Копи Царя Соломона. Сценарий романа
Шрифт:
– Говорила мне мать, не ходи замуж за этого скота и тупицу, – говорит она.
– Впрочем, чего жать от уроженца села Градинары, – говорит она.
– Ведь у вас все мужчины – конокрады, бабники, и злоязычные воры, – говорит она.
– Я вор? – говорит он.
– Шлюха и дура, вот кто твоя племянница, Аурика, – говорит он.
– И, боюсь, это у вас семейное по женской линии, – говорит он.
– Да чтоб глаза тои лопнули, Корнел, говорить такое почтенной
Грохот. Вьется дымок. Мы видим, что на кровати сидит только крестьянин. Жена лежит, перина быстро меняет цвет на красный. Крестьянин степенно поворачивает голову в сторону жены, потом глядит на Натана. Говорит:
– Спасиб…
Грохот. Дымок.
Иеремия почти синхронно с выстрелом, быстро и жадно швыряет себе в рот еще кусок буженины, намазанный сметаной.
Крупно – жующее лицо. Он похож на кота, которого поймали в то время, когда он царапает обувь. И стыдно и страшно, а все равно в кайф.
Кровать – с двумя лежащими лицом вверх телами. Лица смазано (в них стреляли), просто кровавые пятна.
Картинка размывается.
***
Крупно – лицо Натальи и Лоринкова.
Камера отъезжает, мы видим, что они лежат в стогу сена, посреди поля. Наталья выглядит уставшей, но очень желанной – как, в принципе, любая женщина на сеновале. Крупно показана солома у нее в волосах. Она лежит, и мы видим силуэт фигуры, проступающий через одежду. Мы впервые задумываемся о том, что она хорошо выглядит. Даже Лоринков выглядит умиротворенным (обычно он кусает губы, морщится, бормочет что-то, в общем, мимика постоянная, сейчас этого нет – прим. В. Л.).Камера приближается, мы слышим разговор.
–… знаешь, ничего… – говорит Наталья задумчиво.
– Ну вот, – говорит Лоринков лениво.
– Ни хера вы, американцы, не понимаете, – говорит он.
– Дети блядь асфальтовых джунглей, – говорит он.
– Но в доме-то все равно теплей, – говорит лениво Наталья.
– Ты пойми, – говорит он.
– Я мля 15 лет в газете криминальную хронику вел, – говорит он.
– Если ты правду сказала про сорок тонн золота, это… – говорит он.
– Правду, честно, – говорит она.
– Ну если так, то нам нужно постоянно следы путать, – говорит он.
– Сорок тонн золота за пятьдесят лет, – говорит он.
– Не может быть, чтобы еще кто-то не узнал, – говорит он.
– Их, наверное, вообще уже забрал кто-то, – говорит он.
Но мы видим, что он в это не хочет верить, и говорит так просто потому, что боится сглазить. Глядя в небо – показаны крупные, яркие, жирные бессарабские звезды, – сует руку в нагрудный карман, вытаскивает пачку. Руки крупно – они дрожат. Сует сигарету в рот.
– Ты же бросил, – говорит Наталья и поднимает руки за голову.
Пара в дороге уже два дня, – всякое было, – Лоринков мечет быстрый взгляд на девушку, и мы должны буквально Почувствовать запах, которым на него повеяло. Запах женщины. Лоринков раздувает ноздри, прикрывает глаза. Подкуривает.
– Табак бросил, – говорит он.
– Аа-а-а-а, – говорит Наталья с улыбкой.
Глядят друг на друга. Тихо смеются.
– О-ла-ла, – говорит Лоринков.
– Ты чего, француз, – говорит она.
– Нет, молдаван сраный, – говорит он.
Смеются.
– Дай, – говорит она.
Протягивает руку, вынимает папиросу из зубов Лоринкова. Жест очень… домашний. Так жена в многолетнем браке снимает с плеча мужа чужой волос – осторожно, не желая устраивать скандал. Просто устраняет причину возможного конфликта. Очень интимный жест. Лоринков глядит на ее лицо, на ее руку. Она тоже глядит ему в глаза. Смущенно переводят взгляд в небо (стало быть, на камеру – она берет их сверху).
Наталья затягивается. Задерживает дым. Выпускает.
– Папа бы не одобрил, – говорит она.
– Ну да, с мужиком в стогу, еще и трав… – говорит Лоринков.
– Маша, ты куришь?! – дурным голосом спрашивает Наталья.
Тихо смеются (здесь отсыл к очень известному анекдоту, который слишком неприличный, чтобы я его здесь рассказывал – прим. В. Л.).
– Сколько тебе? – спрашивает Лоринков.
– Двадцать три, – говорит она.
Протягивает папиросу Лоринкову и осторожно – как брала – сует ее спутнику в рот. Буквально мгновение глядят друг другу в глаза. Уже не отводят.
– А настоящая фамилия у тебя какая? – спрашивает Лоринков.
– Хершлаг, – говорит она чуть смущенно.
– Ну, Наталья Хершлаг, – говорит он.
– И почему ты здесь сама? – говорит он.
Наталья глядит на него, потом выдыхает дым. Тот, струясь, поднимается над стогом.
Мы видим общий план – целое поле в стогах, звезды…
***
Деревня в свете звезд. Красивый полумесяц, еще очень тонкий. В лунном свете – купол церкви, на нем крест, внизу которого полумесяц (получается что-то вроде якоря, но это не якорь – прим. В. Л.).Лица агентов, которые стоят у машины, ежась. Одеты очень по-летнему, в шортах, это вещи, которые одевают на пикник без ночевки. Машина – «Жигули».