Контейнер со смертью
Шрифт:
– Думаю, что справлюсь.
– Ключи в машине и… удачи вам. Жаль вашего парня. И по-человечески, и потому, что он не успел выполнить задание.
– Да, угроза миру пока существует, – с кряхтением поднимаясь на ноги с помощью Максима, согласился мужчина. – Но мы будем работать над этим.
Возвращение в лагерь заняло гораздо больше времени, потому что ехать пришлось по ночным скверным дорогам. А еще потому, что их трижды останавливала полиция. Когда машина въезжала на территорию, позвонил Игнатьев. Узнав, что офицеры уже вернулись, он попросил их срочно зайти к нему в штабную палатку. Значит, полковник либо еще не ложился, либо его подняли какие-то срочные дела. Лишь бы не беда, одновременно подумали Андрей с Максимом. Самым страшным для них было бы услышать сейчас, что найдено тело Рослякова.
– Сюрприз для вас, – с ходу заявил Игнатьев, когда офицеры вошли в палатку. – Не знаю уж, поможет это вам или нет. Решать вам. Мне только что сообщили из Москвы, что из нашего «Ила», возле которого перед отлетом крутился ваш товарищ, пропал аварийный парашют и аварийный контейнер.
Под недоумевающим взглядом полковника Демичев расплылся в улыбке и ткнул Алексеева кулаком в бок:
– А я что тебе говорил!
Игнатьеву очень хотелось спросить, а что же все это может означать, но он сдержался. Офицеры круто развернулись на каблуках и, не поблагодарив полковника, выскочили из палатки.
– Значит, так, Максим, – торопливо говорил Андрей, – первым делом надо выяснить, в какую сторону и какие рейсы были в то время. Зная рейс, мы можем примерно предположить…
– Не спеши ты так, – осадил напарника Максим. – Ты хоть знаешь, сколько аэропортов в Венесуэле, сколько из них международных и сколько рейсов отправляется каждый час?
– Вообще-то, да, – нахмурился Андрей. – Пожалуй, все так просто не получится. Страна-то большая.
Около часа у них ушло на то, чтобы через Интернет разобраться с возможными рейсами в нужный день и в нужную часть суток. Получалось, что Росляков мог вылететь двенадцатью рейсами в Северную Америку, Европу, Африку и Австралию. Вариант, что Михаил Васильевич имитировал свой отлет из страны, а сам остался в Венесуэле, они отмели сразу. Демичев очень уверенно заявлял, что шеф – человек кардинальных решений и не сторонник половинчатых мер. Уходить так уходить! Вопрос только, какое он направление избрал. Логично было бы предположить, что он полетел все же в Европу, чтобы доставить образцы или что он там нашел, домой, в свое ведомство. Но, с другой стороны, украденный парашют и аварийный контейнер выживания были ему для чего-то нужны.
– Слушай, – наконец не выдержал и перебил напарника Максим, – а ты бы потащил в людные районы бактериологическую бомбу? Особенно если ты уверен, что по пятам за тобой идут террористы. Риск для населения ты себе представляешь?
– Логично, – немного остыл Демичев.
– Ты говорил, что Михаил Васильевич долго работал в Африке?
– Южная Европа и Северная Африка, – оживился Андрей, поняв, куда клонит напарник.
– Вот тебе и ответ! Проведи-ка мысленно прямую линию отсюда и до Каира.
– Алжир! Пустыня – и никого вокруг. Каждый урод, который появится от тебя на расстоянии ружейного выстрела, будет как на ладони.
– Вряд ли. Пустыня дело сложное, а вот южная часть Алжира, плато и нагорья, это уже вернее. Но меня другое интересует. На каких высотах летают современные самолеты?
– Ты гений, Макс! – чуть ли не заорал Андрей и хлопнул напарника по плечу.
– Хорошо, хоть целоваться от восторга не полез, – проворчал Максим, потирая плечо.
– Спокойно, Маша, я Дубровский, – расплылся в довольной улыбке Андрей. – Прыгать с десяти тысяч он не станет. Пытаться на такой высоте открыть люк – это кранты самолету. Он должен был заставить летчиков сменить эшелон до приемлемых высот, вот что он должен был сделать. Они снижаются, а он прыгает. А снизиться они сами не могут без ведома диспетчеров аэропортов, которые находятся в этом районе. Обязательно где-то и у кого-то есть запись их переговоров, запроса экипажа. Они обязательно кого-то поставили в известность о характере причин, неисправности какой-нибудь. Понимаешь?
– Понимаю, – согласился Максим. – Надо наше начальство подключать. Пусть по своим каналам выясняют, не было ли происшествий с каким-нибудь пассажирским «бортом» в тех районах. Я другого не понимаю. Как можно выбраться из самолета, чтобы никто твоего побега не заметил. Как можно убедить летчиков, что у них неисправность. Я далек от мысли, что он угрожал пистолетом.
– Тебе не понять, ты не инженер, – махнул рукой Андрей. – А у Василича не голова, а Дом Советов. Чего-нибудь придумал, уж будь спокоен. Все, собираем манатки и жмем в Алжир! Учти, что у него «на хвосте» террористы.
В ресторане отеля, где остановился Хайяни, было полно туристов с самых разных концов света, но большинство все же были европейцами. Каждый вечер, когда солнце начинало прятаться за Крестовую гору, которую местные чаще называли Батареей, бары и рестораны наполнялись разноязычным гомоном.
Хайяни сидел у самой балюстрады, где вечерний морской бриз сдувал табачный дым и алкогольные ароматы. Как правоверный мусульманин, он отрицательно относился к курению и употреблению алкоголя. Через зал, протискиваясь мимо спин немцев и шведов, столпившихся у стойки бара, к нему пробирался Ашобади Беспалый. Этот невысокий и щуплый сириец когда-то промышлял заказными убийствами. Однажды ему не удалось скрыться. Разъяренная охрана убитого им шейха отрубила у киллера половину кисти на правой руке. Его вывезли в пустыню и бросили истекать кровью, посчитав, что мучительная смерть будет лучшим возмездием.
Ашобади никому и никогда не рассказывал, как ему удалось выжить. К Хайяни он примкнул не столько из-за денег, сколько потому, что хитрый араб пообещал ему найти и отдать на кровавую расправу тех людей, которые его изувечили.
– Есть новости, хозяин, – зашептал Ашобади, повинуясь кивку и садясь на стул рядом. – В Каире он из самолета не вышел. Его там не было, потому что твои люди обыскали весь самолет спустя три часа после прибытия.
– Ты уверен, что хорошо искали? Судя по всему, этот европеец хитер.
– Уверен, – ответил сириец и тихо засмеялся. – Они сообщили в полицию, что в самолете спрятана партия наркотиков, а потом наблюдали полицейскую операцию от начала и до конца. Самолет был пуст.
Телефон в кармане европейского костюма Хайяни зазвонил, и сириец тут же замолчал, полагая, что его новости подождут ради, возможно, более важных. Он не ошибся. Новость, которую сообщили Хайяни, заставила его резко выпрямиться в кресле, а рука непроизвольно сжала подлокотник, как будто это была шея его врага.
– Повтори еще раз! – пылая темным огнем в глазах, потребовал Хайяни.
– Два аэропорта фиксировали передачу, – снова заговорил неизвестный помощник. – Экипаж затребовал аварийную посадку и снижение эшелона полета. Проблемы были с электроникой и сигнальными приборами. Кажется, что-то там с шасси, которые непроизвольно грозили выйти во время полета. Замыкание в цепи или что-то в этом роде. Но самолет все равно ушел в Каир, так и не воспользовавшись возможностью аварийной посадки. Наверное, все обошлось.