Копи царя, или Старый цементный завод

Вечерело. Хуторяне сидели за столом, молчали. В окно постукивали бурые листья яблонь, носимые сырым осенним ветром. Один залетел в форточку, упал в плетеную кроватку Алешеньки. Алешенька заулыбался, потянулся к нему, загугукал.

– Форточку прикрыть надо, – забеспокоилась Василиса, – простудится Алешенька.

Подошла к окошку, прикрыла форточку до половины, задержалась, всматриваясь в поблекший сад. Вздохнула:

– Не идут.

– Не идут, – эхом откликнулся старичок Прохор, – а могли бы уже и обернуться. Дороги-то всего – туда верст десять, да десять обратно.

– Свалились

на голову, – недовольно сказала Марья Моревна. – Прислал леший гостей, небось, по лесу и ходить не умеют!

– Нет, не леший, – не согласился старичок Прохор, – леший он дары природы присылает, полезное всякое. Хотя, конечно, цену задирает и в кедровые шишки еловые подмешивает. А эти, непонятно от кого – бледные и гладкие, как резиновые. На слизней похожи, или поганки бледные. Точнее, та – болтливая – на поганку. А тот, который оператор – на слизня!

– Не резиновые, а ухоженные, – обиженно ответила Василиса, – в Столице все такие! Ну, или почти все.

– Хорошо, – сказал Батя.

– Что же хорошего? – удивилась Марья Моревна, – темнеет уже, а когда ужин подавать, никто не знает! Девоньки мои застоялись.

– А то хорошо, что с ними только Петька и пошел.

Батя глубокомысленно замолчал.

– Именно, – подхватил старичок Прохор, – ежели сгинут, не велика потеря!

– Гу-гу, – сказал Алешенька, и по потолку побежали голубые блики.

– Вот, – обрадовался старичок Прохор. – Малец еще из пеленок не вылез, а уже разумеет. Богатырь!

– Нехорошо так говорить, – укорила его Василиса, – какие-никакие, а люди. А Алешеньке до них дела нет, он кушать хочет.

Василиса наклонилась над кроваткой, достала Алешеньку и ушла наверх – кормить.

Иван поднял голову от какой-то железки в руках, с удивлением посмотрел на остальных, но вмешиваться в разговор не стал, пожал плечами и снова стал чем-то щелкать в железке.

– Да, антагонизм! – зевнул кот Василий, – Ничего не попишешь. Диалектика!

– Не умничай! – махнула на него Марья Моревна. – Тебе тоже сметаны раньше срока не дам! Вместе со всеми за стол сядешь.

– Мы, коты ученые, к распорядку приучены. У нас без этого мысли путаются, и в горле пересыхает… – начал разглагольствовать кот, но прервался и повел ухом, – поет кто-то!

За окном проскрипели шаги по гравию; со скрипом соперничал бравурный мотив:

– Yellow submarine! Yellow submarine! – донеслось через приоткрытую форточку.

– Интернационал наш пожаловал, – сообщил старичок Прохор. – Что это он про елки поет? И тащится еле-еле!

– Это не про елки, это про рыбалку 1 , – размечтался кот Василий. – Вот настанут холода, пойдем мы с Джоном на речку, лунок наковыряем…

Дверь раскрылась, и в комнате появился Джон с бумажным свертком в руках. Повертел головой, улыбаясь толстыми красными губами на шоколадном лице, спросил:

– А Василиса с Алешей где?

– Наверху, – ответила

Марья Моревна. – Сейчас покормит и спустится.

– Понятно, – Джон подсел к Ивану, сверток положил рядом. – А ты чего делаешь?

Иван нагнулся, поставил что-то на пол и отпустил. По полу, стрекоча и подрагивая усиками, покатилась жестяная божья коровка – красная, с черной головкой и черными точечками.

– Вот, Прохор игрушку нашел – заводную. Принес, а она не работает. Ну, я поправил. Побежала!

– Именно, что побежала! – гордо подтвердил старичок Прохор. – Вещь старинная, сносу нет. Так, малость застоялась.

– Алешке понравится, – сказал Джон, – только рано ему еще. Вот когда ползать начнет – в самый раз. А пока не догнать ему.

– Когда ползать начнет, я ему еще принесу. У меня в подполе целый автопарк имеется. Машинки, самолетики. А еще танк! – сказал старичок Прохор. – Пусть к серьезной технике приучается, пригодится.

Иван кивнул на сверток:

– Что принес?

Джон развернул, показал с ладони деревянную подводную лодочку желтого цвета.

– Вот, пускай играет.

– Красиво! – похвалил Иван. – И винт есть!

– Достойно, ничего не попишешь, – подтвердил старичок Прохор и с завистью добавил, – мои жестяные только тонут.

– Моя не утонет. Тут грузики можно прицеплять и отцеплять.

– Хорошо, – сказал Батя.

– Чего ж хорошего? – опять усомнилась Марья Моревна. – Вдруг это ему русалки со дна Отворотного озера подняли. Мало ли у них там всякого накопилось!

– Нет, – серьезно ответил Джон, это не со дна. Это я сам из деревяшки выстругал и покрасил. И винт на резинке приделал: если закрутить и отпустить, он завертится. Я же, Марья Моревна, механик как-никак.

Кот Василий подошел поближе, обнюхал лодочку.

– Нет, не со дна. Рыбой не пахнет. А сделано интересно, в стиле, так сказать, примитивизма, народного творчества. Хотя, – Василий покрутил хвостом, – на антиплагиат проверить надо. Что-то я похожее у Леонардо 2 в чертежах видел. Или не у него, а у Дреббеля 3 ? Хотя нет, тот летал, а у того весла были.

Василий отошел, задумавшись.

– Понравится! – уверенно сказал Иван. – Не отнимешь потом!

– И грызть можно, – гордо добавил Джон. – Сама она из ореха, а краска – из шафрана! Мне из дома прислали!

– Надо этот подводный корабль по морскому обычаю перед спуском на воду освятить. Окропить, так сказать, благородным напитком, – заявил старичок Прохор. – Заодно и гостей наших подманим. А то уже в животе гудеть начинает, и сводит живот-то!

– Хорошо… – сказал Батя.

– Тебе бы все кого-нибудь подманивать, – рассердилась Марья Моревна.