Конан. Пришествие варвара (сборник)
Шрифт:
Когда Конан повернулся навстречу опасности, вроде бы указанной ему Талис, Натала по обыкновению держалась вплотную позади него, а стигийка – от нее сбоку. И вот, подгадав момент, когда киммериец отвлекся, Талис с невероятной, прямо-таки звериной быстротой зажала рот бритунийке, оборвав готовый вырваться крик. Другой рукой хищница обхватила свою жертву за талию – и вместе с ней откачнулась к стене, ударившись в нее плечом… И стена неожиданно уступила нажиму! Каменная плита открылась вовнутрь, в коврах открылась прорезь – и Талис ускользнула вместе со своей пленницей еще прежде, чем Конан успел повернуться
Тайная дверь мгновенно захлопнулась, и двух женщин окутала кромешная темнота. Талис повозилась во мраке, явно пристраивая на место засов. Для этого ей пришлось отнять ладонь от лица Наталы, и светловолосая бритунийка немедленно завопила на пределе голоса, взывая о помощи. Издевательский смешок Талис пролился во тьму, словно отравленный мед.
– Кричи, кричи, дурочка, – промурлыкала она. – Меньше проживешь.
Натала умолкла, поняв, что крик ей не поможет, и только дрожала всем телом, беспомощная в темноте.
– Зачем ты… это сделала? – прошептала она затем. – На что я тебе?
– Я отведу тебя кое-куда по этому коридору, – ответила прекрасная мучительница. – И покину там для того, кто рано или поздно явится за тобой.
– О-о-о-ой! – в ужасе разрыдалась Натала. – За что? Я же тебе ничего плохого не сделала…
– Мне нужна не ты, а твой воин, – ответила равнодушно стигийка. – Я таких, как он, насквозь вижу. Если бы не ты, он был бы рад остаться здесь со мной и стать моим королем! Осталось только убрать тебя с дороги – и он пойдет, куда я его поведу!
– Он глотку тебе перережет, – убежденно пообещала Натала. Она знала Конана гораздо лучше, чем Талис.
– Поглядим, – хладнокровно ответила та. У нее не было причины сомневаться в своей власти над мужчинами. – Ты-то в любом случае не узнаешь, целует он меня или на куски режет. К тому времени ты станешь невестой жителя мрака… Идем!
Сходя с ума от страха, Натала принялась отчаянно отбиваться, но добилась немногого. В мышцах стигийки таилась упругая и гибкая сила, казавшаяся невероятной для женщины. Натала никогда бы не поверила, что такое возможно, но Талис просто вскинула ее на плечо и унесла, как младенца, в непроглядную глубину коридора. Бритунийка больше не пыталась кричать, памятуя о зловещем предупреждении, так что тишину нарушало лишь ее судорожное дыхание да изредка – издевательски-сладострастный смешок Талис…
Но вот слепо шарившая рука Наталы сомкнулась на чем-то вещественном – ее ладонь сжала самоцветную рукоять кинжала, висевшего на драгоценном поясе Талис. Натала выхватила клинок – и ударила с размаху, изо всех своих девичьих силенок.
Талис закричала, точно ошпаренная кошка. Она пошатнулась, Натала выскользнула из ее хватки и больно шлепнулась на каменный пол. Вскочив, она кинулась к ближайшей стене, распласталась по камням и, дрожа, замерла в темноте. Она не могла видеть Талис, но слышала, как та двигалась и шипела. Удар не убил стигийку – она сыпала безостановочными проклятиями, и они дышали таким убийственным злом, что у Наталы начали подгибаться коленки.
– Где ты, маленькая дрянь? – задыхаясь, вопрошала Талис. – Дай только добраться до тебя, и я…
Наталу едва не стошнило от подробного описания пыток и истязаний, которым стигийка намеревалась подвергнуть соперницу. При этом изысканная стигийская принцесса еще и материлась, точно самая прожженная аквилонская шлюха.
Натала услышала, как Талис зашарила в темноте, и наконец вспыхнул огонек. Возможно, Талис и побаивалась этого коридора,
Все скудное мужество Наталы разом испарилось при виде стигийки, хищно скалившейся в ореоле багрового света. Вот она двинулась вперед походкой пантеры, вот отняла руку от порезанного бока и раздраженно стряхнула с пальцев темные капли… Натала увидела, что сумела едва поцарапать противницу. Лезвие кинжала скользнуло по отделанному камнями поясу и рассекло только кожу, и Талис нисколько не ослабела – лишь взбеленилась.
– Отдай кинжал, гадина! – проскрежетала она, нависнув над съежившейся девушкой.
Умом Натала понимала, что должна драться, пока имеет такую возможность… увы, мужества у нее не хватило. Боевым характером и драчливостью она никогда не отличалась, а тут еще эта тьма, предательство и насилие с такой неожиданной стороны… Все вместе попросту раздавило бедняжку – и физически, и духовно. Талис выхватила кинжал из ее безвольной руки и презрительно отшвырнула прочь.
– Маленькое ничтожество! – прошипела она сквозь зубы и обеими руками по очереди влепила Натале две оглушительные затрещины. – Я отволоку тебя вниз по этому коридору и швырну прямо в пасть Тогу, но прежде сама хорошенько позабавлюсь с тобой! Ты осмелилась пырнуть меня кинжалом – и в полной мере поплатишься за свою дерзость!
Схватив бритунийку за волосы, Талис почти волоком протащила ее туда, где на краю освещенного пространства в стене чуть повыше человеческого роста поблескивало тяжелое металлическое кольцо. С кольца свисал кусок шелкового шнура. Не в силах сопротивляться, Натала почувствовала, как с нее сдергивают последнюю одежонку, после чего Талис обмотала ее запястья веревкой и вздернула вверх, подвешивая к кольцу. Так она и повисла – в чем мать родила, едва касаясь пола пальцами ног. А Талис уже снимала со стенного крючка хлыст с рукоятью, отделанной самоцветами, – о семи хвостах, каждый хвост из тугого крученого шелка, что был прочнее и гибче любого кожаного ремня…
Шипя от мстительной радости, Талис широко размахнулась… Шнуры свистнули и обвились кругом нежных бедер Наталы, и девушка отчаянно закричала. Удары сыпались один за другим, несчастная бритунийка кричала, корчилась и рвалась, беспомощно дергая стянувшую запястья веревку. Она уже не помнила о чудовищной твари, которую ее крики предположительно могли вызвать из мрака. Забыла о ней и Талис.
Натале случалось принимать унизительные наказания, пока она жила в Шеме и переходила из рук в руки как невольница, – но нынешнее битье было чем-то особым. Шемитские надсмотрщики понятия не имели о казнящей силе жесткого шелкового шнура. Какие там розги, какой ремень!.. Семихвостка Талис причиняла, можно сказать, качественно иное страдание, куда более утонченное и жестокое. Как ядовито шипели ее хвосты, рассекая воздух подземелья, как по-змеиному ласково опускались на кожу!.. Бедная девушка извивалась и вертелась под кольцом… и вдруг настал миг, когда разом смолкли отчаянные крики, а залитое слезами лицо оледенил несусветный ужас.