Конформист Федор Ягненков

«Гамлет.

Видите ли вы вон

то облако в форме

верблюда?

Полоний.

Ей-богу, вижу, и действительно

ни дать, ни взять – верблюд.

Гамлет.

По-моему, оно смахивает на

хорька.

Полоний.

Правильно: спинка хорьковая.

Гамлет.

Или как у кита.

Полоний.

Совершенно как у кита».

В. Шекспир, трагедия «Гамлет».

«Люди доверчивы, как

Известный американский критик

Карл ван Дорен,

«Почему я скептик».

«Ложь может заменить правду при очередной победе

конформизма».

Карамов С.К.

От автора.

Читателя надо любить.

В нашем необъятном мире трудно сосчитать всех читателей! И я люблю своего читателя, господа! Люблю даже тех, кто пишет мне гадости. Почему? Да потому, что они неравнодушны ко мне. Бойтесь равнодушных, господа! Именно равнодушные обыватели бросали щепки в костер, на котором горел Джордано Бруно. Если припомните, раньше утверждали, что наша Страна Вечных Экспериментов и Вечных Советов – самая читающая страна в мире. Говорящие эту истину как-то стыдливо забывали добавить, что хороших книг в продаже не было – их приходилось доставать (доставать – забытое слово из прошлого лексикона нашей совковой жизни). Теперь граждане могут покупать, чего их душе угодно. Только для этого им нужно иметь побольше денежных знаков.

Разные попадаются читатели. Одним подавай только детективчики, другим – только фэнтези или любовные романы. Но вот ваш покорный слуга не пишет ни детективчиков, ни фэнтези, ни любовных романов, называя их весьма метко чтивом в метро. Спорное суждение, скажет мне строгий читатель, нахмурив брови? Пускай хмурится, останемся каждый при своем мнении. Тогда могу вспомнить другое название, бытующее еще в

царские времена: бульварщина; скучающие дамочки гуляли по бульварам и читали с заплаканными глазками сентиментальные романы…

Вообще, честно говоря, вспоминаю момент, когда я решил написать детектив, но остановился уже на второй странице, поняв, что это не мое. Мне ближе сатира, господа! Мне нравилось читать Щедрина, Гоголя, Булгакова, Свифта, Чапека, Гашека, Мольера

и я считаю названных классиков своими дорогими учителями, у которых следует учиться всю жизнь! Мой афоризм: «Сатириком не становятся – сатириком рождаются». Это замечание для моего будущего биографа, если таковой найдется…

Весьма интересно, что никто из читателей не задумывается над вопросом: а почему, собственно, издательства штампуют, словно под копирку, детективы и фэнтези, заполнив ими все книжные магазины, наплевав на читательское мнение об их уникальной деятельности? Ведь тем самым издательства, выпуская товарный продукт (как-то не поворачивается язык назвать этот товарный продукт книгами), портят читательский вкус. Многие наивные обыватели покупают бульварщину, а директора издательств потирают от счастья руки, считая доходы и утверждая везде, что серьезная литература сейчас якобы невостребована. Получается тем самым какой-то странный замкнутый круг. Под серьезной литературой автор справедливо подразумевает и сатирические произведения, памятуя об упомянутых выше Гоголе, Щедрина и многих других классиках, которые писали сатиру. Поэтому, начиная новый свой роман, автор упорно называет его именно сатирическим романом, несмотря на то, что в сериях наших современных издательств нет такой серии под названием «Сатира». Вы удивитесь тому упорству наших издательств, которые в упор не желают-с видеть ничего сатирического и тем

более его издавать? Зря. Я перестал уж чему бы то ни

было удивляться, когда живешь в мире абсурда… Увы!.. Роман хочется написать веселый. По возможности.

Как-то во сне автору привиделся некий важный господин в дорогом синем костюме и синем галстуке (униформа многих наших чиновников), который со строгим видом, оглядывая меня с головы до ног, задал следующий вопрос:

–Скажите, господин Карамов, а почему вы пишете сатиру?

Я попытался честно ответить ему, но мой ответ вовсе не понравился важному господину и он нахмурился, погрозив мне толстым указательным пальцем.

–Вы с огнем играете, господин Карамов!– сделал мне замечание важный господин.

–Это почему же? – удивился я.

–Нехорошо!– Важный господин снова погрозил мне пальцем.

–Что нехорошо?

–Ну, не будьте таким наивным! Вы хотите высмеивать, да?

–Да, сатирик в меру сил высмеивает…

–Вот-вот!– перебил меня важный господин.– Сами и признаетесь! Бросьте, пока не

поздно!

–Что мне бросить?

–Бросьте всё высмеивать!– требовал от меня важный господин, краснея от гнева.

–А я не всё высмеиваю,– признался я.

–Да неужели?

–Да!.. Я высмеиваю лишь то, что нуждается в этом осмеянии.

–Прекратите!– выкрикнул важный господин.– Пишите лучше юмор, а сатиру забудьте. Писатель должен развлекать своего читателя. А что делаете вы, Карамов? Вы только смакуете разные недостатки, которые и так все знают. Хватит писать всякую чернуху!

– Гм, чернуху?

–Да! Нужно развлечь нашего читателя, а не смаковать всякие гадости!– утверждал

мой собеседник. – Побольше позитива!

–Позитива? Вы путаете сатиру с чем-то иным?

–Ничего я не путаю!– моментально ответил мне важный господин.– Вы видели по телевизору программу «Comedy club»?

–Ну, видел, но не понравилось.

–Зря вам передача не понравилась, зря,– помрачнел важный господин.– Пишите в их стиле. Их юмор мне нравится.

Я слегка улыбнулся:

–Весьма рад, что передача вам понравилась. Но писать я буду, как и прежде. Без всяких указаний.

–Напрасно! Перестаньте писать чернуху!

Я не остался в долгу и сразу резко возразил:

–Ладно, вы утверждаете, что я пишу чернуху. А помните ли вы комедию Гоголя «Ревизор»?

При моем упоминании о Гоголе мой негодующий собеседник внезапно осекся, помолчал минуту, потом спросил намного тише, чем говорил ранее:

–При чем тут классик?

–Ах, классик, да? А раз я не классик, то меня можно ругать? Вы помните, о чем писал Гоголь в своей превосходной комедии и кого там высмеивал?

–Но при чем…

–А при том!– оборвал я важного господина.– Дайте мне ответить вам! Гоголь высмеивал не пьяниц, не сексуальных маньяков и не тещ. Он высмеивал разных продажных чиновников, которые расплодились в России! Он высмеивал чванство, подхалимство, взяточничество!

Важный господин помолчал минуту, потом предложил:

–Знаете, хватит говорить о Гоголе. Лучше вы пишите, как все пишут.

–Как все?– удивился я.

– Именно! Как все. Вы обязательно хотите выделиться?

–Но…

–Вы обязательно хотите заявить, что не такой, как все?

–Вовсе нет!

–Все пишут детективы, вы тоже их пишите.

–У меня не получается писать детективы,– признался я.

–Тогда пишите любовные романы.

–И они у меня не получаются.