Коралайн
Шрифт:
– Точно! – добавил папа. – Я так рад, ведь другая мама позаботится о Коралайн лучше, чем мы.
Зеркало снова затуманилось, и отражение стало прежним.
– Вот видишь? – произнесла другая мама.
– Нет, не вижу, – сказала Коралайн. – И не верю.
Коралайн надеялась, что увиденное – неправда, однако она была не так уверена, как заявляла. В душу ей закрался червячок сомнения. Однако взглянув в лицо другой мамы, она заметила перекосившую его вспышку ярости, мгновенную как летняя молния, и убедилась, что картина в зеркале – не более, чем
Она уселась на диван и принялась за яблоко.
– Пожалуйста, – попросила другая мама, – будь послушной! – Она прошла в гостиную и дважды хлопнула в ладоши. Послышалось шебуршание, и появилась черная крыса. Крыса поняла голову и посмотрела на другую маму.
– Принеси ключ, – велела та.
Крыса кивнула, выскочила в открытую дверь, ведущую в квартиру Коралайн и вскоре вернулась, волоча за собой ключ.
– А почему у тебя нет своего ключа? – спросила Коралайн.
– Он только один. Как и дверь, – пояснил Другой Папа.
– Шшш! – оборвала его Другая Мама. – Не перегружай головку нашей девочки такими мелочами.
Она повернула ключ, замок неподатливо щелкнул и закрылся. Другая Мама опустила ключ в карман фартука.
За окном стало светать.
– Если еда никому не требуется, – сказала Другая Мама, – то уж сон нам явно необходим. Я иду спать, Коралайн. И настоятельно рекомендую тебе сделать тоже самое.
Она положила белые руки на плечи Другому Папе и вывела его из комнаты.
Коралайн подбежала к двери в углу гостиной и подергала за ручку, но та не поддалась. Дверь в спальню других родителей тоже была заперта.
Коралайн и правда устала, но ей не хотелось спать под одной крышей с другой мамой.
Входная дверь оказалась незапертой, и, спустившись по лестнице навстречу рассвету, Коралайн села на нижнюю ступеньку. Было прохладно.
Вдруг что-то пушистое коснулось ее руки. Коралайн подпрыгнула от неожиданности, но уже через секунду вздохнула с облегчением – она рассмотрела пришельца.
– А, это ты, – обратилась она к черному коту.
– Ну, что я говорил? – фыркнул кот. – Не так уж и трудно меня узнать, правда? И без всяких имен.
– А если бы я захотела позвать тебя?
Кот презрительно сморщил нос и, ухитрившись придать морде кислое выражение, сообщил:
– Звать котов – занятие безнадежное. Все равно, что искать ветра в поле.
– А если пора обедать? – не сдавалась Коралайн. – Вряд ли ты захотел бы пропустить трапезу.
– Разумеется, – согласился кот, – но тогда достаточно просто крикнуть «Обед!». Ясно? Имена не нужны.
– Зачем я ей понадобилась? – задумчиво протянула Коралайн. – Почему она хочет, чтобы я осталась с ней?
– Может, хочет о ком-нибудь заботиться, – предположил кот. – О ком-нибудь, кто не является ее частью. Или просто проголодалась. С такими существами никогда точно не поймешь.
– И как мне быть? – спросила Коралайн.
Кот, судя по всему, собирался выдать очередную насмешку, однако он лишь передернул усами и сказал:
– Брось ей вызов. Вряд ли она станет играть честно, но существа вроде нее любят игры и развлечения.
– Существа вроде нее – это кто? – заинтересовалась Коралайн.
Но кот лишь молча потянулся и пошел прочь. Потом вдруг обернулся и заметил:
– На твоем месте я бы отправился в дом. Надо выспаться. Тебя ждет долгий день.
И пропал. А Коралайн поняла, что его слова были не лишены смысла. Она прокралась в сонный дом, миновала закрытые двери спальни, где другие родители: что? – задумалась она. – Спали? Ждали? И Коралайн показалось, что открой она дверь спальни, та оказалась бы пустой, или – что вероятнее – комната оставалась бы пустой до того момента, как Коралайн откроет дверь.
Почему-то эта мысль придала ей уверенности. Коралайн вошла в зелено-розовое подобие своей собственной комнаты. Закрыла дверь, придвинув к ней ящик с игрушками – конечно, такая преграда никого не удержит, но если к ней попытаются войти, шум разбудит Коралайн, по крайней мере, она на это надеялась.
Почти все игрушки спали; пока она двигала их коробку, некоторые ворочались и бормотали, но тут же засыпали снова. Коралайн заглянула под кровать, ожидая увидеть крыс, но там никого не было. Она сняла халат, скинула тапочки, забралась в постель и уснула, так и не успев поразмыслить над тем, что же кот имел ввиду под «вызовом».
Следующее утро разбудило ее ярким солнечным зайчиком, прыгающим по лицу.
Какое-то время Коралайн не могла сообразить, где находится, и не совсем понимала, кто она. Поразительно, насколько наша сущность привязана к кроватям, в которых мы просыпаемся, и просто поразительно, насколько она хрупка.
Порой Коралайн и в дневных грезах забывала, кто она такая, воображая себя исследователем Арктики, лесов Амазонки или далекой Африки – так продолжалось до тех пор, пока кто-нибудь не хлопал ее по плечу или окликал по имени; и тогда Коралайн возвращалась с расстояний в миллионы миль и за долю секунды вспоминала, кто она, как ее зовут, и где она находится.
Сейчас солнце светило прямо в лицо, и звали ее Коралайн Джонс. Точно. А зелено-розовые тона комнаты вместе с большими бумажными бабочками, порхающими под потолком, недвусмысленно сообщали, где именно ей довелось проснуться.
Коралайн выбралась из кровати. Поскольку, ходить весь день в пижаме, халате и тапочках она не могла, пришлось позаимствовать одежду другой Коралайн. (Да и была ли вообще Другая Коралайн? Нет, подумала Коралайн, не было. Только она). Подходящей одежды в шкафу не нашлось. Костюмы на вешалках больше напоминали маскарадные, хотя Коралайн и не отказалась бы повесить такие в свой шкаф: потертый наряд ведьмы; костюм чучела, весь в заплатках; облачение воина будущего, усыпанное переливающимися блестками; облегающее вечернее платье, сплошь покрытое бисером и перьями. Наконец, Коралайн откопала в ящике черные джинсы, будто сшитые из бархата ночи, и свитер цвета густого дыма, в маленьких мерцающих звездочках.