Конфуз в небесной канцелярии
Шрифт:
От сознания того, как близка к нему опасность, Олега даже холодный пот прошиб. И он произнес уже более настойчиво:
– Лена, мне нужна эта сумка! Быстро!
– Давайте я поищу.
Это раздался голосок Яны. И снова в голове у Олега словно колокольчики зазвучали. Лена тоже расположилась к девушке, которая вызвалась избавить ее от ненужной ей работы, и быстро сказала:
– Конечно, ищите. Вот этот шкаф. Сейчас я принесу стремянку, ищите что нужно!
Принесла стремянку и умчалась. Судя по доносящимся из кухни голосам,
Он не хотел вареную сосиску, он не хотел консервированный зеленый горошек, он хотел хлеба и конфету. Во всяком случае, именно эти две вещи его мама категорически отказывалась ему дать, твердя, что сначала надо съесть основное блюдо.
Воспользовавшись отсутствием молодой мамочки, Олег подтолкнул Яну:
– Давайте! Слышали, что я сказал? Черная сумка с клоуном на боку.
Яна принялась извлекать одну сумку за другой, описывая их Олегу.
– Красная с белыми горошками.
– Это Раисы Никитичны, там нитки.
– Для ниток слишком тяжелая, – усомнилась Яна. – Тут что-то еще. Какая-то ткань.
– Теща прежде увлекалась вышиванием, накупила и ниток, и отрезов ткани, но потом все забросила.
– Ясно. Вот еще рюкзак. Черный, но без клоуна.
– Рюкзак – это мой. В нем мой студенческий архив. Лучшие работы, лекции, конспекты, одним словом, все! Оставьте, он нам не нужен.
– Тут еще есть какой-то мешок из плащовки.
– Мешок? А какого цвета?
– Тоже черный, но с синими и зелеными кольцами.
– Это тоже Раисы Никитичны, но я не знаю, что в нем. Какой-нибудь хлам, наверное.
– На ощупь больше похоже на бумаги.
Яне пришлось изрядно попыхтеть, прежде чем она извлекла из недр шкафа нужную сумку. Помимо уже перечисленного, в стенном шкафу также были сложены подшивки журналов, старые книги, целых десять зонтиков, все работающие, но потрепанные и немодные. Было также два чемодана, в которых находились старые вещи и обувь. Стояло несколько коробок со старой, вышедшей из употребления техникой – вафельница, сушилка для обуви, настольная лампа, вязальная машинка и набор железных формочек для выпечки кексов.
Наконец Яна заметила на самом дне шкафа какой-то черный мешок. Потянув за него, она с радостью увидела сбоку что-то яркое и оранжевое.
– Кажется, я нашла вашу сумку.
– Серьезно? Вот хорошо! А то я уже начал беспокоиться, что заставил вас перерывать весь этот хлам зазря. Мне казалось, что я клал эту сумку с самого верха.
– Видимо, она провалилась вниз, когда я начала свои поиски.
– Все равно хорошо, что вы ее нашли.
Яна быстренько запихала обратно все вещи. Не вошла лишь коробка с настольной лампой и та самая сумка Раисы Никитичны, в которой лежали какие-то старые бумаги.
– Категорически заявляю, я все заново перекладывать не стану! – прошипела Яна.
Олег, которому не терпелось убраться отсюда, не стал спорить и махнул рукой:
– И не надо. Заберем их с собой.
К этому времени из кухни появился маленький Тимошка. Мальчик держал в руках огромную горбушку белого батона и с видимым удовольствием откусывал от нее по огромному куску. В другой руке у него был леденец на палочке. По выражению его мордашки Яна поняла: жизнь у пацана удалась.
Лена появилась следом за сыном, держа в руках тарелку с недоеденной сосиской и горошком. Отправляя в рот кусок за куском, она жадно их глотала, почти не пережевывая.
– Ну что? Закончили? – осведомилась она с нетерпением.
– Да, уже уходим.
Попрощавшись с Леной, которая не скрывала своего облегчения оттого, что они наконец уходят, новые друзья вышли на улицу. Олег торжественно нес коробку с лампой и свою сумку с клоуном на боку, а Яне досталась сумка Раисы Никитичны с бумагами.
– Тут поблизости где-нибудь есть мусорка? – спросил Олег у своей подруги.
– Нет. Что-то не видно. А вы хотите выкинуть эти вещи?
– Ну да. А что с ними еще делать?
– Не знаю, может быть, сначала отнесем в мою машину и там посмотрим?
Олег не стал спорить. Машину им удалось поставить лишь на изрядном отдалении от подъезда. Так что если полиция и вздумает нанести Лене еще один визит, Олега они просто не увидят. Успокаивая себя, Олег дотопал до машины Яны, где они принялись потрошить свои находки. Вернее, Яна их потрошила, а Олег стоял рядом и просто наслаждался ее голосом.
Настольная лампа привела Яну в настоящий восторг.
– Это же винтаж! – воскликнула она. – Откуда она у вас?
– При свете этой лампы еще моя бабушка читала «Известия». Она любила по вечерам почитать, и почему-то мне помнится, что она читала всегда именно эту газету.
– Лампа чудесна! И абажур цел. Зачем же вы собирались ее выбросить?!
– Но сами посудите: куда мне с этой лампой? Я сам временно бездомный, лампа в таком случае будет только мешать. Если она вам и впрямь нравится, я буду рад подарить ее вам.
– Правда?
– Ну конечно!
Олегу показалось, что только чувство приличия удержало Яну от того, чтобы броситься обнимать его. А потом он неожиданно ощутил на своей щеке прикосновение чего-то мягкого и догадался, что это были губы Яны, поцеловавшей его.
– Что это? – спросил он.
– Ой, простите!
На мгновение Олег даже ощутил нечто вроде досады. Могла бы и не извиняться. И поцеловать могла бы несколько раз. Все-таки лампа. Да еще, как она говорит, винтажная.
Но Яночка уже сунула нос в сумку с бумагами.
– Тут какие-то химические формулы, – разочарованно произнесла она. – Что это, как по-вашему?
– Муж Раисы Никитичны, по ее словам, был химиком. Правда, мне уже не довелось с ним встретиться. Да и моя жена тоже не очень-то хорошо помнила, каким был ее отец. Видимо, теща сберегла записи, которыми занимался ее муж.