Конфликты и войны после распада СССР
Шрифт:
Маршал авиации Евгений Шапошников вынужден был апеллировать не только к российскому президенту, но и к «сознательности» бывшего своего подчиненного. Так, в письме Дудаеву 11 февраля 1992 года он пишет: «…несмотря на неоднократные Ваши заверения о принятии необходимых мер по пресечению подобных (незаконных. — Дат.) действий, противоправные акты продолжают иметь место. Только в период с 4 по 8 февраля в результате военных нападений на военные городки захвачено около 4 тысяч единиц стрелкового оружия, более 3 миллионов боеприпасов к нему…»
В мае 1992 года Евгения Шапошникова на посту министра обороны сменяет Павел Грачев. К тому времени в республике шла вялотекущая гражданская война, и армия оказалась между двумя воюющими сторонами, которые не прочь были поживиться за счет военных, их вооружения и боевой техники. Большая часть оружия уже была захвачена Дудаевым и оппозицией. Нужно было что-то предпринимать. Для принятия окончательного решения по этой проблеме министр Павел Грачев направляет в Чеченскую Республику генерала Очирова, который встретился с Дудаевым. О результатах командировки в Грозный генерал Очиров составил подробный отчет.
«Начиная с октября 1991 года не прекращаются провокации против военных гарнизонов и личного состава частей Грозненского гарнизона. В НАСТОЯЩИЙ ПЕРИОД ПОХИЩЕНО 80 % ЕДИНИЦ ТЕХНИКИ И 75 % СТРЕЛКОВОГО ОРУЖИЯ (выделено нами. — Авт.), — сообщал он и предлагал: — С учетом изложенного полагаю целесообразным вывести военнослужащих Грозненского гарнизона на территорию РФ, остающуюся технику, боеприпасы и имущество Дудаев обязуется 50 процентов передать командованию СКВО после вывода». Получив доклад, Павел Грачев направил его своим заместителям — изучить и доложить свои предложения. После этого уже сам 11 июня наложил резолюцию: «СОГЛАСИТЬСЯ».
В договоре есть два любопытных пункта. Первый — вывод частей и другой техники, вывоз боеприпасов и другого имущества провести с 26 мая по 1 июля 1992 года. Обеспечение транспортными средствами осуществляет командование СКВО, обеспечение безопасности берет на себя Дудаев. «Чеченская Республика, — записано в договоре, — в лице президента гарантирует безопасность военнослужащих, их семей, защиту их чести и достоинства».
26 мая 1992' года министр обороны Павел Грачев своей директивой в адрес командующего Северо-Кавказским военным округом за номером 316/1/030ВШ предписывал разделить, имеющиеся в Чечне оружие по 50 % Дудаеву и России.
В соответствии с этой директивой в распоряжение республики командование войск, выводимых их Чечни, должно было передать 50 % имеющихся в частях 173-го гвардейского ОУЦ техники и вооружения: танков — 21, БМП —17, ствольной артиллерии — 76 единиц, стрелкового оружия — автоматов и пистолетов — 19 тыс, средств связи — семь радиостанций Р-142.
Командование округом принимало меры для вывоза этого оружия на основании этой директивы. И оружия этого было вывезено не 50 %, а значительно меньше. Если говорить о стрелковом оружии, то из 50 тыс. стволов было вывезено ни много ни мало — около 10 тыс. Затем чеченцы стали блокировать аэродромы и препятствовать дальнейшему вывозу этого оружия.
Таким образом, в 1992 году Дудаеву достался практически весь арсенал 12-й учебной мотострелковой дивизии (173-й окружной учебный центр): 45 танков, 153 пушки и миномета, 40 тыс. единиц автоматического оружия, 130 тысяч ручных гранат, 18 установок залпового огня «Град» и т. д.
Помимо этого, более 6000 единиц стрелкового оружия боевиками ОКЧН было захвачено при разгроме КГБ Чечено-Ингушской АССР в сентябре 1991 года и значительное количество оружия (более 10 000 единиц) было взято при разоружении местных органов внутренних дел.
Таков, при далеко не полном подсчете, объем лишь того оружия, которое было оставлено армией, органами безопасности и внутренних дел осенью 1991 — летом 1992 года. Однако приток вооружений продолжался в этот регион и впоследствии: путем как прямых закупок стрелкового оружия штатных образцов в странах СНГ (Азербайджане, Украине, Литве, Эстонии), так и контрабандного ввоза по воздуху из Афганистана и Турции. Свою роль сыграл и ввоз оружия чеченцами, воевавшими в Абхазии, хотя его далеко не следует переоценивать: в общем потоке полученных Чечней вооружений «абхазская» часть является весьма скромной [15].
Турция, не стояла в стороне, она еще в 1991 году под видом гуманитарной помощи поставила в Чечню первую партию стрелкового оружия советских образцов (в основном производство ГДР, полученное турками от ФРГ в рамках взаимопомощи НАТО), причем часть его была провезена дудаевскими боевиками через территорию Азербайджана.
Из Афганистана в числе прочего прибыли английские снайперские винтовки (в ОКСВ их называли «БУР»), притом вместе со специальными группами моджахедов, сформированными в Афганистане же, — для, во исполнение пожеланий еще У. Кейси, продолжения войны с «шурави» на их собственной территории.
Уточненные данные количества вооружения и военной технике, попавших в распоряжение Чечни приведены в табл.3.3 и 3.4.
К началу боевых действий в 1994 году в Грозном насчитывалось 60 орудий и минометов, 30 ракетных систем залпового огня «Град», 50 танков, около 100 БМП и БТР, около 150 зенитных средств и большое количество ручных гранатометов. К окончанию военных действий в 1996 году на вооружении чеченцев находились 5 танков, 7 единиц другой бронетехники, 14 орудий и минометов, столько же зенитных установок, 2–3 ракетные системы залпового огня «Град».
В 1997–1999 годах, когда военные действия не велись, руководство ЧРИ продолжало строительство своих вооруженных формирований и всемерно укрепляло их. Поэтому к началу новой кампании на вооружении у чеченской стороны находилось современное оружие как российского, так и иностранного производства: снайперские винтовки Драгунова с лазерным наведением «СВ-64», американские винтовки М-16, противотанковые управляемые ракеты /ПТУР/, горные пушки, автоматические гранатометы АГС-17 «Пламя», автоматы-пулеметы Калашникова нового образца, гранатометы «Муха», зенитные ракетные комплексы класса «земля-воздух», 100 единиц бронетехники, около 20 артиллерийских орудий, спутниковые системы связи.