Конан и алтарь победы
Шрифт:
Узнали, как устроены и работают водопровод, водяные и ветряные мельницы, как добывают в горных рудниках золото и драгоценные камни, которые потом продаются на базаре по смехотворным ценам.
Посетили библиотеку — огромное, не уступающее по красоте и величию храму здание — и вышли оттуда, пораженные тем, как удалось жителям Гиль-Дорад собрать у себя столько манускриптов разных, даже самых древних, времен и народов, и подавленные тем, сколь малыми знаниями обладают они сами, Конан и Луара.
Их приглашали в дома магов, которых здесь называли необычно — учеными, где они не переставали удивляться всему тому, что им показывали и рассказывали.
Они
Они бы могли выбрать себе ремесло по душе и, не зная страха перед возможной бедностью, заниматься полюбившимся делом.
Их ночи были наполнены нежностью и страстью. Их любовь друг к другу возрастала час от часа…
Прошел месяц и один день. Утром следующего дня Конан встал очень рано, поцеловал спящую Луару, долго смотрел на нее, затем оделся и, захватив меч, вышел на улицу.
— Что тебя привело ко мне в столь ранний час, Конан? Почему ты настоял, чтобы я принял тебя безотлагательно?
— Я хочу покинуть Гиль-Дорад, великий владыка. Сегодня. Сейчас.
Брови Джезара удивленно поползли вверх.
— Объяснись. Ты первый, от кого я слышу такую просьбу.
Конан в сомнении прикусил нижнюю губу. Он не знал, как выразить свои чувства, не мог подыскать нужных слов, чтобы владыка понял его. Наконец киммериец медленно проговорил:
— Твоя страна слишком цивилизованная для меня. Я — варвар, я — воин, я — человек другого мира. Того мира, что я покинул. Здесь я лишний. Я не могу найти себе занятия. Я ощущаю, как, оставаясь молодым и здоровым, старею и умираю. Жизнь моя, владыка,— это сражения, походы, побежденные враги. Моя жизнь — это мой меч. А здесь он не нужен никому, даже мне. Что делает честь твоей стране, но с чем я не могу смириться. Я рожден воином. Быть воином — моя судьба. Мой бог Кром велит добывать себе счастье с оружием в руках. Стало быть, я не могу держать оружие в ножнах… Не знаю… наверное, я объясняю непонятно… Но пусть владыка простит мне мое неумение красиво говорить.
— Но, Конан, ты же не один. Мне казалось, что вы с Луарой любите друг друга…
— Я и хотел поговорить с тобой о ней. Да, пожалуй что я испытываю к Луаре, люди и называют любовью. Но оставшись здесь ради нее, я стану другим, я испорчу жизнь и ей, и себе. Взять ее с собой не могу — женщина создана не для опасных дорог, по которым хожу я, а для дома детей, любви. И еще вот что. Я не сказал ей о своем решении. И говорить не намерен. Боюсь, она, даже не выслушав моих доводов, отправится со мной. А ей нужно остаться здесь. Со временем она забудет меня. Найдет хорошего мужа, родит от него детей, проживет свой век счастливо. Со мной же она пропадет.
Владыка надолго задумался, подперев голову рукой. Потом глубоко вздохнул, глядя на виднеющийся в окне Храм Глаза Бога.
— Как я уже говорил,— наконец произнес он,— вся наша жизнь подчинена Талисману и управляется Талисманом. Теперь я понял, зачем он привел тебя сюда — чтобы остановить чародея, вознамерившегося им завладеть. Если бы не ты, Талисман, а с ним и весь мир были бы пленены злой, всесильной волей. Свой долг ты исполнил.
Ты говорил, что Ливия обещала тебе награду за известие о ее гибели… Но кто сможет оценить, каких богатств стоит то, что ты сделал для Гиль-Дорад и для всего мира?.. Во всяком случае, я не могу. Вероятно, ты сам сможешь назначить свою цену — наши сокровищницы открыты для тебя. Выбирай все, что пожелаешь.
Конан ухмыльнулся и покачал головой.
— Золото мне не нужно, владыка. То, чего я хочу от мне с собой не унести, ведь я хочу очень много… Поэтому я отправлюсь в путь так же, как и прибыл сюда: налегке. Самая большая награда для меня — это то, что я узнал здесь. Спасибо, владыка. Я никогда не забуду Гиль-Дорад и те благие дела, что вы совершаете… Джезар помолчал. Потом снял с пальца перстень с изумрудом, на котором был выгравирован владыческий герб.
— Тогда возьми хотя бы вот это. Как память о нашей встрече. Перстень этот принадлежал самому Кильтабу и переходил в нашей семье из поколения в поколение. Ты достоин носить его.
Конан с поклоном принял дар.
— И куда же ты намерен отправиться?
Киммериец пожал плечами.
— Пока не знаю. Вернусь в Шадизар… Там видно будет.
— А скажи, может ли так случиться, что ты когда-нибудь вернешься к нам?
— Думаю, что нет, владыка. Вы делаете благое дело… Но уж если время, в котором я живу, должно кануть в безвестность, то и я кану вместе с ним, когда бы это ни произошло.
— Что ж, спасибо за честный ответ. Спасибо за все, что ты сделал для нас. Прощай, Конан.
Попутный ветер уносил лодку прочь от острова, где лежала великая и таинственная Гиль-Дорад. Где оставалась Луара.
Конан в последний раз оглянулся назад. На сердце было тяжело. В душе — пусто. Хотелось повернуть обратно. Нет, не ради безмятежного покоя, не ради изобилия, не ради жизни без болезней и невзгод, а ради…
«Все,— приказал себе Конан,— хватит! Не думать больше об этом! Выбор сделан».
И он повернулся спиной к острову, стремительно исчезающему на горизонте.
Здесь представлено наиболее полное и точное описание самых удивительных приключений киммерийца Конана — путешествие в Гиль-Дорад и его пребывание на этом чудесном острове.
Никаких других упоминаний о волшебной стране в анналах не сохранилось. Что с ней стало? Погибла ли она в катаклизмах, неоднократно обрушивавшихся на мир в последующие тысячелетия? Или Черные силы сумели уничтожить талисман Глаз Бога?.. А может быть, Гиль-Дорад существует и по сей день и продолжает пополнять сокровищницу знаний, накопленных за всю историю человечества? Может быть, таинственный Талисман с Алтаря Победы по-прежнему призывает к себе лучшие умы планеты?