Конец. Начало
Шрифт:
— И до своей смерти, — подытожил я, безвольно опустив руки.
— Да, и до своей смерти. Тогда проект спешно свернули, все наработки были уничтожены, а команда… Кто вовремя не спрятался, того настигла участь Жени. Но теперь у нас все части мозаики есть. Мы сможем довести дело до конца!
— Все части? — печально хмыкнул я. — Тетради ведь уже у ребят из «One Health». Они их, небось, сожгли в тот же день, когда получили.
— Лика, ты ему ещe не сказала? — Виктор Игоревич повернул голову к Исиде.
— Не успела, — повинилась та. — Влад, ты отдал им описание исследований нового антибиотика,
— Серьeзно? — вспыхнул я. — Ты даже Олегу рассказала, в чeм фишка, а мне язык не повернулся, что ли, объяснить по-человечески?
— Я сказала ему не больше, чем тебе. Но он, по крайней мере, меня выслушал и понял.
Я щeлкнул зубами, но настаивать не стал. Чего ещё можно ждать, когда все вокруг играют в свою игру? Наверное, это лучшее из всего, что могло получится при таком раскладе.
— Да ну вас всех, — буркнул я, подумал немного и спросил: — И что от меня сейчас требуется?
— Всё просто. Вам нужно разрешить взять у вас образец костного мозга и другие анализы: кровь, моча, кал. Ничего сложного. Пункция — немного болезненная процедура, но после неe ваш организм восстановится так быстро, что вы и глазом моргнуть не успеете, — объяснил Виктор Игоревич.
— Да уж, дырок в моeм теле, видимо, пока недостаточно. Пойдeмте делать вашу пункцию, а то домой уже хочется.
— Можете остаться на ночь у нас. Мы подыщем вам свободную комнату…
— Зачем? — удивилась Исида. — В моей комнате полно места. К тому же нам с Владом надо ещё многое обсудить.
Я поколебался немного, но в итоге решил, что этот вариант мне нравится больше.
Глава 21
Исида взяла меня за руку и вывела в коридор.
— Подожди, — остановил я еe, прежде чем мы отправились дальше. — Лика?
— Да, меня так зовут, — призналась она, улыбаясь краюшками губ. А потом протянула руку и добавила: — Анжелика Карпова.
— А чего ж ты раньше не говорила, как тебя на самом деле зовут? Я всe «Исида», да «Исида».
— Исидой меня называли с самого детства, — пожала она плечами. — Я и привыкла уже. Даже ник придумывать не пришлось.
— Могла бы сказать. Ты вон обо мне сколько всего знаешь. Наверное, даже сколько я при рождении весил и какое первое слово сказал где-нибудь в личном деле прочитала. А мне, получается, просто имени настоящего назвать не захотела.
— Ох, Влад, пока всё расскажешь, на самое интересное времени не останется.
Она приблизилась и провела пальцами по моей груди. Пыталась отвлечь? Я убрал еe руку и серьeзно спросил:
— И что ещё я о тебе не знаю? Может, сразу вскроешь все карты?
— Не-а, — рассмеялась Исида. — Это скучно. Я лучше останусь самой таинственной девушкой в твоей жизни.
И пошла прочь, виляя бeдрами. Я постоял, переваривая всё сказанное и решая, стоит ли вообще на этом заморачиваться, так ли это всe важно? А потом плюнул и отправился за Исидой.
Пункцию мне сделали в одной из лабораторий уже через полтора часа. Третий этаж весь отводился под специализированные помещения, и найти там можно было всё, что угодно. Пока мы шли к медицинскому кабинету я заметил и химическую лабораторию, и биологическую. Конечно, оборудование там не поражало, было скромным и дешeвым, но всё же какие-то исследования на нeм проводились.
В смежной с медицинской лабораторией комнате мне предстояло подготовиться к операции. Я не привык к такому. Даже если и попадал в больницы, дальше перевязочных никогда не уходил. А тут мне всучили голубой халат, заставили выпить слабительное, от которого почти сразу я рванул в туалет. И всe для того, чтобы в итоге войти в ярко освещённую комнату, лечь на койку под яркие лампы и потерпеть два укола. Первый — болезненный, от которого я вздрогнул и стиснул зубы. А второй — совсем не ощутимый. В мою грудь что-то ввинтили, но кроме лeгкого дискомфорта, я ничего не почувствовал. Увидеть, что там происходит, не позволяла тряпичная шторка, которой отделили мою голову от тела. Так что оставалось только молиться, чтобы булькающий звук не оказался признаком какой-нибудь врачебной ошибки.
— Ну, вот и отмучился, — встретила меня Исида в комнате, где остались мои вещи. — Ничего страшного, да?
— Вроде ничего, — согласился я, одеваясь. — Надеюсь, этого будет достаточно и никто не решит, что меня надо разобрать по кусочкам.
— Пятьдесят на пятьдесят.
— В смысле? — выпрямился я, успев натянуть лишь одну штанину. Сердце противно eкнуло от отчаяния.
— Ну как: либо да, либо нет. Как в анекдоте про блондинок. Знаешь? Какая вероятность, что встретишь на улице динозавра? Пятьдесят на пятьдесят.
— Иси, кончай шутить! — мотнул я головой и принялся за вторую штанину.
Я и без анекдотов чувствовал себя, как на иголках под мечом, повисшим на тоненькой ниточке. Не верилось, что так просто от меня отстанут. Конечно, это всего лишь последствие череды неудач, но сейчас юмор я воспринимал слишком буквально. И хорошо бы никому не пришло в голову отмочить ещё что-нибудь пожeстче. Иначе нервы могут и подвести.
Когда я оделся, Исида провела меня к себе в комнату на первом этаже. Тесноватую для двух человек и больше смахивающую на номер в отеле. Шкаф, встроенный в стену, туалетный столик с двумя ноутбуками вместо косметики. Было ещё кресло, но поначалу я принял его за гору тряпья. Исида небрежно свалила сюда всю свою одежду, но при этом в шкафу висело одно лишь розовое худи с драконом. А вместо окна на одной из стен комнаты была квадратная живая картина с видом на небольшой водопад. Сейчас на ней уже вечерело, на тeмно-синем небе высыпало столько звeзд, что невольно начинал искать среди них созвездия, а песок будто сиял в свете Луны.
Войдя, Исида первым делом прыгнула на кровать и села, по-турецки сложив ноги. А мне осталось разве что на пуфике у стола расположиться. Не разбирать же кресло.
— Итак, — сказал я, потому что надо было что-то сказать. — Ты здесь живeшь.
— Ага. Места маловато, но ничего не поделать. Ты бы меня покусал, если бы встретил в бункере сразу после дела.
Я поморщился, но спорить не стал. Глупо. Именно так бы и было. Я бы устроил скандал и высказал всё, что накопилось. А то и лишнего бы наболтал, о чeм потом бы крепко пожалел.