что, должно быть невольно повинуясь своим желаниям, во сне придвигался ближе к ней. Он пошарил рукой по полу в поисках телефона. Трубка висела рядом с кроватью почти у пола. Вероятно, мастера во время ремонта решили, что стационарный аппарат может пригодиться. Сорвав трубку, он приложил ее к уху.
– Да, – злобно прошептал он.
– Джеймс? – удивленно воскликнул Джордж. – Я думал, тебя еще пару месяцев не будет.
Теперь понятно, почему Кейтлин лежит в его кровати. Однако удивление брата раздражало. Откуда Джордж мог знать, если он ничего ему не говорил? Он никогда никому не говорил о сроках командировок. Получается, сам виноват, что оказался в таком положении.
– Я тоже так думал. – Он прижал трубку и понизил голос. – Не представлял, что мы сдаем квартиру.
– Ты не единственный Вольф, который помогает попавшим в беду.
Джеймс помолчал, ощущая, как забилось сердце.
– Она в беде?
– Ей тяжко пришлось в последнее время. Поэтому будь хорошим мальчиком и не усложняй ее жизнь еще больше.
Еще больше? Джеймс сжал зубы. Значит, случилось что-то серьезное. Надо было все же расспросить Кейтлин.
– Кто она такая и что произошло? – Он внутренне напрягся, ведь эта женщина всего в нескольких дюймах от него. Она может проснуться и все услышать.
– Почему бы тебе у нее не спросить? Попробуй для разнообразия поговорить с человеком. – Джордж рассмеялся. – Как вы там разместились? Мне казалось, ремонт закончится через пару недель.
– Даже позже. Ничего, мы справляемся. Я задержусь дня на два. А ты где?
– Дома.
Дома?
– Правда? – Это удар под дых. Брат вернулся. Вернулся к семье.
– Угу. Мама идет. Хочет с тобой поговорить.
– Нет, Джордж. Скажи, я…
– Сам скажи.
– Что ты хочешь мне сказать? – В трубке послышался женский голос.
Джеймс лег на ковер и зажмурился.
– Привет, мам.
– Джеймс! Ты в Нью-Йорке? – Мама задыхалась от счастья. – Когда ты к нам приедешь?
Вот. Без преамбул и всяких «как дела». Прямиком к делу. Что ж, ничего удивительного, ведь она их мама.
– Мы так давно тебя не видели, – продолжала она.
– Дел много. – Он сильнее сжал трубку.
– Но сейчас ведь ты свободен?
– Нет, пока занят. Я пробуду в городе всего дня два. Боюсь, у меня не будет времени.
– Джеймс, мы не виделись несколько месяцев, – перебила мать, но голос ее звучал спокойно.
Он приезжал к родителям на День благодарения, Рождество и дни рождения. Разве этого не достаточно? Видимо, нет. Он знал, что они ждут встречи с нетерпением, но у него нет времени сидеть без дела. Он должен работать. Должен. Джеймс закрыл глаза и прикрыл их рукой.