Конго. Научно-фантастический роман
Шрифт:
Итак, мистер Хакамичи отлично разбирался в особенностях детекторов, которые использовались в танжерском аэропорту, и, конечно, знал, что разные материалы, например измельченные семена мака или мелконарезанная репа, могут давать ложный положительный сигнал. А для того чтобы разобраться, является ли положительный сигнал ложным или нет, требовалось не меньше сорока восьми часов. (Позднее выяснилось, что портфели Йенсена и Левина каким-то образом оказались немного обмазанными репой.) И Йенсен и Левин категорически отрицали, что имеют хоть какое-то отношение к запрещенному наркотическому препарату, и
Выход был один: продолжать экспедицию без Йенсена и Левина в надежде, что со всеми задачами справятся оставшиеся.
— Они думают, что этим остановят нас, — сказал Трейвиз, — но ничего у них не выйдет.
— Кто будет заниматься геологией? — спросила Росс.
— Вы, — ответил Трейвиз.
— А электроникой?
— Вы же общепризнанный гений в электронике, — сказал Трейвиз. — Но обязательно уговорите Мунро. В нем ключ к успеху.
В сгущавшихся танжерских сумерках над хаотично разбросанными светлыми домиками района старой крепости, или касбы, поплыла песнь муэдзина, призывая правоверных к вечернему намазу. Раньше на минаретах мечетей появлялся сам муэдзин, теперь же к совершению мусульманского обряда звали магнитофонная запись и мощные усилители.
На веранде дома Мунро, откуда открывался вид на касбу, сидела Карен Росс и терпеливо ждала, когда их соизволит принять сам хозяин. Рядом в кресле похрапывал уставший от долгого перелета Питер Эллиот.
Они ждали уже три часа, и Росс стала не на шутку волноваться. Дом Мунро был выстроен в мавританском стиле, то есть почти без внутренних дверей, и легкий ветерок доносил голоса из других комнат. Говорили на каком-то азиатском языке.
Одна из восхитительных марокканских служанок, которым у Мунро, казалось, не было числа, вынесла на веранду телефон и слегка поклонилась.
Про себя Росс отметила изящество, ошеломляющую красоту и фиалковые глаза девушки, которой едва ли было больше шестнадцати. Тщательно подбирая английские слова, девушка сказала:
— Вы можете связаться с Хьюстоном. Торги сейчас начнутся.
Карен растолкала Питера. Тот сонно заморгал.
— Сейчас начнутся торги, — сказала она.
В доме Мунро Питера Эллиота поражало все. Он ожидал увидеть нечто вроде казармы, а здесь оказались изящные, в мавританском стиле арки, украшенные тонкой резьбой, и ненавязчиво журчавшие фонтаны со сверкавшими в солнечном свете струями.
Потом, в другой комнате, он встретил японцев и немцев. Не скрывая недружелюбной настороженности, и те и другие уставились на Эллиота и Росс, но Карен вдруг встала, бросила Питеру „прошу прощения“, направилась к конкурентам и сердечно обняла молодого светловолосого немца.
Расцеловавшись, они принялись весело болтать и вообще повели себя как близкие друзья.
Эллиоту такой поворот событий не понравился, правда, его несколько успокоило, что японцы, все в одинаковых черных костюмах, тоже были явно недовольны. С удовольствием отметив про себя раздражение японцев, Эллиот позволил себе
Тем не менее, когда Росс вернулась, он требовательно спросил:
— Кто это?
— Это Рихтер, — ответила Карен. — Самый блестящий знаток математической топологии в Западной Европе; он специализируется в изучении п-мерных пространств. Его работы чрезвычайно изящны. — Она улыбнулась. — Можно сказать, не намного хуже моих.
— Но он работает на консорциум?
— Естественно. Он же немец.
— И вы с ним разговариваете?
— Я рада такой возможности, — ответила Росс. — У Карла есть лишь один существенный недостаток. Он способен работать только с определенными данными. Берет то, что ему дают, и проделывает чудеса в п-мерном пространстве. У нас в Массачусетсом технологическом был такой же профессор. Не оторвешь от фактов, настоящий заложник реальности. — Росс покачала головой.
— Он интересовался Эми?
— Конечно.
— И что вы ему сказали?
— Я сказала, что она заболела и скорее всего умрет.
— И он поверил?
— Увидим. А вот и Мунро.
В соседней комнате появился капитан Мунро. Это был высокий, на вид очень крепкий мужчина с усами в полувоенной одежде защитного цвета. Он не выпускал изо рта сигару. Казалось, от внимательного взгляда его темных глазах ничто не может ускользнуть. Он что-то сказал японцам и немцам; судя по всему, тех слова Мунро не обрадовали. Через минуту Мунро вошел в комнату, где его ждали Росс и Эллиот, и широко улыбнулся.
— Итак, доктор Росс, вы собираетесь в Конго.
— Собираемся, капитан Мунро, — сказала Росс.
Мунро улыбнулся:
— Похоже, всем срочно понадобилось в Конго.
Затем последовал быстрый обмен несколькими фразами, из которых Эллиот не понял ровным счетом ничего.
— Пятьдесят тысяч американских в швейцарских франках против двух сотых от уточненного дохода от добычи за первый год, — проговорила Карен Росс.
Мунро покачал головой.
— Сто в швейцарских франках и шесть сотых дохода за первый год с первичных залежей — в расчете на сырой продукт, без скидки.
— Сто в американских долларах против одной сотой дохода за первый год со всех залежей, с полным расчетом с места добычи.
— С места добычи? В самой середине этого проклятого Конго? Раз с места добычи, то на три года; а если вы прекратите работы?
— Хотите долю, рискуйте. Учтите, Мобуту умен.
— Мобуту почти ничего не контролирует, а если я еще жив, то только потому, что я не игрок и не люблю рисковать, — сказал Мунро. — Сто против четырех сотых за первый год с первичных со скидкой только на первую партию. Или я возьму ваши две сотых.
— Если вы не игрок, могу предложить выкупить все сразу за двести.
Мунро покачал головой:
— В Киншасе вы платите больше только за право на геолого-разведочные работы.
— В Киншасе инфляция, цены растут на все, в том числе и на право на разведку. Но сегодня нижний предел прав на компьютерную разведку намного меньше тысячи.
— Поверю вам на слово.
Мунро улыбнулся и снова направился в другую комнату, где его ждали японцы и немцы.
— Им это знать ни к чему, — вдогонку ему скороговоркой бросила Росс.