Коробка в форме сердца
Шрифт:
– Моя сестра была нездорова. Она не понимала, что происходит. Суицидальные наклонности отмечались у нее с ранней юности. Анна вскрыла себе вены – это не удивило никого, кто ее знал.
– Анна говорит иное, – возразил Джуд. Увидев недоуменное лицо Джессики Прайс, он добавил: – В последнее время у меня появилось множество знакомых с того света. Между прочим, с самого начала мне было не ясно: если ты хотела наслать на меня привидение, почему не ее? Если я виноват в смерти Анны, при чем тут призрак вашего отчима? Но старик преследует меня не из-за того, что сделал я, а из-за
– Да кем ты себя считаешь, чтобы обвинять моего отца в развращении детей? На сколько лет ты старше своей шлюхи? На тридцать? Сорок?
– Поаккуратнее, – предупредил ее Джуд и сильнее сжал монтировку.
– Отец заслужил то, чего просил у нас, – продолжала Джессика, не в силах остановиться. – Я это всегда понимала. И моя дочь это понимает. Но Анна видела жизнь в грязном, ужасном свете. Она обращалась с папой как с насильником, хотя он не делал Риз ничего плохого. Даже испортила его последние дни, только чтобы понравиться тебе, чтобы ты снова позвал ее. И вот чем это закончилось понял? Не надо было совать нос в чужие дела и настраивать ее против семьи!
– О господи, – прошептала Мэрибет. – Если она действительно говорит то, что я слышу… Ничего более мерзкого я не знаю…
Джуд поставил колено между ног Джессики и левой рукой прижал ее к полу.
– Хватит. Еще одно слово о твоем прекрасном папочке, который так вас любил, и меня стошнит. Как от него избавиться? Скажи, как прогнать его, и мы уйдем отсюда. И все закончится.
Он не был уверен, что его последние слова – это правда.
– Где его костюм? – спросила Джессика.
– Какая, к черту, разница?
– Его нет, верно? Ты купил костюм покойника, но костюма больше нет – значит, от покойника тебе не избавиться. Товар обмену и возврату не подлежит. Особенно поврежденный и тем более утраченный товар. Все кончено. Ты мертвец. И ты, и твоя шлюшка. Он не остановится, пока вы оба не окажетесь в могиле.
Джуд наклонился, положил монтировку поперек ее шеи и надавил. Джессика стала задыхаться. Джуд сказал:
– Нет. Такой ответ меня не устраивает. Должен быть другой способ, а не то… Убери руки, дрянь! – Джессика цеплялась за пряжку его ремня. Его передернуло от этого прикосновения. Он отпрянул, убирая монтировку с ее горла, и женщина засмеялась.
– Ну же, давай. Ты уже снял с меня блузку. Разве тебе никогда не хотелось похвастаться, что ты делал это с обеими сестрами? – спросила она. – И подружке твоей наверняка интересно посмотреть.
– Не прикасайся ко мне.
– Надо же. Такой большой и крутой. Рок-звезда. Ты боишься меня, боишься моего отца, боишься себя. Хорошо. Ты и должен бояться. Ты скоро умрешь. От своей же руки. Я вижу метки смерти поверх твоих глаз. – Она бросила взгляд на Мэрибет. – И на твоих глазах тоже, красавица. Твой дружок сначала прикончит тебя, а потом и себя, ты сама знаешь. Хотела бы я посмотреть, как это произойдет. Хотела бы увидеть, как он это сделает. Надеюсь, он зарежет тебя. Искромсает твое поганое личико…
Монтировка вновь пережала горло Джессики. Теперь Джуд давил изо всех сил. Ее глаза вылезли из орбит, язык вывалился. Она пыталась привстать
– Джуд, – позвала его Мэрибет. – Джуд, не надо.
Он послушался, ослабил давление, позволил Джессике глотнуть воздуха – и она закричала. Она закричала впервые за все это время. Джуд снова надавил, и истошный вопль прервался.
– Гараж, – сказал он.
– Джуд.
– Закрой дверь гаража. Ее на улице услышат. Джессика попробовала вцепиться ему в лицо. Его руки были длиннее, поэтому он уклонился от скрюченных пальцев, превратившихся в когти, не отпуская монтировки.
– Еще раз заорешь, я забью тебя до смерти прямо здесь. Я сейчас уберу эту штуку с твоего горла. Советую тебе начать говорить. Советую тебе помочь нам, поняла? Ты можешь общаться с ним напрямую? Через доску «Ойя» или как-то еще? Ты можешь сама его вызвать?
Он снова рискнул и ослабил давление на монтировку. Джессика заорала во второй раз. Из ее горла вырвалась долгая пронзительная нота, перешедшая в хриплый смех. Кулак Джуда опустился в ее солнечное сплетение. Весь воздух вышел из ее легких, она мгновенно затихла.
– Джуд, – опять раздался голос Мэрибет. Она уходила, чтобы закрыть гараж, а теперь вернулась.
– Потом.
– Джуд.
– Что? – спросил он, изворачиваясь в поясе, чтобы взглянуть на нее.
В одной руке Мэрибет держала блестящую, прямоугольной формы, сумочку Джессики Прайс. Она протянула ее Джуду, чтобы он посмотрел. Это была не сумочка, а коробка для школьных завтраков с глянцевой фотографией Хилари Дафф[40] на боку.
Джуд все еще смотрел на Мэрибет, не понимая, зачем она показывает ему коробку для завтраков, почему это так важно, когда раздался лай Бон. Громкий, изо всех сил, оглушительный лай. Джуд повернул голову, чтобы узнать, в чем дело. В тот же миг он услышал другой звук – резкий металлический щелчок, который ни с чем нельзя спутать. Кто-то взвел курок пистолета.
Девочка, дочь Джессики Прайс, вошла через стеклянную дверь с веранды. Откуда у нее взялся револьвер, Джуд не знал. Огромный кольт сорок пятого калибра с костяными инкрустациями и длинным дулом, такой тяжелый, что девочка еле удерживала его в руках. Капельки пота блестели над ее верхней губой. Она заговорила голосом Анны. Но еще сильнее Джуда поразило то, как спокоен был этот голос.
– Отойди от моей мамы, – сказала она.
Голос из радиоприемника вопросил:
– Что является самым главным экспортным товаром Флориды? Апельсины, скажете вы. И ошибетесь.
Некоторое время слышался лишь этот голос. Мэрибет поймала Ангуса за ошейник и пыталась удержать его, что было непросто. Овчарка рвалась вперед, используя всю свою недюжинную мощь. Мэрибет пришлось упираться в пол обеими ногами, чтобы устоять. Ангус зарычал низко и сурово, это была бессловесная, но в высшей степени красноречивая угроза. Его рык взрывным лаем подхватила Бон.
Мэрибет заговорила первой.
– Здесь не нужен пистолет. Мы уходим. Джуд, пошли, Давай убираться отсюда. Берем собак и идем отсюда.