Конец "воскресшей" - начало "небесной" - 3: "Возвращение"
Шрифт:
– Они по крайне мере меня не выбросили как не нужную вещь!
– … У меня тогда не было выбора. Я бы с легкостью могла убить тебя, но не сделала этого.
– Но мы могли тогда просто сбежать!
– Ты же знаешь, это было невозможно…
– Тогда почему ты просто не убила меня?!!! Это ведь было гораздо легче!!
– Мяааа… – озвучила младенец в руках матери и обе женщины посмотрели на ребенка.
Малышка, что неотрывно наблюдала за Кагуей, с улыбкой протягивала ей руки.
– Хеее… – но женщина не выражала никаких эмоций при виде этой девочки.
– …У нее твои глаза… – затем
– Умоляю тебя, не делай этого! – просила волчица, стоя на коленях, не поднимая лица, на что Кагуя остановилась, – Пожалуйста, не причиняй ей вреда! Ведь она твоя племянница!
– Это не меняет того, что она – доказательство твоего позора.
– Прошу тебя! – а после Ооцуцуки повернулась к ней, сказав…
– … Это дитя – ошибка природы… Как и ты… – и для младшей сестры, это было как нож в спину.
– … Что я такого тебе сделала? – спросила она, царапая ногтями по земле, – Мне от тебя ничего не было нужно. Я даже не посмотрела бы на твои ценности… Поэтому прошу тебя… Отдай мне мою дочь… – на что Богиня-Кролик повернула взгляд к младенцу.
Мне было непонятно, но такое чувство, что она увидела в этом ребенке что-то знакомое. Мысленно словно принимала какое-то решение. И решила подойти к Рэй, что с трудом вставала на ноги.
Когда молодая мать, получила обратно свое дитя, то сразу начала успокаивать ее и извинялась за то, что ей пришлось перенести такое.
– … Вижу, ты любишь детей… – сказала Кагуя, вытащив из рукава кристальный клинок – Тогда… – и проткнула им грудь сестры. – Будь со своими чадами вечно. – после прокрутила его внутри сестры, что заставило ее адски кричать.
– КХАААА!!! – а кровь волчицы попала на ребенка.
– Запомни это раз и навсегда… Если с тебя снимут все печати, то твоя же чакра поглотит и убьет твоего потомка, что носит тебя в себе. И то зверье, что приняло тебя в семью, лишится разума и станут лишь обычными хищниками. А твой род не сможет оставить после себя никого. Я разделяю твое наследие на две части. Одна часть наследует твою печать и кровь нашего клана, что сдерживает ее, а другая силу, что она получила от тебя, когда ты стала еретичкой. И если эти две части соприкоснуться, то проклятье начнет действовать после смерти твоего отпрыска, являющейся результатом двух ветвей. Проклятье будет существовать столько, сколько длится время и тебе не удастся его снять... И никто не узнает о твоем позоре. Ты никому не сможешь это рассказать… – затем она отпустила рукоятку, и кинжал полностью вселился в тело Рэй.
Младшая сестра упала на землю, все еще держа ребенка рядом и трясясь от боли.
– … Мне жаль, что все вышло именно так… Прости меня… и прощай… – затем за спиной Кагуи появилось какое-то темное окно, и она зашла в него.
Присутствие Ооцуцуки исчезло… И когда портал был практически закрыт, Рэй, положив ребенка на землю и использовав Окамиган, прикоснулась к этому искажению и поглотила его.
– Госпожа! – затем прибежала к ней серая волчица.
– Гинко?
– Что произошло?! Против своей воли я превратилась в вол… Что с вами?! – воскликнула она и когда посмотрела
– … Похоже, ее печать начинает действовать…
– О чем вы?
– Кто-нибудь из клана Оками еще выжил?
– Да. Они спрятались в укрытии, но волков-химер эта женщина истребила всех.
– Ясно… – и уже половина тела Рэй была из кристалла, – Подойти, пожалуйста! – показала ей рукой подойти к ней и Гинко выполнила ее просьбу.
Прикоснувшись своей живой рукой живота волчица, Рэйзуки вселила в нее какое-то белое пламя и та отпрыгнула от нее как от огня.
– Что вы сделали?! – прорычала Гинко.
– Я спасла твое дитя. Если мои потомки не справятся, то надеюсь, что твой сын спасет клан. Он единственный в своем роде. Она о нем не знала и это отличный шанс для вашего спасения… Он сможет превращаться в человека…
Акумакуро?
– Скоро я рассыплюсь на осколки, и мой дух будет запечатан в моей кровной линии. Кагуя не просто так опасалась мою дочь, но боюсь, она не справится с этим… Так что, я найду способ ослабить печать, чтобы остановить Кагую и спасти мою семью и клан… – затем Фуккацуми взялась правой рукой за свой зуб, что был кристальным, и вырвала его, – Пока кто-то из моих потомков не унаследует мою силу и печать… – и, сжав его в кулак, что стал гореть в белом пламени, а затем потух, Рэй положила клык возле лап Гинко, – То вам нужно переместится в мир Кагуи и дождаться появления моего наследника.
– Но она ведь найдет нас!
– Не найдет… Мой клык, что впитал мою силу, даст клану Оками переместиться в мир Кагуи. Он также позволит скрываться от нее, и даст вам прожить очень долгую жизнь. Я рассчитываю на тебя, Гинко. Ведь ты можешь передать моему потомку нужные знания.
– Зачем вы… Зачем вы столько всего делаете ради того, чтобы спасти нас?
– Это моя благодарность вам. За то, что приняли меня. – после Богиня-Волк перевела глаза на белый сверток одеяла, в котором был ее ребенок, и протянула к ней свою кристальную руку. – Прости меня… Акино… – а затем взяла ее на руки, – Советую тебе поторопиться, Гинко. Собери всех и перемещайся в измерение Кагуи.
– А что с вашей дочерью?
– Боюсь, даже кристалл не сможет скрыть ее от моей сестры. Поэтому она будет жить в этом мире среди людей. Кагуя хорошо постаралась. Она лишила моей дочери волчьей сущности для разделения внутри нее силы, сделав практически человеком, но с ее силой глаз она не справилась… – и, прижимая Акино к себе сильнее, Рэй с трудом сдерживала слезы, – Мне надо идти… – а после убежала, покидая разрушенное селение Оками, прихватив заодно сплетенную корзину, которая уцелела после пожара.
Проходя сквозь лес, с неба начал падать, похоже, первый снег, покрывая землю тонким слоем белового покрывала.
Беловолосая бежала босиком, не останавливаясь, пытаясь хоть кого-то найти, и достигла реки. Вода была спокойной. И продолжая свой путь уже по устью, Рэй заметила огни, которые исходят от местной деревни. Также она увидела в реке лодку, на которой рыбаки ловили рыбу.
Недалеко от них Фуккацуми подошла к берегу реки. Положила корзину на землю, а затем ребенка в нее.
Она продолжала смотреть на свое дитя и плакала. Сразу понятно, что Рэй прощается с ней.