Корабль, который искал
Шрифт:
А ведь должно быть больно, раз она споткнулась о выступ скалы так сильно, что упала!
Так что вместо того, чтобы идти дальше, она вернулась в купол, стянула с себя скафандр, ботинок, носок — и обнаружила, что нога совершенно ничего не чувствует, при том что палец, ушибленный о камень, посинел и распух.
Потыкав ногу пальцем, Тия выяснила, что стопа онемела целиком, от пальцев до щиколотки. Сняв второй ботинок и носок, Тия обнаружила, что и левая нога у нее тоже онемела.
— Чтоб тебе лопнуть! — пробормотала девочка. Это означало, что придется снова
Она снова забралась в тесную кабинку в глубине купола.
— Что, снова в ножке колет, Тия? — жизнерадостно осведомился «доктор», пока она пыталась устроиться поудобнее на жестком сиденье.
— Нет, — ответила Тия. — Но я ужасно сильно разбила ногу. Она вся синяя.
— Поставь ножку на ножной датчик, я ее исследую, — ответил «доктор». — Будет ничуточки не больно, я обещаю.
«Конечно, не будет, мне вообще не больно!» — сердито подумала Тия, но вслух ничего не сказала и сделала, как ей было сказано.
— Ну что ж, все кости целы, но ты действительно очень сильно ее расшибла! — сказал «доктор» секунду спустя. И шутливо добавил: — Что же ты делала — наставника, что ли, пинала?
— Нет, — буркнула девочка. Она просто терпеть не могла, когда «доктор» принимался говорить с ней таким покровительственным тоном. — Я ушиблась о камень, снаружи.
— Очень болит? — продолжал «доктор», не обращая внимания на ее тон.
— Нет, — отрезала она. — Там все онемело.
— Ну, на случай, если будет болеть, я распорядился, чтобы твоя ванная выдала тебе кое-какие таблеточки, — сказал «доктор» с непрошибаемым энтузиазмом. — Если понадобится, просто сходи туда и возьми их — ты знаешь как.
И прежде чем Тия успела добавить что-нибудь еще, голограмма потухла. «Ладно, думаю, волноваться тут не из-за чего! — решила она. — Иначе бы „доктор“ что-нибудь посоветовал. Наверно, само пройдет».
Само оно не прошло, хотя ушибы и зажили. Вскоре у нее появились новые синяки, а онемение расползлось на лодыжки. Но Тия говорила себе, что ИИ ведь обещал, что в конце концов все пройдет, — и потом, это было не так уж страшно: по крайней мере, не больно, когда ударишься.
Тия продолжала играть на своем собственном маленьком раскопе — она решила, что это будет погребение. Первобытные существа сжигали своих мертвецов и хоронили один только пепел вместе с кремневыми копиями удивительных талисманов богов, спустившихся с небес, надеясь, что усопшие возродятся среди небесных богов и принесут своим сородичам богатство и удачу…
Однако без мамы с папой, которым можно было бы все это рассказывать, было не так интересно; и потом, Тию стало раздражать, что на своем новом «раскопе» она все время спотыкается о камни и падает. До сих пор она еще ни разу не повредила свой новый скафандр, но там было полно острых камней, которые вполне могли порвать даже прочную ткань скафандра, — а если она его испортит, прощай, обещанный выходной!
Так что в конце концов Тия сдалась и стала проводить свободное время в куполе.
Несколько дней спустя Пота вечером заглянула к дочке, проверить, спит ли она.
— Я хотела, чтобы ты видела, что мы все еще живые люди, а не просто голограммы, куколка, — сказала мама, присаживаясь на край постели. — Как там твои раскопки?
Тия покачала головой.
— Я все время спотыкалась и боялась порвать скафандр, — сказала она. — Думаю, народ кремня наложил проклятие на свои погребения. По-моему, мне не стоит больше там копать.
Пота усмехнулась, обняла дочку и сказала:
— Возможно, так оно и есть, милая. Не стоит недооценивать могущество религии. Когда прилетят остальные археологи, мы вместе изучим их религию и тогда сумеем снять проклятие, верно?
— Ладно, — сказала Тия. Она подумала, что, возможно, стоит сказать маме про ноги…
Но Пота чмокнула ее в лобик и выскочила за дверь раньше, чем девочка успела принять решение.
Еще несколько дней ничего не происходило, и Тия мало-помалу привыкла к тому, что ноги у нее ничего не чувствуют. Если все время смотреть под ноги и не ходить босиком, то все было в порядке. И потом, ИИ ведь говорил, что такое бывает со многими детьми!
К тому же папа с мамой сделали уже много важных находок. В коротком утреннем послании измотанный, но взбудораженный Брэддон сказал ей, что вещи, которые им удалось обнаружить, могут не только помочь им продвинуться по службе, но и принести мировую славу.
В чем именно состояло важное значение этих находок, Тия не поняла, — но находки, без сомнения, были важные, Брэддон был в этом уверен. Так что девочка решила, что ее проблемы могут и подождать. Наверняка родители скоро уже перестанут работать круглыми сутками, и тогда она наконец все им расскажет, и они позаботятся о том, чтобы доктора сделали ей нужный укол, или что там еще понадобится.
Проснувшись на следующее утро, Тия обнаружила, что у нее покалывает пальцы на руках.
Девочка вздохнула и вошла в медицинскую кабинку. Ей это все ужасно не нравилось.
ИИ задал ей все те же стандартные вопросы, на которые Тия ответила так же, как раньше.
— Значит, теперь у тебя покалывает руки так же, как раньше покалывало ноги, да? — уточнил «доктор».
— Да, — лаконично ответила девочка.
— Точно такое же покалывание, как то, что прошло? — настаивал «доктор».
— Да, — снова подтвердила она. «Может, надо сказать про то, что ноги не только больше не покалывает, они вообще онемели?»
Но ИИ продолжал:
— Тия, на самом деле с тобой все в порядке. Кровообращение в норме, жара нет, аппетит прекрасный, вес в норме, спишь ты нормально. Но при этом в последнее время с тобой слишком часто происходят несчастные случаи.
Лицо у «доктора» выразило озабоченность, скрывающую раздражение.
— Тия, я знаю, что твои родители сейчас очень заняты и у них нет времени разговаривать или играть с тобой. Возможно, вся проблема именно в этом? Может быть, ты сердишься на то, что родители слишком часто бросают тебя одну? Не хотела бы ты побеседовать с Советником?