Конные варвары

Гаррисон Гарри

Язон не знал, что ответить, поэтому неопределенно хмыкнул. Воин настаивал, почесывая бороду и откровенно восхищаясь Метой.

Язон видел, что не только сила восхитила воина. Мета, напряженно работая, сбросила тяжелую верхнюю шкуру, и ее стройная фигура была более привлекательна, чем неуклюжие, квадратные фигуры женщин племени. Волосы ее были чистыми, зубы целыми, а лицо не обезображено шрамами и рубцами.

– Ты не захочешь ее, – сказал Язон. – Она долго спит, много ест, да и стоит дорого. Я заплатил за нее двадцать коз.

– Я дам тебе десять, – сказал воин,

хватая ее за руку, чтобы оттащить в сторону и получше разглядеть.

Язон содрогнулся. Возможно, женщины их племени позволяли обращаться с собой, как со скотом, но Мета определенно не позволит. Язон ждал взрыва, но она удивила его, просто выдернув руку и вернувшись к своей работе.

– Иди сюда, – сказал Язон мужчине. Он решил вмешаться, чтобы дело не зашло слишком далеко. – Выпьем. У меня есть хороший ачад.

Но было поздно. Воин закричал от гнева, что ему оказывает сопротивление простая женщина, и кулаком ударил ее по уху, потом вновь схватил и потащил.

Мета покачнулась от сильного неожиданного удара, затрясла головой. Когда он потащил ее вторично, она не сопротивлялась, а лишь отшатнулась назад, потом выдернула руку и краем ладони ударила воина в кадык. Она стояла в ожидании, а воин согнувшись вдвое, хрипло кашлял и выплевывал кровь.

Язон хотел прыгнуть вперед и встать между ними, но не успел.

Боевые навыки воина были великолепны – но у Меты они были лучше. Он распрямился, кровь стекала по его подбородку, в руке его был зажат нож. Он хотел ударить им Мету.

Мета обеими руками перехватила его запястье, поворачивая его руку и не давая ножу приблизиться к своему телу. Она выворачивала руку до тех пор, пока не завела ее воину за спину, затем нажала с такой силой, что нож вывалился из его онемевших пальцев. Она могла остановиться на этом, но будучи пиррянкой, не остановилась.

Мета подхватила нож в воздухе, не дав ему коснуться земли, выпрямилась и косо ударила им воину в спину под ребро, всадив его по рукоятку в легкие и сердце. И воин был убит мгновенно. Когда она отпустила его, он молча упал на землю.

Язон отпрыгнул к сейфу и прижал палец к замку. Послышался характерный щелчок и ящик был открыт. Множество кочевников были свидетелями этой смерти и гул изумления потряс воздух. Одна женщина, неуклюже переваливаясь, подошла к воину, молча взяла его за руку. Когда она выпустила ее, рука безжизненно упала.

– Мертв! – Сказала она удивленно и с испугом посмотрела на Мету.

– Ко мне! – Скомандовал Язон, используя язык, непонятный собравшимся в толпу. – Берите оружие и становитесь рядом. Если дело обернется плохо, вот тут газовые гранаты и ваши пистолеты. Но оставим это в качестве последнего резерва.

Шейнин, окруженный группой воинов, пробрался через толпу и недоверчиво посмотрел на мертвого.

– Твоя женщина убила этого человека его собственным ножом?

– Да, но по его вине, он потащил ее и ударил, а потом хотел убить. Это была самозащита. Спроси любого.

Со стороны толпы послышался одобрительный гул.

Вождь казался изумленным, но не рассерженным. Он перевел взгляд с трупа на Мету и затем важно подошел,

взял Мету за подбородок и, поворачивая ее голову вправо и влево, стал рассматривать. Язон видел ее сжатые до бела пальцы, но она владела собой.

– Из какого она племени? – Спросил Шейнин.

– Из далека, с гор на севере. Племя ее называется… пирряне. Могучие борцы!

Шейнин нахмурился.

– Никогда о них не слышал. Какой у них тотем?

В самом деле, какой? – Задумался Язон. – Вряд ли крыса или ласка. Каких животных они видели в горах?

– Орел! – Объявил он с уверенностью, которой не чувствовал. Он видел птицу, похожую на орла, высоко над вершинами гор.

– Сильный тотем, – сказал Шейнин. На него это явно произвело впечатление. Он посмотрел на мертвого воина и пнул его носком ноги. – У него были мороны, были шкуры. Женщина не может получить их.

Он подозрительно взглянул на Язона, ожидая ответа. Ответ получить было не трудно, женщины сами собственность, не могли иметь собственности. А добыча переходила к победителю. Но никто не мог обвинить в скупости Язона дин-Альта, пожертвовавшего несколькими второсортными моронами и подержанными шкурами.

– Конечно, они принадлежат тебе, Шейнин. Это справедливо. Я и не думал брать их, о нет! А ночью я побью эту женщину за ее поступок.

Ответ был правильный, и Шейнин принял добычу как должное. Он отвернулся и пошел, бросив через плечо:

– Он не был хорошим бойцом, если его смогла убить женщина. Но у него осталось два брата…

Это что-то означало, и Язон призадумался, пока толпа рассеивалась, забрав с собой мертвеца. Мета и Гриф закончили ставить камач и внесли внутрь все их добро. Язон сам внес сейф и послал Грифа подогнать поближе коз – убийство могло вызвать неприятности.

Они начались даже раньше, чем он ожидал. Послышались глухие удары и резкий крик снаружи. Язон бросился к выходной двери. Когда он выбежал, события были уже позади. С полдюжины, вероятно, родственников убитого, решили отомстить, напав на Грифа. Большинство из них были старше его. Они надеялись быстро справиться с ним и убежать. Но получилось совсем не так. Трое схватили его и хотели держать, пока остальные будут бить. Двое из этих троих, теперь без памяти лежали на земле – пиррянин ударил их головами друг об друга – третий, получив удар в пах, корчился от боли. Гриф коленом прижал к земле четвертого, в то же время намереваясь сломать ногу пятому, выворачивая ее за спину. Шестой пытался убежать, и Гриф уже достал нож, чтобы помешать этому.

– Оставь нож! – Крикнул Язон, помогая беглецу сильным пинком в зад. – С нас и так довольно неприятностей от одного убийства.

Нахмурившись, лишенный удовольствия полной победы, Гриф издал воинственный крик и нажатием колена и рук извлек из своих противников стон. Потом он встал и презрительно смотрел, как они хромая, удирают с поля битвы: кроме быстро черневшего синяка под глазом и порванного рукава, у него самого не было никаких повреждений. Язон старался говорить спокойно, когда велел ему идти в камач, где Мета приложила к глазу мальчика холодный компресс.