Корабль призраков
Шрифт:
– А женщинам? – пискнула Карпик.
– А женщинам приготовить обед. Если они не разучились еще этого делать.
– Ничего не получится, – сказал Муха, видимо, отнесший к себе определение “женщины”. – Света-то нет. Так что придется довольствоваться сухим пайком.
Макс почесал шрам и широко улыбнулся:
– Они и дизель отключили, подонки! Ну, ладно, врубить дизель-генератор не такая уж проблема… Не главная, я хотел сказать.
– Вы думаете?
– Для специалиста широкого профиля… Сейчас я займусь
Вопросов было гораздо больше, чем ответов, но никто не рискнул задавать их сейчас.
…В конечном итоге в кают-компании осталось четверо: Аника, ее муж Андрей, Муха и губернатор Распопов.
Аника, мужественно борясь с легкой весенней зеленью в лице (сказывались последствия буйного вчерашнего возлияния), слабым голосом сообщила присутствующим, что – если, конечно, появится свет – приготовит швейцарское национальное блюдо: фондю.
Расплавленный сыр с некоторым количеством водки и специй.
Все это вызвало неподдельный энтузиазм масс, особенно наличие водки среди ингредиентов (“Ле манифиг, ви, Андре?”). “Андре” согласился и выразил желание помочь жене в создании этого шедевра кулинарии. Я подозревала, что он остался в буфетной кают-компании из чисто тактических соображений, только потому, что и Муха решил не испытывать судьбу и не принимать участие в шмоне “Эскалибура”. Андрей все еще боялся, что вероломный Муха доложит его швейцарской половине о невинных мужских шалостях в предбаннике душа.
Четвертым элементом кухонной конструкции стал губернатор. Ему, уважаемому областному руководителю, не пристало бегать по трапам вверх-вниз в поисках экипажа, так гнусно его обманувшего. “Ужо я вас, только мне попадитесь”, – было написано на его лице.
Все остальные мужчины разделились на три группы: первую возглавил сам Макс, обещавший навести порядок с главным двигателем (в нее вошел специалист по электронике Борис Иванович). Антону, Арсену Лаккаю и Альберту Бенедиктовичу достались корма, перерабатывающие цеха и часть матросской палубы. Филипп и Витя Мещеряков отправились на прочесывание носа и спасательных шлюпок.
Мы с Карпиком, всеми забытые и предоставленные сами себе, решили заняться каютами командного состава.
Это решение пришло спонтанно и чрезвычайно увлекло Карпика, маленькую упрямую буриданову ослицу, которая теперь находилась между двумя охапками возможного развития событий: либо “Лангольеры”, либо “Десять негритят”.
Последний вариант нравился ей куда больше, я это видела.
Его мы и принялись обсуждать, как только вышли из кают-компании, прихватив свечи, в большом количестве лежащие в ящике в буфетной: света все еще не было, а бродить в темных коридорах, рискуя упасть и расквасить себе нос…
– Как ты думаешь, кого уберут первым? –
– С чего ты взяла, что кого-то должны убрать, девочка?
– Ну, не знаю… – Похоже, что выдержки из Максовой книги о пропавших экипажах “летучих голландцев” не произвели на нее никакого впечатления.
– С кого начнем? – спросила я, только для того, чтобы уйти от обсуждения возможного криминального подтекста происшедшего.
– С третьего помощника, – авторитетно заявила Карпик.
– Почему – с третьего? Почему не с капитана?
– Ты же помнишь, что сказал Макс? Все документы находятся у третьего помощника.
В логике ей не откажешь, приходится признать: еще никогда за все время нашего путешествия я не видела Карлика такой счастливой, она даже похорошела. Чувство неизвестной, но вполне ощутимой опасности, скрывающейся где-то в чреве корабля, расширило ее глаза и заставило блестеть волосы. А что прикажете делать, если одно приключение подминает под себя другое и совершенно непонятно, что может ожидать тебя за поворотом.
…За поворотом нас не ждало ничего, кроме пустого коридора и отдаленного гула голосов. Карпик на секунду остановилась и приложила палец к губам:
– Слышишь?
Безумная мысль о том, что наваждение кончилось и экипаж так никогда и не покидал своих мест, сразу же погасла, как только я поняла, откуда идет этот гул.
Разговоры в буфетной кают-компании, только и всего. Вот это эхо, черт возьми! Интересно, по каким воздуховодам идут к нам приглушенный голос Аники и такое же приглушенное хихиканье Мухи?..
Покинутый командой корабль оказался чересчур велик для шестнадцати оставшихся; именно отсутствие людей и обеспечило беспрепятственное прохождение звуков: они не встречали на своем пути никакого сопротивления, им не приходилось обходить живую плоть и тратить на это силы. Эффект сродни эху в пустых помещениях.
Мы прошли мимо каюты Клио, двери которой были плотно закрыты. Карпик остановилась на секунду, раздумывая, и лицо ее потемнело.
– Может быть, стоит их разбудить? – мягко спросила я.
– Не стоит. Сами проснутся. – Карпик вложила в эту реплику все презрение, на которое только была способна.
– Ну, как знаешь. Идем?
– Да.
Но она не двинулась с места, напротив, подошла к двери и уткнулась в нее упрямым бычьим лбом. Сейчас она скажет “сука”, устало подумала я.
– Сука! – громко и отчетливо сказала Карлик, занесла было кулак над ни в чем не повинной дверью, но передумала. – Идем отсюда, Ева.
Через пять минут она уже открывала каюту Здановича своим волшебным универсальным ключом: вот кто является настоящей хозяйкой корабля – девочка, которая может отомкнуть любую дверь в любую тайну.