Конвектор Тойнби
Шрифт:
— В каком смысле?
— Что вам здесь надо, как вас?..
— Констанс!
Глаза жены устремились на мужа.
— Стало быть, никакой Констанс нет и в помине?
Длинноногая гостья подмигнула мужу:
— Что ты ей наговорил?
— Ровным счетом ничего. — Это была чистая правда.
— В таком случае она должна знать все. Сегодня я лечу вечерним рейсом в Нью-Йорк, а оттуда завтра же — в Париж, на «конкорде». Насколько я знаю, тут произошло маленькое недоразумение…
— Ничего себе «маленькое»… — сказал муж.
— Вот я и подумала: надо мчаться сюда, чтобы до отъезда все расставить по местам.
— Что ж, — сказала
— А угощать меня кто будет?
Муж пошевелился.
— Не двигайся, — с мертвенным холодом в голосе приказала жена.
— Ну, ладно, — сказала гостья, вся удлиненная, как живописная французская река, и прекрасная, как все башни и замки Франции, вместе взятые, — так и быть. Вы — бесподобная женщина!
— Я? — изумилась жена.
— Муж только о вас и говорит.
— Он? — переспросила жена.
— Ну конечно! Его не остановить. Я просто из себя выхожу. Начинаю кипятиться от ревности. Где вы познакомились, как он за вами ухаживал, куда водил обедать, ваши любимые кушанья, любимые духи («Контесса», правильно?), любимая книга — «Война и мир», вы ее перечли семь раз…
— Нет, всего шесть, — поправила жена.
— Но сейчас читаете в седьмой раз!
— Верно, — согласилась жена.
— Любимые фильмы: «Пиноккио» [54] и «Гражданин Кейн» [55] …
54
«Пиноккио» — из множества экранизаций знаменитой сказки Карло Коллоди (1826-1890) «Приключения Пиноккио» (1883) имеется в виду мультфильм, выпущенный студией Уолта Диснея в 1940 г.
55
«Гражданин Кейн» (1941) — знаменитый фильм Орсона Уэллса, одна из самых влиятельных картин американского кинематографа.
Жена перевела взгляд на мужа, тот смущенно пожал плечами.
— Любимый вид спорта — теннис; играете вы бесподобно, побеждаете его с разгромным счетом. В бридж и покер у вас тоже неплохо получается, четыре раза из пяти он вам продувает. На школьном выпускном вечере вы произвели фурор, в колледже от вас все были без ума, после свадьбы вы отправились на пароходе из Штатов в Англию — все только на вас и смотрели; то же самое было и в прошлом году, в круизе по Карибскому морю. А в позапрошлом году вы — на обратном пути из Франции — так отплясывали чарльстон, что победили в конкурсе на борту «Королевы Елизаветы Второй». А уж как вы любите Эмили Диккинсон и Роберта Фроста! А как сыграли Дездемону в каком-то театрике — газеты о вас писали взахлеб. Как самоотверженно ухаживали за мужем в больнице, куда он угодил пять лет назад. Носились с его матушкой, как с фарфоровой куклой. Возлагали цветы на могилу его отца каждые три месяца, если не чаще. В Париже сберегли две тысячи долларов, отказавшись покупать платье от Диора. В Риме вас пригласил на обед сам Феллини, он вас обожал и чуть не увел от мужа. Свой юбилейный медовый месяц вы провели во Флоренции, там неделю лил дождь, но вы этого даже не заметили, потому что не выходили из номера. Вы написали рассказ для журнала — совершенно превосходный…
Муж слушал как зачарованный.
А жена все больше уходила в себя.
— И так без конца, — продолжала девушка, чье имя вызвало такие волнения. — Ля-ля-ля, ля-ля-ля. Как он вас полюбил в двенадцать лет. Как вы ему помогали по алгебре в четырнадцать. Как сделали ремонт в этом доме — от паркета до люстры, от ванной до черного хода, как своими руками ткали коврики для прихожей и лепили горшочки для каминной полки. Боже правый, будет ли этому конец?
Говорит и говорит. Я даже подумала…
Тут высокая, стройная, миловидная девушка выдержала паузу.
— Интересно, меня он тоже расхваливает на все лады?
— Никогда, — отрезала жена.
— Порой мне кажется, — продолжала красавица, — что я для него вообще не существую. Как будто он ни на миг не расстается с вами!
— У меня… — начал муж.
— А ты молчи, — приказала жена.
Он замолчал.
— Продолжайте. — Жена вся обратилась в слух.
— Времени нет. Мне пора. А можно коктейль?
Жена сама смешала мартини и направилась к незваной гостье, неся для нее высокий стакан, как голубую ленту — для победительницы кошачьей выставки.
Очаровательная гостья пригубила напиток:
— С ума сойти! Ничего лучше в жизни не пробовала. Скажите, у вас есть хоть какие-то недостатки?
— Надо подумать. — Не сводя глаз с соперницы, жена медленно опустилась в кресло. — Значит, он вам обо мне рассказывает, правильно я поняла?
— Именно поэтому у нас с ним ничего не вышло, — ответила обольстительница. — Сил моих больше нет. Я ему говорю: если ты ее так обожаешь, если по уши влюблен — ради бога. Но я-то тут при чем? Уходи. Катись! Проваливай! Еще один рассказ о Прекраснейшей Жене Всех Времен — и меня увезут в психушку. Сматывайся!
Красавица допила мартини, закрыла глаза, смакуя букет, удовлетворенно кивнула и выбралась из кресла, являя взорам супругов этаж за этажом, одну прелестную башенку за другой. Она вознеслась над их головами, как летнее облачко, и жестом попросила их встать.
— Мне и самой пора сматываться. Спешу в аэропорт. Но хотелось бы кое-что прояснить. Не годится разрушать чужую жизнь, ничего не давая взамен. Мне с тобой было хорошо, Джордж…
— Меня зовут Билл.
— Ой! Спасибо за все, Билл, дружочек. А вы, Аннетта…
— Анна.
— Вы, Анна, вышли победительницей. Меня не будет четыре месяца. Когда вернусь, не звоните мне, я сама позвоню, если что. Счастливо, образцовая супруга. Счастливо, Чарли. — Подмигнув, она зашагала к двери, но у порога обернулась: — Спасибо, что выслушали. Живите в охотку!
Входная дверь захлопнулась. От дома с урчанием отъехало такси.
Повисло долгое молчание. Наконец жена спросила:
— Что это было?
— Ураган, — ответил муж. — Из тех, что зовутся женскими именами.
Он пошел в спальню, где жена вскоре застала его за упаковкой чемодана.
— Скажи на милость, чем ты занимаешься? — поинтересовалась она, стоя в дверях.
— Я подумал, после этого ты меня выставишь…
— Намерен снять номер в гостинице?
— Возможно…
— Чтобы она тут же подцепила тебя на крючок?
— Просто я считал…
— Ты полагаешь, я тебя отпущу туда, где водятся такие стервы? Ах ты, размазня…
— Размазню затруднительно подцепить на крючок.
— Кому надо — зачерпнет ковшиком. Вынимай рубашки из чемодана. Клади на место галстуки. Тапки — под кровать. Теперь пойди-ка выпей, черт тебя побери, а потом сядешь за стол и будешь есть то, что я приготовлю.