Конкурс рассказа СССР-2061 Том6
Шрифт:
Поэтому я встаю и подхожу к социологу из университета, чтобы сдать свой необязательный экзамен. Формулировка ответа сложилась сама.
Исследование и творчество дают нашему разуму самое большое удовлетворение. Но достигнутая нами узкая технологическая специализация ставит жёсткий выбор: либо поиск новых знаний, либо применение найденных. Поэтому человек, который отказывается от творчества ради исполнительства, работы по чужим чертежам и формулам, по сути, приносит в жертву людям свои личные «крылья Икара». Поэтому пролетарии имеют первенство чести перед творцами: творцы это класс радующихся, пролетарии
Белоусов Валерий Иванович
139: Я урод, меня не жалко
(На правах рукописи) -2012
«Я – урод. Меня не жалко…»
(Рассказ на литературный конкурс «СССР-2061»)
В наш со Старшим последний день на Земле мне снилось…
Нет, не так. Я днем вообще-то совсем не сплю. Ну, как, не сплю? То есть лежу, конечно, свернувшись клубком, у ног моего Старшего, уперев свой мокрый и холодный нос в свой же собственный, такой уютный, пышный хвостик. И глаза у меня-да, обычно закрыты. Да разве же это сон? Лежать-то я лежу, да ушки постоянно держу на макушке. А как же! Ведь вокруг нас со Старшим, кругом сплошные враги. Какие? А вот, например, коты… Ух, ненавижу… твари подлые. Жрут из моей миски. Что значит, они до миски не достают? Они, кого хочешь, достанут…
Разумеется, в Школе меня учили не обращать на хвостатых мерзавцев внимание… Я и не обращаю. Гордо прохожу мимо них, даже головы не поверну. Да помечтать-то можно, правда? Пошипи, пошипи ещё мне, ты, хвостатая заготовка для шапки-ушанки… А то мы, Младшие, будто бы и не знаем, из чего баргузинских соболей делают?
Да, о чем это я? Вот блондинка. Начну про одно, важное, а обязательно потом собьюсь на какую-нибудь ерунду. Это потому, что у меня психика лабильная… Что это такое, я точно не знаю, да только так на выпускном экзамене в Школе про меня мой Тренер сказал. И по этой вот причине определили меня к моему Старшему.
Да, днем я не сплю. А ночью сплю. Потому что мы, в отличие от мерзопакоснейших котов, существа дневные, как и Старшие. И по ночам снятся мне сны…
Так вот, в моем последнем земном сне мне снилось, что я со всех лап стремительно несусь по цветущему лугу, и ослепительной красоты цветы – мокрые и остро пахнущие – хлещут меня по морде. А я радостно, взахлеб на них лаю и гоняюсь за огромными бабочками…
Разбудил меня метко пущенный Старшим тапочек. Он, хотя и незрячий (а я еще вот что про него знаю, совсем уж ужасное! ОН И ЗАПАХИ НЕ РАЗЛЕЧАЕТ! Совсем. Вот кошмар-то! Бе-е-е-дненький мой…), да слух у него превосходный. Это называется компенсаторный процесс. И вот он, Старший мой, швыряется тапком на слух очень метко! Особенно когда я, лежа на спинке, начинаю во сне подрагивать лапками, подскуливать, подлаивать и даже подвывать… А что, вы, когда спите, за себя отвечаете? Я хоть не храплю, как некоторые. Воздух, бывает, да, испорчу. Но ведь не со зла? И вообще, я ведь собака. Мне можно.
Что, говорите, я не совсем собака? Не совсем, то есть совсем не собака, был мой папочка, голован Щек. А мамочка у меня вполне заурядная земная сука, canis vulgaris. Дворняга, короче говоря. Безымянная. Уж где её посол с Пандоры подцепил, на какой помойке, осталось загадкой… Да только привел он её в своё консульство, когда она была уж на сносях. Вот мы, шестеро братиков и сестричек, там в уголке кухни и народились…
Умом я пошла в папу, как видно…Двенадцать в квадрате? Извольте. Сто сорок четыре. Один кабельтов равен ста восьмидесяти двум с половиной метров. Пуд свинца весит столько же, сколько пуд пуха. Волга впадает в Аральское море.
А вот внешность у меня от мамы… Смотрю на себя в зеркало: дура дурой. Одно ухо стоит, другое висит. То есть, от собственной красы без чувств я не падаю. Уродина я, да что там говорить-то… Одно слово, метис. И то, что мой Старший меня в Школе выбрал, я полагаю, можно объяснить только его незрячестью… У нас ведь там какие красавицы были! И ретривер была, и лабрадор серебристая. А он отчего-то взял меня, уродицу беспородную… Ему видней, он Старший. Ой, то есть, не видней, а… ну, вы меня поняли? Он мой Старший, и этим все сказано.
У-оа-уоа! Потянулись-потянулись на передних лапках… А теперь, тоже на задних… Вот, вытянули их… Потянитесь, потянитесь, и скорей, скорей проснитесь…
Проснулась. А миска-то, никак пуская? Неужели кто-то ночью сожрал моего «Дружка»? Вот сволочи! Оставь только корм на секундочку без присмотра… Или это я с вечера до подлиза всё подъела? Сомневаюсь, что-то… Если бы корм съела я, то наверное, бы это помнила? Или нет? М-да. Похудеешь здесь с вами. Черта с два.
Что тебе от меня нужно, Старший? Тапочки? Изволь, получи… Хотя, по твоему поведению, брошенный в меня же твой тапочек я могла бы и не найти! Сам бросил, сам и ищи… Да доброта моя безмерная так справедливо с тобой поступить не позволяет. На, обувайся…
За водой? Не пойду. Применение в комнате общежития электронагревателей запрещено Инструкцией по Противопожарной Безопасности! Вот она, видишь, на стене висит: «яицкуртснИ». Ой, прости, я забыла. Ну, дура, согласна. Ты ведь только спецшрифт читаешь… Значит, тогда тебе можно. Сейчас принесу.
Беру в зубы чайник, встаю на задние лапы, нажимаю ручку двери, толкаю её от себя… В длиннейшем, уходящем вдаль темном коридоре, в дальнем конце которого светится одинокое окошко, полно спешащего по делам утреннего Старшего народа… Эй, малый Старший, ты что? Ну, вообще, на велосипеде по коридору раскатывать. Чуть меня не сшиб. Если бы у меня рот не был занят, обязательно бы его облаяла!
На кухне чужие Старшие теснятся у микроволновых плит, стучат ножами у псевдомраморных разделочных столиков. Я деликатно, стараясь никого не задеть, протискиваюсь мимо женских ног, прикрытых коротенькими псевдошелковыми халатиками, к раковине. Так, встаем на задние лапы, чайник в мойку, правой лапой клапан налево и вверх! Брызги сильно во все стороны летят? Ну, уж извините. Я ведь просто животное, к тому же я блондинка, мне дурой быть простительно. Спасибочки, что помогли мне воду выключить. Сердечно вам благодарна… р-р-р-р…
Пока я ходила за водой, мой Старший уже достал из холодильника «егйанС» непочатую банку с моим любимым мясным желе. Ум-м-м, обожаю… И ничего я не толстая. Да, я девушка в теле. И не более того, жир меня не давит. Пока, во всяком случае. Ну и что, что у меня ни одного ребра не прощупаешь? Они вам очень нужны, мои ребра?
Мня-мня-мня… Облизываюсь довольно. Миленький Старший, а там ничего больше нет, а? Совсем-совсем нет? А если поискать? У-и-у-и-и-и… Ну вот, а говорил, что нет! Мерси боку.