Коран от шайтана

Безинская Дарья

Лицо принца Тигростана постепенно сгущает розовую краску. Он качает головой, но не решается взглянуть в мои глаза.

– Насколько вам противна мысль о переезде в Индостан?

Я жду полного ответа от мужчины. Вижу, как огонь пробегает в его зрачках.

– Мне предпочтительнее быть рядом с вами, принцесса, – выдавливает Фарид из себя.

– Тогда я не отступлю, даже если мне пригрозят департацией, – пожимаю по- дружески руку своему собеседнику.

Ах, как потом горят глаза- угли моего жениха, когда Ильнура рекламирует мне своих других

сыновей. Все они схожи между собой большими глазами, бахромой ресниц, чуть оттопыренными ушами. Мужчины послушно ждут, когда Ильнура приступит к трапезе, потом только берутся за приборы. Смеётся она – они тоже все делают весёлый вид. Главная женщина молчит – все четверо тоже опускают взгляды в тарелки. Я ощущаю, как вымуштрованы бедняги.

– Тебе по возрасту подходит Закир, – королева немного заикается от выпитого гранатового вина.

Утончённый мужчина покорно привстаёт. Фарид сопровождает его огнём злости, который заставляет лицо старшего брата гореть.

– Раиф моложе тебя буквально на год.

Ещё один красавец с точёными чертами лица встаёт. Он более смелый на общем фоне, потому что заявляет:

– Солнце среди звёзд, я буду послушным мужем.

– Всё это ни к чему, – вижу, как Фарид нервно гнёт вилку. – Я уже сделала свой выбор.

– Тогда придётся объяснить это Дахве.

После ужина Фарид напрашивается проводить меня. Уже почти у моих покоев он внимательно изучает моё лицо.

– Во всяком случае, вы уже выбрали одного моего брата, – наконец изрекает наследник. – Насиф – сын королевы и наложника.

Он оставляет меня наедине с тяжёлыми раздумьями и дверью, которую я не решаюсь открыть. За ней меня ждёт принц крови, раболепный и, возможно, лживый.

9

Само собой, я прекращаю ходить в гарем с Насифом. Боюсь с ним долго находиться тет- а- тет. Внимательно подмечаю каждое подозрительное движение наложника. Ночью отворачиваюсь от мужчины, боясь лишний раз даже разговаривать с ним. Хотя мне нужен кто- то рядом, кто сможет дать совет, как быть.

– Мы удвоим сумму, которую предложили вам в приданое.

Дахва, видимо, не привыкла уступать то, что считает своим. Вижу в её светло- карих глазах, что она многое не понимает. Например, не осознаёт: мужчины – это не вещи.

– Вопрос не в деньгах, – качаю головой. – Вы уже отказались от сватовства. А я почти завершила все процедуры.

– Четыре миллиарда. Подумайте.

– Даже пять не склонят меня, – не желаю больше читать книгу жадности на лице королевы.

– Могу дать шесть.

Держу улыбку сарказма из последних сил и всё же показываю каплю своего яда.

– Пожалуйста, оставьте этот аукцион, – мои слова заставляют женщину вспыхнуть адским пламенем. – Процесс сватовства почти завершён. Фарид тоже не против.

– Вы спрашивали у него мнение? – Дахва нервно шарит по карманам. – Это вы зря.

Королева Северных Эмиратов достаёт сигареты, с трудом высекает огонёк и жадно затягивается.

– С мужчинами надо

жёстко, иначе отобьются от рук, – дама выдыхает мне в лицо дым и непрошеный совет.

– Учту в будущем. Спасибо.

Откашливаюсь, потом откланиваюсь. Вечером меня не зовут на торжественный ужин. В этот раз это праздник для гостей из Северных Эмиратов.

– Шакантала!

Нас с Бабером и Дилипом догоняет Фарид. Для бега ему пришлось снять маску. Потом он торопится защитить лицо от чужих взглядов золотистой клеткой.

– Вас тоже не желают видеть вечером? – я не ждала его в этот раз.

– Там сейчас главный герой – Закир, – даже сквозь маску голос мужчины звенит колокольчиком благой вести. – Дахва сказала, что он ей больше подходит.

– Это здорово, – веселюсь я. – Она умеет находить компромисс.

– А вы нет?

– Солнце среди звёзд с детства была упряма, – сообщает Дилип.

Мои помощники держатся чуть позади и дают возможность нам с Фаридом свободно разговаривать. Сначала мы упражняемся в языке жестов. Потом я решаю воспользоваться ситуацией и постараться выведать больше информации о Насифе.

– Зачем вашей матери выставлять сына в роли наложника?

Принц напряжённо молчит и глядит вперёд так пристально, будто пытается заглянуть за горизонт, но его укрывают воды Евфрата.

– Он сын наложника, поэтому его место в гареме, пока кто- нибудь не выберет его.

– Всё равно, в чём смысл?

– При всём моём желании… У меня нет ответа. И я сам ищу объяснения многому.

А руки моего друга оживают в пляске особых символов. Крючок указательного пальца, выпрямленные безымянный и средний на левой. Берегись и не доверяй. Эти слова и так уже стали моим девизом. Он пульсирует в жилах на моих висках при виде Насифа. Он пытается загипнотизировать меня своим просящим взглядом.

– Я приготовил мальфуф.

Он старается околдовать меня своим кулинарным талантом. Пытается снова накинуть мне петлю своей сексуальности.

– Нет, Насиф, – обрываю его новый танец на первом же изгибе тела. – Я не хочу. И ты, я думаю, не хочешь. Поэтому прекращай этот театр. Просто садись, ужинай. Потом – спать.

– Я хотел бы…

– И давай есть молча.

В его тёмных глазах стоит влажная пелена обиды. Но надо отдать должное должное Кутуф. Она вышколила его "на отлично". Я не слышу ни слова от наложника. Он открывает рот только под одеялом ночи.

– Шакантала… в чём я виноват перед тобой?

– Ни в чём, – задумчиво бормочу. – Просто ты не тот, за кого себя выдаёшь.

– Я твой наложник. Меня зовут Насиф. И я…

Тишина, наверное, должна меня заинтриговать, однако я набрасываю узду на своё любопытство.

– Я не могу радоваться жизни без тебя, – Насиф сам же попал в ловушку своей паузы и продолжает говорить. – Поэтому прошу тебя, Шакантала, не прогоняй меня! Я сын хозяйки гарема.

Я остаюсь спокойной, наложник же входит в состояние смятения. Когда зажигаю ночник, вижу, что мой компаньон весь горит пунцовым огнём.