Кони, кони…
Шрифт:
Несколько недель Джон Грейди скитался по округе, выискивая настоящего владельца гнедого. Перед Рождеством в Озонии трое претендентов заполнили соответствующие исковые заявления, и шериф забрал гнедого «до выяснения». Слушание дела о гнедом проходило в старом каменном здании суда. Секретарь зачитал иски, а также имена истцов и ответчика. Затем судья обратился к Джону Грейди.
Скажи-ка, сынок, тебя представляет адвокат?
Нет, сэр. Мне ни к чему адвокат. Просто я хотел бы рассказать вам историю
Отлично, кивнул судья.
Если не возражаете, я начну сначала. С того момента, когда я впервые увидел эту лошадь.
Если ты готов говорить, мы готовы слушать. Давай.
Джон Грейди рассказывал полчаса. Когда он закончил, то попросил стакан воды. Никто ничего не сказал. Тогда судья обернулся к секретарю:
Эмиль, принеси парню воды.
В зале стояла напряженная тишина. Судья поглядел в свой блокнот.
Сынок, я задам тебе три вопроса, и, если ты дашь на них ответы, лошадь твоя.
Я постараюсь.
Либо ты сможешь ответить, либо нет. Беда лжеца заключается в том, что он никогда не помнит, что там наврал.
Я не лжец.
Я понимаю. Это я так, для протокола, сильно сомневаюсь, что найдется человек, который способен сочинить то, что ты нам тут рассказал.
Судья надел очки и осведомился у Джона Грейди, сколько гектаров в асьенде Нуэстра Сеньора де ла Пу-рисима Консепсьон. Затем он поинтересовался, как звали мужа поварихи асьенды. Потом он положил блокнот и спросил Джона Грейди, чистые ли у него трусы.
По залу прокатился сдержанный смешок, но судья и не думал смеяться. Судебный пристав тоже сохранял серьезное выражение лица.
Да, сэр, ответил Джон Грейди.
Поскольку тут нет женщин, я надеюсь, тебе не составит труда снять штаны и показать нам пулевые отверстия в твоей ноге. Если ты не готов удовлетворить наше любопытство, я попробую спросить тебя о чем-то еще.
Я готов, сэр, сказал Джон Грейди, расстегнул ремень, спустил штаны до колен и повернул правую ногу так, чтобы судья мог все увидеть.
Отлично, парень. Надевай штаны и пей воду.
Джон Грейди натянул штаны, застегнул ширинку, потом привел в порядок ремень и, подойдя к столу, взял стакан воды, принесенный секретарем.
Нога выглядит так себе. Ты не обращался к врачу, спросил судья.
Нет, сэр. Там врачей днем с огнем не сыщешь.
Это точно. Тебе крупно повезло. Могла бы начаться гангрена.
Да, сэр. Но я как следует прижег раны.
Прижег?
Да, сэр.
Чем же ты их прижег?
Стволом револьвера, сэр. Накалил докрасна в костре и прижег.
В зале повисло мертвое молчание. Судья откинулся на спинку стула.
Констеблю поручается вернуть указанную собственность мистеру Коулу, провозгласил он. Мистер Смит, прошу проследить, чтобы молодой человек получил свою
Адвокат истцов встал с места.
Ваша честь, тут налицо ошибочное опознание.
Судья закрыл блокнот и встал.
Это точно. Ошибочней некуда.
Вечером Джон Грейди оказался возле дома судьи. Увидев, что внизу еще горит свет, он постучал. Открыла ему служанка-мексиканка. На ее вопрос, что ему угодно, Джон Грейди ответил, что хотел бы поговорить с судьей. Он произнес фразу по-испански, она же повторила ее по-английски и холодно велела ему обождать.
Вскоре в дверях появился судья. На нем был фланелевый халат. Если он и удивился, увидев на пороге Джона Грейди, то ничем этого не выдал.
Входи, сынок. Милости прошу.
Я вообще-то не хотел вас беспокоить, сэр…
Пустяки.
Джон Грейди мял в руках шляпу, не решаясь переступить порог.
Лично я не собираюсь выходить на улицу. Поэтому, если хочешь потолковать, заходи.
Хорошо, сэр.
Джон Грейди оказался в длинном холле. Справа имелась лестница с перилами, которая вела наверх. Пахло едой и мебельным лаком. Судья, шаркая кожаными шлепанцами, прошел по ковру и свернул налево, в открытую дверь. В комнате было много книг и горел камин.
А вот и мы! Дикси, это Джон Коул, объявил судья.
Седая женщина с улыбкой поднялась им навстречу. Потом она сказала судье:
Я пошла наверх, Чарлз.
Хорошо, мать, кивнул судья и, обращаясь уже к Джону Грейди, велел ему садиться.
Говори, я тебя внимательно слушаю, сказал судья, когда оба сели.
Ну, во-первых, меня смутили ваши слова в суде… Мол, что я рассказал чистую правду. Вот на этот счет я сильно сомневаюсь. Все вышло как-то по-другому.
А именно?
Джон Грейди сидел уставясь на шляпу.
Не чувствую я себя героем, пробормотал он.
Судья понимающе кивнул.
Но ты рассказал про лошадь все без утайки?
Да, сэр… Все как есть. Но дело-то в другом.
В чем же?
Не знаю… Наверное, в девушке.
Я тебя понимаю.
Вот ведь как все получилось… Я работал на того человека, я относился к нему со всем уважением, и он никогда не жаловался на мою работу. И вообще он вел себя со мной очень прилично… А потом он поехал на горное пастбище и собирался меня убить… Причем я был кругом виноват. Я, и никто другой.