Конус 103. Книга о человеке, который не захотел оставаться среднестатистическим
Шрифт:
– Да ничего, можно сказать, что сам виноват.
– Расскажешь Тамаре Петровне, как все было?
Перспектива тухлая. Зная директрису, можно было с уверенностью сказать, что она возомнит себя новым Шерлоком и на неделю устроит обеим сторонам конфликта допросы, обыски, очные ставки и все в таком духе. Такого цирка нужно было избежать.
– Слушайте, такого больше не повторится. Я же говорю, это типа как игра. Я сам тоже хорош.
Прозвенел звонок, и группа наблюдателей-первоклашек растворилась так же быстро, как собралась.
– Ладно, парень, – охранник пожал плечами, – мне тут тоже проблемы не нужны, сам понимаешь. Но если еще раз тебя увижу в драке, – он погрозил пальцем, – говорить буду другим тоном. Ясно?
Егор
– Все-таки тебе так больше идет…
– Да? Ну спасибо.
– Потом сделай стрижку, как у Комолова с MTV, тебе еще больше пойдет. А вообще, знаешь что? – она помолчала секунду. – Яковлев, ты вообще молодец.
– Это почему же?
– Ну-у-у-у, я видела, как они разозлились. А раз так, значит, ты здорово им насолил.
Егор смотрел на соседку по парте. Она что-то говорила – кажется, про то, что уже началась география и пора бы идти. Но Яковлев чуть ли не впервые за все школьные годы не хотел побыстрее убраться из здания. Поддавшись минутному желанию, он поцеловал Катю. Быстро, коротко, в щечку. От этого ее и без того большие глаза стали совсем неприлично огромными. Девчонка тут же залилась краской.
– Ты… ты… дурак!
Она мгновенно взбежала по лестнице на полпролета, потом так же резко остановилась, обернулась и повторила уже другим тоном, каким-то более родным, домашним:
– Яковлев, ты дурак. Вот!
И дальше так же быстро устремилась вверх – видимо, на географию.
Егор увидел перед собой яркий свет. На стене напротив появился лифт. Парень выдохнул и, жалея о том, что не получится дальше с Катькой погулять, зашел в кабину. Та аккуратно закрылась и тут же открылась. Егору даже подумалось, что его снова выпускают в школу. Но это была не она. Перед лифтом раскинулся длиннющий коридор с красной ковровой дорожкой, уходящей куда-то за горизонт. Видимо, это гостиница. По обе стороны – номера. Свет приглушен. Последнее, что Яковлев увидел перед тем, как выйти из лифта, – свое отражение. Оно стало прежним. Чертовы залысины вернулись. Он вздохнул. Ну здравствуй, Этаж номер два.
Несколько минут после того, как двери лифта закрылись за его спиной, Егор простоял, размышляя. Оказывается, дело было в соседке по парте, а не в старшеклассниках. А что с ней такого? Да, она ему нравилась, но девчонкам всегда нравятся парни старше, поэтому Егор и не пробовал что-то предпринять. А потом, когда стал совсем взрослым, осознал, что современным женщинам нужны только деньги. Корыстные создания не думают о человеческой душе – готовы стать подстилками ради денег. А таких отношений он не хотел, поэтому и решил в какой-то момент, что ему будет лучше одному. Вернее, Егор даже не принимал осознанного решения. Просто в двадцать лет он сказал себе, что займется поиском пары в двадцать пять, когда уже универ останется позади. В двадцать пять перенес такую важную задачу на тридцать, потому что нужно работать – строить свою репутацию в компании, и времени на прогулки и киношки нет. А в тридцать подумал, что надо все отложить до тридцати пяти. Даже не стал придумывать причину – просто не время еще, и все тут. А теперь вот Катя…
«Так почему Конус дал задание именно через нее? – задумался Егор. – Хм, вот я уже рассуждаю о Конусе. Ну а что такого, с другой стороны… Как минимум эти Этажи действительно существуют, вот уже второй. И да, лифт перевозит от одного к другому. Это значит, что правила, которые мне дали, работают». Егор развернул еще раз листок, который ему дала Однажды, и снова обратил внимание на пункт номер пять. Он выглядел так: «Время прохождения Этажей неограниченно (кроме третьего)». Выходит, что на следующей «остановке» надо будет сильно торопиться. Что бы это могло быть, погоня?
Егор отогнал от себя мысли о третьем Этаже. На секунду ему вновь стало страшно. Он вдруг подумал, что может туда и не добраться. Надо жить в моменте, быть здесь и сейчас. Только тогда останется шанс на то, что все Этажи до восьмого включительно будут пройдены. Единственная греющая мысль – еще не использованы предмет и совет от какого-то там Океана. Также не использована возможность перескочить через Этаж. Так что движемся без потерь. Пора пройтись по коридору.
Он оказался односторонним. В том смысле, что двери слева были нарисованными. Это как бы такие необычные картины – и на каждой номер пятьсот тридцать восемь. В то же время двери справа – реальные, насколько это вообще возможно в Конусе. По крайней мере, у каждой были бронзовые ручки, неприятно отдающие холодком при прикосновении. А еще на настоящих дверях не было номеров. Вместо них на табличках красовались малопонятные символы, отдаленно напоминающие смайлики и эмоджи. Вот собачка, а через метр – самолетик. Егор вздрогнул от догадки – может быть, это дверцы от шкафчиков в детском саду? Он помнил, какой был у него: вишенки – две аккуратные ярко-красные ягодки. Он попытался найти дверь с таким изображением, но у него не получилось, даже несмотря на то, что ушел Егор в своих поисках довольно далеко – настолько, что лифта, а точнее, того места, где он располагался, уже не было видно. Окончательно отчаявшись проследить логику, Яковлев решил просто войти в первую попавшуюся дверь.
На табличке была чашка, похожая на кофейную. Серо-зеленая такая, с элегантной ручкой. Резко выдохнув, мужчина зашел внутрь и сразу почувствовал запах свежей выпечки. Это был приятный, знакомый с детства аромат. Тут же в животе заурчало. Еще бы, существуют запахи, учуяв которые захочешь есть, даже если только что набил брюхо до отвала. От блаженства Егор прикрыл на секунду глаза. Но только на секунду, чтобы почти сразу вернуться в реальность и обнаружить себя на входе в пекарню. Перед ним протянулись два ряда витрин, на которых были выложены пончики, круассаны, булочки-улитки и просто свежий хлеб всех мастей. Вдали виднелась кофемашина.
Но куда важнее было то, что у кассы стояла очередь. Точнее, перед Егором было два человека. Заказы у них принимал мальчишка, которому на вид – от силы лет пятнадцать. Он был невысоким блондином – смотрел из-за прилавка на посетителей снизу вверх. Парень улыбался и уточнял, что еще нужно клиенту: «Пончик не хотите попробовать?», «Вам здесь или с собой?». Человек у кассы как ни в чем не бывало сделал свой заказ и расплатился. Затем он ушел через черную дверь в другом конце помещения. Только сейчас Егор заметил, что в этом заведении всего один столик – в центре зала. И тот крайне маленький, на одну персону.
Да и стул рядом всего один. Что заказал тот, кто был у кассы когда Егор зашел, запомнить не получилось – все внимание было приковано к изучению пространства и запаху свежих булок. А вот заказ второго человека разобрать удалось. Он попросил тарелку супа, молоко и горчицу. Парень на кассе скривил губы и пожал плечами – мол, такого у нас нет. «Быть может, хотите булочку-улитку?» Клиент буркнул что-то себе под нос, кажется, о том, что улитка эта ему как собаке пятая нога, и быстрыми шагами направился к выходу, где через пару мгновений и скрылся. Егор сделал единственный шаг, который отделял его от кассы. Парень дежурно улыбнулся и вопросительно взглянул на него. Яковлев не знал, что сказать. Он вдруг понял, что не знает, есть ли у него при себе деньги. Вроде же все забрали еще в Поле, или как там этот вход в Конус назывался. Но, может, какая монета завалялась? С другой стороны, как-то невежливо прямо у кассы рыться в карманах, когда уже подошел. Да и вдруг кто-то еще зайдет, а тут место занято – неудобно.
Конец ознакомительного фрагмента.