Кондор принимает вызов

Соболев Сергей Викторович

Перепортив уйму бумаги, он добился кое-каких результатов, которые, возможно, следует расценить как промежуточные. Сделав кальку с собственного наброска, он разорвал все прочие листы на мелкие части. «Производственные отходы» бросил в унитаз, несколько раз подряд спустил воду.

Лист с получившимся чертежом, окаймленный, как и пластиковые карты, цифирью и руническими письменами, он сложил в четвертушку и сунул в нагрудный карман рубашки. Хотя и не было полной уверенности в том, что ему удалось правильно решить геометрическую задачку, бумажку он решил для какой-то непонятной надобности все же сохранить. Возможно, ему просто жаль было расставаться с конечным продуктом своих многочасовых бдений.

Таким образом, он сделал еще один шажок к разверзшейся под ногами бездне.

После своего «открытия» он мог уже более предметно судить о попавших в его полное распоряжение «секретных материалах». Видеопленка, произведшая поначалу большое впечатление, теперь не казалась ему такой ценной и значительной, как прежде. Объясняется это достаточно просто. Во-первых, ролик этот снят неизвестно кем, неведомо где и когда — в цифровом ряду таймера отсутствует год съемки, — и совершенно неясно, для кого он предназначался. А во-вторых, эти кадры содержат минимум полезной для исследователей информации, разве что их заинтересует самое начало ролика, где фигурирует изображение имперского герба и предупреждающая надпись на русском языке.

Эта лента чем-то была сродни тем десяткам и сотням «документальных» фильмов, на которых запечатлены «летающие тарелки», «инопланетяне» и прочие полтергейсты с чертовщиной вперемешку. Покажи подобное телевизионщикам, и можешь нарваться на такую примерно реакцию: «Ты че, мужик, у нас такого барахла знаешь сколько. Иди отсюда...»

В наш безумный разуверившийся век подобный материал скорее всего будет воспринят как заурядная фальсификация. Любая сенсация нынче живет не дольше трех суток, потом обывателей привлекают новые радужные пузыри. Даже если озвучить видеоряд собственным комментарием — никто не поверит. А если и поверят, то одной лишь пленки мало, нужны другие веские доказательства.

Если предположить, что видеоматериал попадет в руки российских или западных спецслужб, то и здесь не все так просто и ясно. Без сопроводительного комментария сама пленка недорого стоит. А развернутый комментарий к запечатленным на ней кадрам могут дать либо «человекотени» из съемочной группы, либо те люди, кому адресовался материал.

Своими вольными соображениями на эту тему мог бы поделиться Андрей Бушмин, но у него почему-то такого желания не возникало. После своего открытия он лучше предпочтет держать рот на замке. И такой же совет от него получат и остальные два вольных следопыта. Материалы лучше всего передать в столицу. И сделать это следует в анонимной форме, чтобы никому не удалось вычислить отправителя «бандерольки».

С пластиковыми картами все обстоит гораздо серьезнее. В них содержится пусть даже символический, но ключ. Ключ к тайне, над разгадкой которой безнадежно бьются спецслужбы, государственные учреждения многих стран, сотни и тысячи независимых исследователей.

Информация — убойная. В самом грубом физическом смысле этого слова. Если узнают, что пакет в результате чудовищной неразберихи оказался у сторонних людей, — убьют. Ухлопают всех вместе или будут отстреливать поодиночке — это уж вопрос профессиональной компетенции ликвидаторов. В этом случае даже не потребуется разрешение законного правительства на проведение силовой акции или лицензии на отстрел, какой располагал знаменитый Джеймс Бонд. Когда речь заходит о баснословных ценностях, о неких вещах, истинную стоимость и значение которых для того или иного народа и для всей цивилизации в целом невозможно определить даже приблизительно, судьбы простых людей, по большому счету, во внимание не принимаются, ибо в ход идут другие, более веские аргументы и соображения.

* * *

В эти самые минуты, когда он в установленном месте дожидался появления своего земляка и однокашника Александра Прохорова, Бушмин пришел к четкому и совершенно однозначному выводу: «Х-файлы» будут настойчиво разыскивать. Потенциал хранителей сокровенной тайны он мог себе представить примерно. Он так же хорошо понимал, какие приемы и методы могут практиковать на деле эти люди. Они не остановятся ни перед чем.

«Черный монах», подсаживаясь к нему в машину на Литовском валу, в качестве ориентира назвал улицу Вагнера, не сообщив при этом номер дома. Бушмин и его друзья почему-то не обратили на это обстоятельство никакого внимания, а здесь как раз и содержится важная зацепка. Даже если предположить, что в ту грозовую ночь «черный монах» и его коллеги угодили в крупную передрягу, то на Вагнера, очевидно, у них находится «явка» — основная или резервная, не суть важно. Надо полагать, что «курьер» кровь из носу должен был доставить «пакет» какому-то лишь ему известному лицу. Он пытался до конца выполнить свой долг, и, даже когда охранник у Росгартенских ворот всадил ему пулю под левую лопатку, он, уже полумертвый, пытался достичь своей цели.

Кто-то должен был дожидаться его в одном из домов, расположенных на улице Вагнера. И этот некто скорее всего подобрал мертвеца на Барнаульской, опередив таким образом прибывших по тревожному звонку патрульных.

Следовательно, пропажа «спецпакета» не осталась незамеченной. В связи с этим наверняка предпринимаются какие-то меры. Не может быть, чтобы эти люди никак не отреагировали на случившееся. Такое просто недопустимо.

Глава 10

Бушмин нервно прикурил сигарету. Тонкая струйка дыма, сорвавшаяся с кончика сигареты, напоминала по форме знак вопроса. Или петлю для висельника, это уже кому как фантазия позволяет!

Вздохнув в унисон своим мрачным мыслям, он скосил глаза в окно. На подоконнике в декоративном вазоне стоит какое-то растение, кажется, папоротник. С кончика гибкого побега свесилась прозрачная капля, свесилась, да так и застыла. Закон тяготения на нее почему-то не распространяется. Жители Японских островов могут часами любоваться подобными мелочами, медитировать, погружаться в тайны мироздания, познавая его грандиозные масштабы и гармонию через такую малость, как эта застывшая по неведомой причине на кончике листа капля воды.

В отличие от японцев, у которых душа настроена в резонанс с окружающей природой, Бушмина больше интересовала уличная суета. Он отодвинул горшок с разлапистым растением в сторону, чтобы не закрывал ему обзор.

Зоопарк, пожалуй, одна из главных достопримечательностей города. В первой половине столетия он слыл одним из лучших в Европе, сейчас здесь тоже есть чем полюбоваться. На проспекте Мира, у южного входа в зоопарк, в полуденные часы всегда многолюдно, особенно в выходные и праздничные дни. Возможно, именно по причине большого скопления народа Бушмин вначале увидел в тесном ряду припаркованных на противоположной стороне проспекта легковушек голубую «Сиерру» и лишь затем отыскал глазами по приметной светло-коричневой кожанке ее хозяина.

Александр неторопливой походкой направлялся от стоянки автомобилей к летнему кафе. Обогнув россыпь белых пластиковых столов, прикрытых грибовидными зонтами с рекламой пепси-колы, он так же неторопливо шел по направлению входа в зоопарк. Поднял в приветственном жесте руку, наверняка усмотрев в толпе кого-то из знакомых.

Бушмин перевел взгляд дальше. Навстречу Александру от южного входа продвигался сухощавый мужчина, ростом чуть выше среднего, одетый в светлый плащ и шляпу — ветреная нынче погода. Бушмин узнал его без особого труда — капитан первого ранга Алтуфьев из разведуправления флота. Ему доводилось сталкиваться с ним по служебным делам, правда, нечасто. По отзывам знакомых офицеров, Алтуфьев авторитетный спец в своей области.