Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Шрифт:

– Ему она теперь ни к чему.

– Но почему о тебе вспомнил?

– Поди, у него спроси.

Мужчины замолчали, не сговариваясь, перевели взгляды на виселицу.

Вечером после переклички и отбоя Михаил лег спать в той самой жилетке. Если раньше, несмотря на усталость, засыпал долго, то теперь, согревшись, провалился в сон почти мгновенно. Снилось ему, словно плывет он по реке, не то на корабле, не то на пароме. Берег отдаляется, на причале Зубков в белых штанах, рубашке машет ему рукой, а рядом, опершись о поручни стоит, насупившись, Фролов.

К чему был тот сон,

он так и не понял.

Глава 3

Следующий день, как и обычно, начался с переклички. В офлаге она проводилась со всей тщательностью. Мало было просто откликнуться на свой номер, следовало выйти вперед шеренги. К тебе подбегал охранник из пленных, знавший тебя в лицо, и подтверждал. Такие переклички проводились не реже, чем трижды в день. Сразу после подъема, во время того, что в офлаге называлось «обедом», и перед самым отбоем. Но нередко случались и внеплановые переклички, комендант Гросс был просто помешан на идее, что кто-то может убежать из лагеря. Он страшно гордился тем, что у него еще никто не сумел выбраться за колючку. Любые попытки жестоко пресекались, оборачивались массовыми казнями.

В этот день всех, кого можно, на работу выгнали из цехов на улицу, на отгороженные возле бараков колючей проволокой площадки. Штурмбаннфюрер опасался волнений из-за вчерашней казни, пошедшей не по его сценарию. Все-таки он лукавил, доказывая племяннику, что поступок капитана Зубкова никак не подействовал на настроение пленных.

Ярко светило, пригревало майское солнце. Легкий ветер налетал со стороны Ченстоховы. В мареве проступал силуэт величественного костела, стоявшего на горе. Прохоров и Фролов устроились работать рядом. Илья смазывал уже вырезанные по шаблону слои толстой кожи клеем, складывал их, обстукивал их киянкой, уложив на сапожную «лапу», а затем накрепко сбивал тоники деревянными гвоздиками, намечая отверстия тонким шилом. Готовые кожаные подметки Фролов раскладывал на солнце для просушки.

Михаил орудовал специальным шилом с заусенцем на самом конце, прошивал подметки по периметру дратвой. Вообще-то во время работы пленным запрещалось общаться, разве только по производственной необходимости. Но охрана смотрела на разговоры сквозь пальцы. Лишь бы не говорили громко и не широко открывали рты.

Фролов держал во рту пучок деревянных гвоздиков, неглубоко колол шилом толстую кожу и мастерски, с одного удара, загонял их молотком. А потому и говорил, почти не открывая рта.

– …вот ты мне сказал, что не мог драться до последней капли крови, когда тебя в плен взяли. Мол, навалились, скрутили, и все такое прочее. Может, оно и так было. Кто теперь подтвердит?

– Тебе моего слова мало? – обиделся Михаил.

– Я не о том. У человека всегда выбор есть. Скажем, кто тебе мешает сейчас наброситься на охранника и убить его. Задушить можно или шилом пырнуть. Если каждый красноармеец хоть одного немца убил бы, война бы кончилась. А как передо мной оправдаешься?

– Конечно, вопрос ты мне, Илья, задал. Я бы мог, в свою очередь, спросить у тебя, почему сам так не делаешь? Но это неправильно. На вопрос вопросом отвечать нельзя.

– Резонно мыслишь, – усмехнулся Илья, густо размазывая кистью из толстой щетины клей по кожаной подошве.

– Если бы я знал, что каждый наш человек так поступит, не думал бы, не сомневался бы ни секунды. А попусту жизнь свою отдавать не хочется. Одна она. Да еще за собой десять пленных товарищей в петлю или на расстрел потащу, – Прохоров зло тянул дратву. – Думаешь, мне не муторно сапоги тачать, в которых нацисты нашу землю топчут?

– Значит, ты надеешься отсюда выбраться и снова воевать, – подытожил Фролов. – Иначе твоя жизнь для Родины ничего уже не значит. От нее только вред один в настоящий момент.

– И ты надеешься.

– Как сказать. – Илья сгреб черенком кисточки застывший клей с края консервной банки, помял его пальцами, слепив небольшой кубик, и поставил сохнуть между готовыми подошвами, – на удивленный взгляд Прохорова пояснил: – Клей из костей варят. Тот же бульон. В ту баланду, которую нам дают, кинешь, силы поддержать можно. Я и тебе советую, если подольше протянуть хочешь.

– Говорят, немцы этот клей иногда из человеческих костей варят, – проговорил Михаил.

– Враки. Из костей пленного много не сваришь. Не наваристые они. Все соки жизненные лагерь забирает, ничего не остается. Я и тебе кубик слеплю, – Фролов покосился, не замечает ли его действий охранник с дубиной, прохаживающийся среди работающих, и принялся левой рукой лепить загустевший клей, а правой продолжал стучать молотком по подошве.

Прохоров понимал, что Илья прав. Пусть этот клей сварен из костей, но если он даст возможность выжить, то отказываться от такой возможности нельзя.

– Припекает, жарко, – Прохоров сбросил жилетку, хотел подложить ее под себя на табурет, но вновь его взгляд зацепился за широкую дырку в подкладке.

И хоть Михаил был атеистом, но все же считал, что предсмертные пожелания следует выполнять неукоснительно. К тому же сейчас в его руках имелось все необходимое – изогнутое шило с зазубриной и прочная дратва.

– Дело задумал, – глянув на то, как расправляет на колене вывернутую наизнанку жилетку Михаил, проговорил Филатов. – Зашьешь, будет как новая.

– На мой короткий век хватит, – попытался пошутить Прохоров.

Изогнутое шило пропороло атласную подкладку, но, когда потянулась дратва, материя разошлась. Еще одна попытка оказалась неудачной. Тонкий поношенный атлас оказался очень непрочным, потертым.

– Ничего не получится, – покачал головой Михаил. – Надо или заплатку ставить или… – он задумался.

Фролов прищурился.

– Толку от твоей подкладки почти никакой. Если бы под ней еще ватин был. А так – атлас, он не греет, а только холодит. Может, оторвать ее к чертовой матери?

– Зачем? – удивился Михаил.

– Зачем, зачем? – передразнил Михаила и хмыкнул Илья. – Портянку у меня украли. Третий день голой ногой в сапоге. Сопрела, в кровь стер.

– Чего ж ты сразу не сказал?

– Так жилетку тебе, а не мне подарили. Была б она моей, я бы сразу подкладкой по назначению распорядился бы. Нам с тобой в ней на танцы не ходить.

Поделиться:
Популярные книги

Штуцер и тесак

Дроздов Анатолий Федорович
1. Штуцер и тесак
Фантастика:
боевая фантастика
альтернативная история
8.78
рейтинг книги
Штуцер и тесак

Зеркало силы

Кас Маркус
3. Артефактор
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Зеркало силы

Я – Орк

Лисицин Евгений
1. Я — Орк
Фантастика:
юмористическая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я – Орк

Темный Лекарь 4

Токсик Саша
4. Темный Лекарь
Фантастика:
фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Темный Лекарь 4

Измена. Истинная генерала драконов

Такер Эйси
1. Измены по-драконьи
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Измена. Истинная генерала драконов

Приручитель женщин-монстров. Том 1

Дорничев Дмитрий
1. Покемоны? Какие покемоны?
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Приручитель женщин-монстров. Том 1

Ваше Сиятельство 6

Моури Эрли
6. Ваше Сиятельство
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Ваше Сиятельство 6

Удиви меня

Юнина Наталья
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
5.00
рейтинг книги
Удиви меня

Девяностые приближаются

Иванов Дмитрий
3. Девяностые
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
7.33
рейтинг книги
Девяностые приближаются

Воевода

Ланцов Михаил Алексеевич
5. Помещик
Фантастика:
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Воевода

Попаданка в Измену или замуж за дракона

Жарова Анита
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.25
рейтинг книги
Попаданка в Измену или замуж за дракона

Матабар. II

Клеванский Кирилл Сергеевич
2. Матабар
Фантастика:
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Матабар. II

Треск штанов

Ланцов Михаил Алексеевич
6. Сын Петра
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Треск штанов

Убивать чтобы жить 2

Бор Жорж
2. УЧЖ
Фантастика:
героическая фантастика
боевая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Убивать чтобы жить 2