Конан и Слуга Золота
Шрифт:
Конан тоже сделал правдивое лицо, и пожав плечами весело улыбнулся:
– Ничего. Ни-че-го!
Оба весело и непринуждённо рассмеялись.
***
Конан и Каринэ в походной мужской одежде сидели на крепких туранских конях.
Запасных коней они вели в поводу. Оружие и припасы были и на этих крепких и выносливых гирканских жеребцах, и в седельных сумках и в мешках. Путь
Но от эскорта охраны Конан и Каринэ отказались: они и вдвоём сумеют за себя постоять. Ну, в этом-то Пелиас и не сомневался.
О том, что пара влюблённых не хочет, чтобы им мешали, он тоже догадывался.
Поэтому на эскорте и не настаивал. Впрочем, Конан тоже понимал, что совсем без прикрытия его друг их всё равно не оставит. Способов у него достаточно. Но сейчас они остались одни.
Остановившись на невысоком холме, они смотрели на замок чародея в последний раз. Сейчас они спустятся вниз, и он скроется из глаз навсегда.
Сцена прощания, когда Каринэ не сдерживала слёз и слов благодарности, всё ещё словно стояла перед их глазами. Но её прощальный, полный нежности и признательности поцелуй в щёку сразу как-то засмущавшемуся магу, отнюдь не вызывал у киммерийца ревность – скорее, наоборот, словно его спутница прощалась со старшим братом, или отцом… С Конаном же Пелиас просто обнялся, кивнув на прощание, и буркнув: «Заезжай, если что! Я буду рад, если тебе удастся ещё каким-нибудь хитрым способом развеять мою скуку!»
Похоже, он всё ещё был под впечатлением от поцелуя, хотя уже и испытывал этой же щекой благодарность Каринэ пару недель назад….
Таинственные золотые блики на стенах словно подмигивали им, и громада тёмных стен уже не вселяла ужас. Скорее, лёгкую печаль. Печаль расставания.
– Хороший у тебя друг. – задумчиво сказала Каринэ наконец, поворачиваясь спиной к замку и трогая коня.
– Да. – подтвердил спокойно Конан, – Надёжный. Как и подруга. Была.
– Почему – была?
– Потому, что я – реалист. Приземлённый, и живущий настоящим моментом, варвар. Ты теперь – знатная дама. А скоро станешь и королевой. В твоих руках будут тысячи жизней и людских судеб. Тебе придётся жить не для себя, а так, как того будут требовать интересы Государства.
А я – простой авантюрист. Наёмник. Вор. Искатель приключений и денег. Я не подвластен никому. И мне – не место рядом с тобой! Я могу… скомпрометировать тебя.
– Ах, Конан! Когда ты так говоришь, у меня замирает сердце, и всё сжимается внутри! Неужели ты больше не любишь меня?!
– Люблю, конечно!
– Тогда какого… Ох! Я хотела сказать – в чём же тогда дело? Будь моим мужем и Королём!
Конан задумчиво покачал головой.
– Нет, любовь моя. Нет, моя Леди! У каждого в жизни свой путь, и своя судьба. Я не могу принять корону из чьих-то, пусть даже самых прекрасных в Мире, рук! Ведь я – мужчина! Я должен добыть её сам! И я знаю, чувствую сердцем – когда-нибудь так и будет!
– А если… Если я скажу, что сама готова отказаться…
– Нет, Каринэ, – перебил Конан дрожащий голос, – Даже не думай об этом! Ведь ты теперь не принадлежишь себе! Тебя ждёт и мать и твой народ. Они надеются на тебя! Помоги же им – вам нужно навести порядок в целой Стране!
– О, не думала я, что бремя власти… так быстро… и так тяжело!..
– Что поделаешь – правитель несёт ответственность за свой народ… – Конан невольно сжал кулаки, – Но – ничего, малышка. Ты – крепка, словно добрая сталь. Я знаю: ты – справишься!
Отпустив поводья, Каринэ обеими руками закрыла лицо.
Эта, такая мужественная перед лицом опасности, и сильная духом женщина, стыдилась своих слёз. Но её маленькие плечики предательски вздрагивали.
Подъехав ближе, Конан обнял их, и прижал к своей могучей груди.
Она горько вздохнула:
– Ах, эта Власть! Эти титулы и Родовой долг! Как много они отбирают у человека простых земных радостей! И какое тяжкое бремя налагают ему на плечи!..
– Но ведь и так много дают! Подумай, сколько добра вы с матерью сможете сделать! Пусть люди в вашем королевстве станут свободней и богаче! Ведь ты столько стран повидала и знаешь так много – неужели ты не сделаешь свою счастливей?!
– Я… Я постараюсь. – она снова вздохнула, – Ладно… Умеешь ты уговорить женщину… А по виду – чурбан-чурбаном! Варвар неотёсанный. – Конан почувствовал новые нотки в окрепшем голосе, и какое-то смутное подозрение зашевелилось в нём. И не напрасно, – Хорошо хоть, ехать туда долго. И уж по дороге ты от своих прямых обязанностей не отвертишься! – её опытная ручка, как бы играя, легла как раз, куда надо.
– О! – чуть не подпрыгнул Конан, – А когда это я отлынивал от ЭТИХ обязанностей?! Ну-ка, слезай с лошади!
– Конан! Стой! Ты что… Да ты с ума сошёл! А если увидит кто?! Ну что за животное! Конан! Прекра… ти! Ох! Впрочем, нет, не прекращай…
Конан и не собирался.