Конклав бессмертных. В краю далёком
Шрифт:
— Представь себе, что мы на базаре. Я предлагаю свои знания, опыт, влияние и защиту, а взамен прошу одного — верной службы. Как военный вождь!
— Звать на службу отправленного на верную смерть человека? Здорово! — Артём осмелел. Вчерашний поединок взглядов со Зверем не просто подавил страх, теперь его переполняла бесшабашная злость. Плевать он хотел на какого-то там бандита, плевать и — точка! Такое поведение попахивало сумасшествием, но остановиться Лазовский не мог. — Если Захар тебе продался, то меня этим не проймёшь, ясно?! С бессердечным палачом мне не по пути.
— Иного ответа и не ждал. — Кардинал пожал
Артём молча отвернулся. Начало ломить виски, и он попытался успокоиться. Не получалось.
— Кстати, головные боли уже начались? У всех Сноходцев после начала изменений они весьма мучительны первое время. И если способностями не пользоваться, то они просто сведут в могилу. Где-то за неделю… Врать не буду, ты и без меня выжить сможешь. Если уж с Серебрянкой справился, то пробудившийся дар обуздаешь точно… С некоторыми трудностями, разумеется.
— Вот видишь, в чужой помощи я не нуждаюсь! — не удержался Артём, с отвращением понимая, что похож на упрямого подростка.
Дымов понимающе усмехнулся и… мгновенно преобразился. Маска скучающего аристократа, которой он щеголял перед новоприбывшими, сползла в один миг. На смену учтивому собеседнику пришёл матёрый бандит.
— А меня и не интересует твоё мнение. Пока. Можешь считать себя рабом, пленником или узником — не в названии суть. Ты — сырая заготовка, из которой может выйти толк… Когда-нибудь и при должном старании. — В прищуренных глазах Кардинала плескалась ярость. — Я или сделаю из тебя воина, или ты сдохнешь. И плевать на твоё отношение ко мне, мальчишка, на ненависть или злость. Мне нужны твоя сила и способности, и я поставлю их себе на службу… Я не желаю сгинуть в проклятом городе среди тупого зверья, слышишь, не желаю!! А значит… значит, придётся спасать людей, пусть и помимо их воли! И такие, как ты, мне помогут.
И загоним железной рукой человечество в счастье, мрачно подумал Артём. Ему нечего противопоставить фанатичной вере Дымова в собственное предназначение. Как же, Мессия! И не глупец-идеалист — этим-то точно ничего доверить нельзя: всё порушат, зальют кровью, а из осколков построят песочный замок. Нет, он — прагматик, наметивший путь к поставленной цели и теперь прущий по нему напролом. Такой многого добьётся. Наверняка на Земле был не простым инженером или бухгалтером!
Там, дома, полно глупцов, мечтающих попасть в новый мир. Новые возможности, новые горизонты… А правда ведь очевидна. В чужой земле успеха добьётся лишь тот, кто чего-то стоил у себя дома. Вот так и никак иначе. Потому и не мог Хмурый быть простым обывателем. Не тот типаж.
— А не боитесь при такой вербовке вместо соратников одних врагов получить? — угрюмо поинтересовался Лазовский, глядя в стену.
— Нет. — К Хмурому вернулась показная аристократичность. — Я умею разбираться в людях. Позже ты сам поймёшь мою правоту. Быть может, не согласишься, но поймёшь. И тогда никуда от меня не денешься. Тебе просто некуда будет пойти, а остаться один больше не сможешь… Я дождусь этого дня.
— Всё равно сбегу! Предупреждаю, я обязательно сбегу.
— Не сомневаюсь. Потому
Кардинал поднялся и махнул Захару.
— Пойдём. Ему надо подумать.
Пропустив Ненахова вперёд, Хмурый задержался в дверях и с усмешкой сообщил:
— Вообще-то, риск был минимален. Василий, пусть и был отчаянным трусом, но в теории разбирался. Приди кто попроще, не Серебрянка, он бы справился. На площадку всегда приходит лишь один Зверь, а ментальная схватка его ослабляет. Тебе достался бы лишь маленький кусочек силы твари… Но к приходу настоящего хищника несчастный Вася оказался не готов и проявил постыдную слабость. Просто сдали нервы. Такое случается.
Беседа с Кардиналом заставила о многом задуматься. После встречи с Проглотом Артём и вправду ощущал себя немного другим. Он как-то изменился, но вот как… С этим ещё предстояло разобраться. Хмурому он не верил ни на грош. Лелеющий далеко идущие планы командир Меченых рассматривал людей лишь как инструменты. Рачительный хозяин чистит ржавчину, протирает ветошью, точит, правит, чинит и лишь когда вещь совсем приходит в негодность, он её выбрасывает. Сейчас Артём нужен Кардиналу, очень нужен. Он пока не понимает, почему, но это дело десятое. Важней, что случится, когда надобность в нём отпадёт. Скормит Прозрачникам или продаст сектантам, просто убьёт? Нет, такому командиру Лазовский доверять не собирался. Пусть его предложения и звучат заманчиво. Надо же, обрести силу… Красиво звучит!
Артём с трудом встал и доковылял до завешенного плотными шторами окна. Прикрыв глаза ладонью, он отодвинул пыльную ткань в сторону и… с криком отшатнулся. По коже полоснул луч света, вызвав резкую боль. Чёрт, так и есть, покраснела, да ещё как! Раньше такое случалось лишь после попадания под яркое солнце или долгих прогулок днём. Неужели Кардинал в чём-то прав? Черт!
— Глупо так подставляться.
Голос неслышно подобравшегося со спины Тагира заставил вздрогнуть.
— Тебе-то какое дело?
Снова Артём не сдержал вспышку злости. После вчерашнего вечера неизвестно куда пропало ставшее привычным желание спустить всё на тормозах. Или он в себя ещё не пришёл, или у него с психикой непонятно что творится. С этим надо что-то делать. Иначе он совсем страх потеряет и вразнос пойдёт.
— Не советую хамить. Не люблю.
В словах помощника Кардинала звучала неприкрытая угроза. Он знал себе цену и никому давать спуску не собирался.
Проглотив грубый ответ, Артём заковылял обратно к кровати. Силы возвращались с каждым движением, поднимая настроение. Вроде здоров, руки ноги целы, а солнце… Привычка прятаться от света у него появилась давно. По большому счёту ничего нового. А плен, вообще, явление временное.
— На, оденься! — Тагир с каменным лицом бросил на постель синий плащ с широкими рукавами и большим капюшоном. Следом полетели белые «рабочие» перчатки. — Пора возвращаться на базу.
— И где же она?
— Увидишь.
Вот и поговорили. Артём пальцем подцепил плащ за капюшон и хмыкнул. В этом наряде он будет похож на грибника. Ещё ведёрко в руки, и тогда точно один в один будет. Грибник в окружении бойцов в камуфляже на улице полуразрушенного, почти затянутого джунглями города. Дурдом! Лазовский поймал себя на том, что самым идиотским образом хихикает.