Коренной перелом
Шрифт:
Хозяин кабинета жестом пригласил короля присесть в одно из кресел, после чего устроился сам в таком же кресле по соседству. Переводчик замер за спиной короля.
– Мы сожалеем, ваше королевское величество, – после недолгого молчания произнес Сталин, – о том, что произошло в вашей стране. Как вы уже знаете, мы пытались предотвратить подобный исход событий, но ваши специальные службы, к сожалению, не прислушались к нашим предостережениям.
– Господин Верховный Главнокомандующий, – с горечью ответил король, – к моему глубокому сожалению, меня лично о вашем предупреждении проинформировали слишком поздно. В противном случае я смог бы хоть что-нибудь предпринять. Конечно, я весьма благодарен вам за то, что вы организовали спасение и эвакуацию моей
– Покойный мистер Черчилль тоже не был нашим большим другом, – ответил Сталин, – однако нас объединяло главное – желание разгромить нацизм и спасти народы Европы от порабощения. Мы надеемся, что с вашей помощью нам удастся спасти от захвата Гитлером Гибралтар, Мальту, Суэцкий канал и остатки британского флота. Ваше величество, вы согласны со мной?
Король Георг кивнул.
– Вполне, господин Верховный Главнокомандующий, – кивнул он, – меня беспокоит только то, что безумцы, захватившие власть в Лондоне, решат направить на Восточный фронт британские войска, находящиеся сейчас под их властью в метрополии.
– Мы можем твердо обещать, – ответил королю Верховный, – что в таком случае все британские солдаты и офицеры, добровольно и с оружием в руках перешедшие на сторону Красной армии, не будут считаться военнопленными, а немедленно возвратятся под ваше командование. Это максимум, что мы можем для них сделать.
– Спасибо, господин Верховный Главнокомандующий, – произнес король Георг, – вашего обещания для меня вполне достаточно. Мне даже не хочется называть англичанами тех моих подданных, которые по доброй воле и с оружием в руках будут воевать за Гитлера и его новый порядок. Но мне хотелось бы знать – какие шаги вы планируете предпринять после окончания этой войны по отношению к моей стране? Для меня это очень важно.
– Ваше величество, – ответил Сталин, – теперь, когда открытие Второго фронта маловероятно даже теоретически, Красная армия будет вынуждена двигаться на запад, освобождая от Гитлера Европу до тех пор, пока враг не сдастся или не будет сброшен в волны Атлантического океана. При этом мы исходим из того, что политическая система Европы в ходе гитлеровской агрессии оказалась полностью разрушена, и теперь ее надо будет создавать заново. Таким образом, дальнейшую судьбу оккупированных Гитлером стран будут решать их народы на прямых, свободных, честных и демократических выборах, разумеется, после того, как будут осуждены и поражены в правах все те политические силы, которые сотрудничали с оккупантами или способствовали тому, что фашистская Германия смогла развязать эту разрушительную войну.
– Господин Верховный Главнокомандующий, – насторожился король, – пожалуйста, поясните, что вы имеете в виду под словами «политические силы, способствовавшие развязыванию войны»?
– Мы имеем в виду тех, к кому летел на переговоры нынешний фактический правитель Британии Рудольф Гесс. Тех, без чьей поддержки не произошел бы нынешний переворот, – сказал Сталин. – Судить всех виновных будет международный трибунал.
Выслушав перевод, король задумался.
– Это довольно деликатный вопрос, господин Верховный Главнокомандующий, – наконец произнес он. – Политическая система Великобритании складывалась веками, и в ней краеугольным камнем был документ «Магна Карта», ограничивший власть короля волей парламента. Я согласен с вами в том, что нынешний парламент себя полностью дискредитировал и не может в дальнейшем выражать волю английского народа. Просто мне не хотелось бы того, чтобы в процессе послевоенных выборов хоть как-то ущемлялись права тех политических сил, которые до конца боролись с фашизмом, но в то же время являются противниками коммунистической идеологии, которую я считаю полностью неподходящей для культурной Европы.
– А вот этот вопрос, – усмехнувшись в усы, сказал Сталин, – давайте предоставим решать самим европейским народам, в том числе и английскому. Мы лишь только освободим их от фашизма, выловим военных преступников и их пособников и создадим условия для свободного, прямого и тайного голосования.
– Господин Верховный Главнокомандующий, – поинтересовался король, – а как же довоенный статус-кво?
– Вы имеете в виду послеверсальские границы? – спросил Верховный. – Но ведь именно роковые решения, принятые в Версале, и привели к тому, что на территории Европы вспыхнула еще одна, еще более кровопролитная война. Вы полагаете, что Японская империя решилась бы напасть на британские колониальные владения и на Соединенные Штаты, не будучи уверенной в том, что основные силы Британии в этот момент окажутся связанными в ожесточенной бойне в Европе? После этой войны мы должны сделать так, чтобы Европа больше никогда не смогла стать местом, где родилась бы еще одна война.
– Наверное, в чем-то вы правы, господин Верховный Главнокомандующий, – с сомнением произнес король Георг. – Но что по этому поводу скажут американцы?
– А для американцев, – твердо сказал Сталин, – в связи со всеми последними событиями, европейские дела отошли на второй, если не на третий план. Они все равно сейчас не в состоянии как-либо на них повлиять. Сейчас их больше всего интересует война на Тихом океане и наша возможность открыть против Японии Второй фронт в Маньчжурии и Корее. Но мы не сможем этого сделать до тех пор, пока не покончим в Европе с Гитлером. Вот вам и вся политическая арифметика, ваше королевское величество. Со своей стороны, как я уже говорил, мы можем гарантировать, что выборы в европейских странах будут прямыми и честными, а мы отнесемся к их результатам со всей возможной беспристрастностью и предоставим законно избранным парламентам и правительствам решать дальнейшую судьбу своих стран.
– Хорошо, господин Верховный Главнокомандующий, – произнес король, – я запомню ваши слова. Теперь по итогам нашего разговора необходимо составить какой-нибудь юридически обязывающий документ.
– Я полагаю, – усмехнулся Вождь, – что лучше поручить это дело профессионалам. Пусть товарищ Молотов с нашей стороны и господин Кларк Керр с вашей встретятся и изложат все на четком и понятном дипломатическом языке. А потом мы с вами подпишем этот документ. Ведь если хочешь сделать что-то хорошо, то для этого нужно пригласить специалиста.
– Думаю, что вы правы, господин Верховный Главнокомандующий, – сказал король Георг, вставая и показывая тем самым, что разговор на этом закончен. – Спасибо за содержательную беседу, и позвольте откланяться. Наверное, я и так отнял у вас слишком много времени?
– До свидания, ваше королевское величество, – ответил Сталин, тоже встав с кресла. – Надеюсь, что в будущем мы будем видеться с вами гораздо чаще…
Король уже давно ушел, а Сталин все думал о том – все ли было сделано правильно, и не переборщил ли он с откровенностью. С другой стороны, главная битва на дипломатическом фронте была еще впереди. Через несколько дней в Москву прибудет американский вице-президент Уоллес, и тогда-то и произойдет основная дипломатическая баталия.
3 июня 1942 года, утро. Тихий океан. Атолл Трук. Якорная стоянка Японского Объединенного Императорского Флота. Штаб соединения на острове Чуук
Лагуна архипелага Трук, несмотря на свои огромные размеры, была набита кораблями победоносного Японского императорского флота, словно бочка с сельдью. Одиннадцать линкоров, включая новейший и мощнейший «Ямато» под флагом адмирала Ямамото, шесть авианосцев, семнадцать тяжелых и восемь легких крейсеров, восемьдесят эсминцев и бесчисленное количество судов снабжения, танкеров и транспортов с десантом. Рядом с этой мощью канонерские лодки, тральщики и морские охотники базового соединения выглядели забившимися в угол бедными родственниками.