Концессия 3
Шрифт:
– Вас это тоже касается, молодой человек!
Н-да… я, конечно, предполагал, что подпольным миром Порто-Либеро должен рулить кто-то весьма и весьма представительный, но чтобы мэр?! Ладно, «серый кардинал», тот же дон Фидель – вот он бы ни капли не удивил! А тут, значит, сеньор Морено. А с другой стороны, не зря же говорят: хочешь спрятать, поставь на самое видное место? Виднее некуда, что уж. Плюс вторая не менее популярная присказка: хочешь сделать хорошо, делай сам. А ещё – не можешь предотвратить, возглавь! Или расслабься и получай удовольствие. Но последний афоризм это скорее для нас с Вовой. Ох, чувствую, уестествят нас с особым цинизмом! Тем более, есть за что. Я имею в виду, с точки зрения «босса боссов». И странно, что до сих пор этим никто из мэровских прихвостней не озадачился. Приказа не было, а инициатива в таких делах наказуема? Хм… было бы неплохо.
– Дайте-ка я на вас хоть посмотрю! – тем временем с отеческой лаской произнёс сеньор Морено. – Знаменитости всё-таки! А знакомы мельком…
– Рады знакомству, дон Аурелио! – расплылся в лучезарной ухмылке Вова, успевший вымахнуть из пулемётного гнезда и встать со мной рядом. И почти незаметно пихнул меня локтём в бок: – Ведь рады же, Профессор?
– Э-э-э… необычайно! – чуток оправился я от шока. – Чем обязаны, сеньор Морено?
– Обязаны, говоришь? – прищурился мэр. – Если разобраться, то очень и очень многим. Впрочем, это слишком личный разговор, сынок, так что… не будете ли любезны составить мне компанию? – весьма красноречивым жестом указал дон Аурелио на собственный экипаж.
– Как скажете, сеньор, - пожал плечами Вова, предварительно со мной переглянувшись и не обнаружив на моей физиономии даже намёка на возражение. – Нам туда? В смысле, в салон?
– Туда, туда, - махнул рукой мэр. – А вы, юная синьорита, можете пока составить компанию своему дядюшке!
– Да, дон Аурелио, - покорно склонила голову Инка.
Мало того, ещё и аккуратно – без громкого хлопка! – прикрыла дверцу и побрела в указанном направлении, явно нацелившись на трак копов. И снова «н-да-а-а-а». А это точно моя зазноба? Точно та неукротимая львица, которой палец в рот не клади? Похоже, уже пора начинать бояться по-настоящему… однако делать нечего, нужно лезть в лимузин, в кондиционированную полутьму роскошного пассажирского салона, отделённого от водительской кабины звуконепроницаемым окошком.
Внутри, кстати, оказалось неожиданно уютно – видимо, из-за роскошных кожаных диванов числом два, установленных, э-э-э, «лицом» друг к другу. Мы с Вовой заняли тот, что шёл вдоль перегородки между салонами, а дон Аурелио, покряхтев для виду, с максимальным удобством устроился напротив, после чего нажатием кнопки прикрыл, а затем и намертво заблокировал дверцы, заперев нас таким вот нехитрым способом. И не себя с нами, прошу заметить, а нас с собой! Даже оружие отобрать поленился, так и запустил в салон с «глоками». Вот и думай теперь, кто тут самый страшный хищник – двое молодых да ранних, способных не только стволами размахивать, но и переломать все кости, вырвать глотку и свернуть шею, или почтенный ветеран, разящий лишь словом, но сразу наповал. Что же касается меня, то я сразу решил, что ну его на фиг, дону Аурелио перечить. Тому же шефу Мюррею, к примеру, в своё время даже немного хамил, а вот сеньору Морено… тут, похоже, надо внимательно слушать и молча со всем соглашаться. Даже если условия для нас будут неприемлемыми. Здесь и сейчас всё равно ничего не поделать. Но потом, если держать язык за зубами, хотя бы будет шанс сдёрнуть из города. Куда, это, конечно, большой вопрос, но главное сдёрнуть, а там решим… но я всё-таки не терял надежды договориться полюбовно.
С чего бы вдруг? Да вот подумалось, что нас могли прихлопнуть в первый же день в Порто-Либеро. А если не прихлопнуть, то поставить на счётчик. Или, давайте будем совсем уж откровенны, взять в рабство. Вполне рабочий вариант, кстати. Но вместо этого нам с Вовой позволили шататься по городу несколько дней, а потом уже чуть ли ни открыто куролесить, лавируя между «нашими» и «вашими». Так что есть шанс, однозначно есть.
– Ну, что скажете в своё оправдание? – тем временем пытливо уставился на нас с напарником сеньор Морено.
– Э-э-э… - начал было я, но был безжалостно прерван решительно настроенным Вовой:
– Вы нас, конечно, извините, дон Аурелио, но… хотелось бы узнать, что именно нам инкриминируется? Какие, с позволения сказать, прегрешения? Где мы, скромные бизнесмены и учёные, умудрились перебежать вам дорожку? В чём, сами того не желая, не угоди…
– Всё, я понял! – мановением руки прервал мэр моего не на шутку разошедшегося приятеля. – Язык у тебя подвешен очень неплохо, сынок! Э-э-э… как там тебя, напомни?
– Влад.
– Так вот, Влад! Список ваших прегрешений настолько обширен, что, боюсь, я его буду до вечера озвучивать… что, Энрике? – среагировал на мою вытянувшуюся физиономию дон Аурелио.
– Вы, сеньор, нам излишне льстите, - собрав волю в кулак и попутно отметив, что моё имя мэр помнит, выпалил я. – Не может быть, чтобы список настолько обширный. Да и когда бы мы успели? Мы же в городе без году неделя!
– Вот именно! – назидательно задрал в потолок указательный палец сеньор Морено. – И тем ценнее ваше достижение! Будь на нашей благословенной планете книга рекордов этого, как его?..
– Гиннеса? – подсказал Вова.
– Вот-вот, его самого! Так вот, вы бы в ней оказались на первом месте в разделе «Люди, возомнившие себя бессмертными»!
– Неужели всё до такой степени печально, дон Аурелио? – уже без былого задора спросил я.
– Ну-у-у… - задумался мэр, - если учесть, что вы мне крепко подгадили ещё в Мэйнпорте, причём неоднократно…
– А в чём, если не секрет? – бесцеремонно перебил дона Аурелио Вова.
В отличие от меня, он от полной безысходности преисполнился бесстрашием и решимостью сражаться до конца, воплощая в жизнь девиз «слабоумие и отвага», и, похоже, тем самым весьма повеселил грозного мэра:
– А ты точно хочешь это знать, сынок? Потом ведь обратной дороги не будет!
– Точно, сеньор! Должен же я иметь представление, чем именно гордиться?! А то вот грохнут меня, а я и не в курсе, за что…
– Будем надеяться, что до такого не дойдёт, сынок, - подмигнул Вове сеньор Морено. – Но если ты настаиваешь… например, срыв поставок «мускуса». А ведь это был весьма перспективный проект, суливший немалую прибыль. Как тебе такой вариант?
– При всём уважении, сеньор, слишком банально, - поморщился мой напарник. И снова пихнул меня в бок: – Ведь банально же, Проф?
Я покосился на приятеля и страдальчески закатил глаза, но промолчал. Вот какая разница, за что именно тебя грохнут?!
– Ладно, тогда изменим формулировку, - усмехнулся дон Аурелио, причём настолько по-доброму, что у меня целая толпа мурашек по спине пробежала. – Вы, ребятки, спёрли у меня бочку «мускуса», и в конце концов продали её мне же! Мой уже оплаченный товар, предназначенный на продажу, за мои же дополнительные деньги! Не находите ли вы это несколько, хм, унизительным?
– Чисто технически мы ничего не спёрли, сеньор, - решительно мотнул головой Вова. – Мы ту бочку нашли. Самым честным образом. А во многих цивилизованных местах нашедшему клад полагается четверть его стоимости в награду. Так что у вас то на то и вышло. Или Рауль посмел задрать цену?!