Конвой
Шрифт:
На этот раз расчет артиллеристов был безупречно верен, и оба корабля – урайский рейдер и грузовик – разлетелись на осколки одинаковой величины. С небольшим опозданием взорвались их реакторы, однако вспышки все же были не так заметны, как в случае с рейдером «Корсара».
– Один осколок, сэр… – подал голос локатор-щик. – Он похож на спасательный бот или даже истребитель.
– Откуда он взялся? – спросил генерал, подходя к большому рабочему экрану.
– Возможно, находился внутри грузовика. Его словно выстрелило
– Мне нужны подробности, – строго приказал Ангерр, и лейтенант, закусив от напряжения губу, начал бешено вертеть настройки, чтобы точнее определить цель.
Наконец компьютер пришел локаторшику на помощь и, оцифровав вращавшийся объект, выложил его на экране в трех проекциях.
– Истребитель, – сказал стоявший за спиной Ан-герра помощник Томлин.,
– Нужно немедленно уничтожить его. В кабине может оказаться пилот, – сказал генерал.
– Мы уже не сможем. Потребуется помощь судов-разведчиков.
– Не возражаю, – согласился Ангерр. – Пусть перехватят они, тем более что он идет им практически в лапы.
Томлин тотчас связался с разведчиками «Санейкой» и «Вурнаном», которые все время находились вблизи коммерческих трасс варваров. Получив задание, корабли тотчас пошли на перехват и уже скоро сумели с высокой долей вероятности определить, что внутри судна находится пилот.
Разведчики объяснили это тем, что на истребителе работали бортовые маяки и локаторы – приборы, которые включались только изнутри.
Потекли минуты напряженного ожидания, в течение которых крейсер начал маневр, чтобы возвращаться в район Прибрежных Миров.
Флагман уже почти выполнил разворот, когда капитан «Вурнана» пожаловался:
– Снова шестерка этих хулиганов, сэр. Похоже, они тоже заинтересовались этим истребителем.
– Ну так расстреляйте их! – сорвался генерал Ангерр. – Расшибите вдребезги, чтобы не мешались! И вообще, они лишние свидетели – у них может быть какая-то информация. Приказываю уничтожить и их тоже, но истребитель – прежде всего. Поняли меня?
– Истребитель прежде, сэр, – подтвердили оба капитана.
И снова на мостике флагмана потекли тревожные минуты. Разведчики действовали за пределами досягаемости локационных средств крейсера, поэтому генерал не мог отслеживать их действия в реальном времени.
– Кажется, они намерены нас атаковать, – снова пожаловался один из капитанов, но спустя минуту радостно доложил:
– Один готов!
– Ну наконец-то, – выдохнул генерал. Беспомощность подчиненных стала его раздражать.
– Вижу четыре вспышки… э-э… нет, это залпы… Они сгружают весь боекомплект!
Последовала пауза, после которой сквозь густую завесу помех пробился голос одного из капитанов:
– Это лейтенант Шистер, капитан «Санейки»! Сэр, «Вурнан» уничтожен, а у меня повреждения!
– Как уничтожен?! – вскричал генерал. – Как это уничтожен?! Чем уничтожен?!
– Я вас не слышу, сэр! Разрешите нам вернуться – у нас повреждения!
– Это невероятно, – словно не слыша просьбы, произнес Ангерр и, подняв руки к потолку, затем хлопнул ладонями по контрольной панели. – Это невероятно… Томлин, скажите ему, пусть возвращается, не хватает нам потерять всех разведчиков. Пусть возвращается, а я пойду в коридор – прогуляюсь.
50
Дзефирелли был очень осторожен. Казалось, он превзошел даже самого себя и отступал в ситуациях, в которых прежде пренебрегал всякой безопасностью. А все потому, что в этот раз Колин чувствовал – размер предполагаемой добычи превышал все, о чем он мог только мечтать.
Дело складывалось так, что «суперчетверка», за которой он охотился, выглядела уже не столь значительной.
Намечавшаяся добыча была такой огромной, такой многообещающе таинственнрй, что Колин даже терялся в определении, что это могло быть.
Но не зря он и его люди две недели дышали плохим воздухом в тесных кабинках «москито», не зря они ели сублимированные продукты и терпели тошнотворную невесомость, – ведь сенсации начались уже на подлете к Треугольнику, когда сопровождавшие конвой боевые суда вдруг бросили грузовики на растерзание разбойникам.
Наблюдать за всем этим со стороны было удобнее, к тому же «москито» оказались оснащены лучше штатных судов-разведчиков. Где-то Дзефирелли перехватывал переговоры, а где-то даже воровал информацию прямо с бортовых чипов.
Скоро он стал понимать главное – конвой был послан, чтобы погибнуть. И убедился Колин в этом, когда группа сопровождения, бросившая своих подопечных, вдруг снова погналась за конвоем, который, по неизвестным причинам, был пропущен эскадрой Треугольника.
Вместо решения одной задачи Дзефирелли получил новый запутанный клубок, но все его глобальные проблемы показались Колину домашними междусобойчиками, когда практически на его глазах была уничтожена группа сопровождения конвоя. А потом методично расстрелян и сам конвой.
Таким поворотом дел были шокированы даже пилоты из команды Колина – люди, которые не боялись в обитаемом космосе вообще никого.
Они угрюмо пожевывали табачную жвачку и только покачивали головами, предоставляя Дзефирелли самому делать какие-то выводы.
А картина складывалась просто жуткая. Дзефирелли держался на пределе своей разведывательной аппаратуры и лишь временами прихватывал неясные силуэты космических дредноутов, которых выдавала только их огромная масса.
Несколько раз за «москито» гонялись скоростные суда поддержки, но Дзефирелли вовремя уводил свой отряд. Погоня сразу отставала, и Колин понял, что идти дальше эти неизвестные попросту опасались.