Контракт
Шрифт:
– Надеюсь, что теперь будет чаще.
– Это с чем-то связано? Вашу цивилизацию ожидают какие-то частые смены событий?
– Поинтересовался Ромм.
Прошло долгое время, но ответа он так и не получил.
В салоне наступила тишина. Ромм рассеянно смотрел вперёд, где из-за горизонта выползал синий купол, быстро разрастаясь в размерах и занимая собой всё видимое пространство. Флайер уже шёл над зелёно-жёлтой равниной, на которой не было видно ни единого, ни дерева, ни цветка. Ромм, вдруг, осознал, что равнина есть ни что иное, как всё та же пустыня, покрытая разновеликими блинами такого же моха, который он видел вдоль трассы, по которой вчера шёл флаттер. Видимо, это был неизменный ландшафт всёй планеты.
– В городе мне нужен Центр Протокола.
– Наконец нарушил молчание Анат Ивн.
– Система управления флайера его знает и тебе стоит лишь подумать о нём.
– Почему бы тебе самому не подумать о нём?
– В голосе Ромма скользнули нотки явного недовольства, даже грубости.
– Твоя грубость, совершенно, не уместна.
– В голосе учёного Орианы послышались металлические нотки.
– Ты даже не представляешь, с чем тебе придётся столкнуться и если ты будешь внимательно прислушиваться к моим советам и точно их выполнять, тем быстрее ты адаптируешься к новой для себя среде обитания, а она совсем не простая, несмотря на высокую технологичность цивилизации ориан.
– Извините, господин Анат Ивн.
– Ромм состроил гримасу досады, невольно возвращаясь в языку вежливого общения с орианским учёным.
– Но мне постоянно кажется, что вы со мной обходитесь, как с ребёнком. Это раздражает.
– Ты во власти иллюзий, в какой-то степени наивен, а это черта детей. Хотя...
– Губы Анат Ивна несколько вытянулись, видимо он попытался изобразить улыбку на своём лице.
– Именно, потому ты и здесь.
– А у вас много таких, как я?
– Поинтересовался Ромм.
– Ещё нет, но мы работаем над этим.
– Над новыми контрактами?
– Не только. Вас сколько было в варлете?
– Восемь анабиозных камер. Но как я понял: остальные были холоднородные фреоны. Выходит, мой носитель мало пригоден для вашей среды обитания. Вы ошиблись в своём выборе.
– Отнюдь.
– Голова Анат Ивна качнулась.
– Ты первый разум со стабильным теплым носителем, с кем был заключён контракт. Возможности ваших носителей ещё не изучены и пришлось работать с большой долей неопределённости.
– В моём мире: если организмы не теплокровные, значит они насекомые.
– Легкая усмешка тронула губы Ромма.
– Вы заключаете контракты и с насекомыми. Ну и ну!
– Он покрутил головой.
– Разуму не важно, какой тип носителя питает, защищает, перемещает его, лишь бы он надёжно выполнял предъявляемые ему требования и термостатические оболочки для разума ничуть не лучше энергетических оболочек, а во многом проигрывают им.
– Даже не представляю, как может выглядеть энергетическая оболочка для разума.
– Ромм покрутил головой.
– Шар, куб, бесформенное облако. Как они общаются меж собой, как любят, каким образом у них появляется потомство? Это что-то из мира фантазий, нереальности, сюрреализма, как у нас говорят.
– Я не стану тебя в чём-то убеждать или разубеждать.
– Голова Анат Ивна качнулись.
– Ты всё увидишь сам. Я лишь хочу настроить тебя на встречу со всевозможными реальностями, в какой-то мере иллюзиями для тебя, которые тебе могут показаться, как ты выразился: сюрреализмами. Постарайся не делать поспешных выводов.
– Я обещаю постараться, господин Анат Ивн.
– Ромм качнул головой и тут же отметил, что флайер медленно входит в синий купол.
Центр Протокола. Послал он мысль в никуда.
3
Центр Протокола оказался достаточно далеко от того места, где флайер прошёл через купол.
Оказавшись в городе, летательный аппарат резко увеличил скорость и взмыл почти к самому куполу, выше всех зданий, хотя Ромм об этом даже не думал и потому ему, что-то увидеть конкретное из городского пейзажа, не удалось: единственное, что он понял, большинство зданий имеют круглую форму с купольной крышей и практически все летательные аппараты в городе шли ниже. Наконец флайер резко нырнул вниз и опустился на один из свободных слотов посадочного поля, кольцом опоясывающего большое круглое здание, совершенно непонятно какой этажности, с практически, чёрными блестящими стенами, на которых покоилась большая купольная крыша. В боку летательного аппарата появился проём, хотя Ромм и не думал о нём: или флайер был настолько интеллектуален; или же в городе им, всё же, управлял орианский учёный.
Анат Ивн поднялся и Ромм вдруг, отметил, что трансформации корпуса летательного аппарата не произошло и учёный Орианы стоит изрядно согнувшись, хотя он был ниже среднего роста, по меркам цивилизации затров, к тому же достаточно сутул.
– Постарайся не отставать. Можешь потеряться. В Центре Протокола не приветствуются бестолковые шатания, как у вас говорят.
– Получил Ромм громкие колючие мысли напрямую в мозг, заставившие его лицо исказиться неприятной гримасой.
Едва он открыл рот, чтобы высказать орианскому учёному своё негодование, как Анат Ивн повернулся и выскользнул из флайера наружу.
Анат Ивн по посадочному полю шёл своей скользящей походкой очень быстро, будто бы опаздывал к назначенной встрече и Ромму пришлось изрядно торопиться, чтобы не отставать.
Транспортных механизмов, по другому Ромм не знал, как назвать все эти аппараты причудливых форм, стоящих в слотах посадочного поля, было немного и Анат Ивн шёл, практически по прямой линии, совершенно не заботясь о том, что ему на голову может опуститься ещё какое-либо чудачество собственной цивилизации.
Оказавшись около блестящего здания, орианский учёный повернулся и пошёл вдоль него по достаточно широкой матовой дорожке тёмно-серого цвета. Ромму показалось, что дорожка стеклянная, так как нигде не просматривалось не только ни единого шва, ни единой царапинки, но и ни единого пятнышка. Вдоль дорожки, со стороны здания, тянулась невысокая, неестественно, яркая, будто свежевыкрашенная, зелёная трава, растущая будто по линиям, очерченным огромным циркулем, как вверх, так и в стороны. Ромм, насколько смог, попытался рассмотреть городской ландшафт по другую сторону от посадочного поля и с недоумением отметил, что вокруг Центра Протокола не росло ни единого дерева и не просматривалось ни единого цветка, хотя там тянулась достаточно широкая полоса такой же яркой зелёной травы. Ландшафт нельзя было назвать унылым, но скучным он был, однозначно. За травой шла широкая улица, обрамляемая со второй стороны коричневатыми домами, странных, будто нарисованных, воображением не совсем здорового человека, форм, между которыми просматривались достаточно широкие прогалы улиц. Но по-прежнему нигде не просматривались ни деревья, ни цветы. Не было слышно и привычного для городского ландшафта городов Затры щебета птиц.
Если нет ни цветов, ни деревьев, то откуда быть и птицам. Всплыла у Ромма грустная мысль.
Увлёкшись созерцанием окружающего ландшафта, Ромм несколько подотстал от Анат Ивна и осознав это, рванулся догонять орианского учёного, но едва сделал несколько широких шагов, как резко остановился и замер, будто мгновенно превратившись в камень - мимо него шли: голая человеческая нога, отрезанная чуть выше колена и высотой ничуть не ниже его роста, ступая естественным образом; человеческая рука, отрезанная примерно по плечо и такой же высоты, как и нога, ступающая поочерёдно на четыре очень длинных пальца; а между ними плыла по воздуху ещё какая-то часть человеческого тела, что-то похожее на переднюю часть грудной клетки женщины с обнажённой грудью.