Король Алекс
Шрифт:
Я склонился перед престарелой бандершей, и так же коснулся губами ее руки.
— госпожа, знакомство с вами — честь для меня.
Элиза явно знала, кто я. Усмехнулась, на миг утратив маску.
— Ваше высочество, мы всегда рады вас видеть.
— но не так, как его высочество Андрэ? — я лукаво улыбнулся.
— Как вы могли так плохо о нас подумать? Мы одинаково рады видеть всех принцев крови, — вот теперь я видел перед собой незаурядную женщину.
— а их друзей? Госпожа,
Томми кланялся ничуть не хуже, чем я. И выглядел так же учтиво. И Элиза оттаяла.
Нет, если бы это была издевка, если бы мы хотели посмеяться над ней… но я отчетливо видел, что Рене ее уважает. А значит — стоило приглядеться к женщине повнимательнее.
— прошу вас, господа, чувствуйте себя как дома…
Как дома я себя не чувствовал, но послушно приземлился на один из диванчиков. Устроился поудобнее, приобнял подошедшую рыжую красотку… руки заскользили по мягким изгибам и я почувствовал возбуждение.
Хороша…
Я послушно заказывал девушке сладости, слушал ее щебет ни о чем, и все больше возбуждался… пока не почувствовал полоску чешуи, пробежавшую по позвоночнику.
Твою мать!
Я собрался, вдохнул, выдохнул, успокоился…
Чешуя пропала. Я опять положил руку на бедро рыженькой. Двинул вверх…опять!?
В этот раз я почувствовал, что теряю контроль над языком и клыкам стало как-то тесновато во рту.
Ну и как быть?
Успокаиваюсь — возвращаю себе человеческий облик.
Волнуюсь — становлюсь тем, кто я есть.
А ведь девушка меня видеть демоном не должна. Иначе придется ее убить. Как-то это слишком для первого опыта…
Друзья уже ушли наверх, а я все сидел и думал. И что мне теперь — навсегда оставаться девственником?
Звучит грустно…
Рыженькая поглядывала на меня с недоумением а я все думал, как бы поделикатнее отсюда смыться. Положение спасла госпожа Элиза, которая шуганула девицу и присела рядом со мной.
— ваше высочество…?
— Все в порядке, госпожа, — ответил я на невысказанный вопрос. — просто…
— Просто это не ваше. Я понимаю.
— Госпожа?
— Вы совершенно е похожи на вашего дядю. Скорее, на деда.
— а он…
Улыбка госпожи стала грустной.
— Он бывал здесь… иногда. Я тогда была намного моложе…
— вы мне расскажете про него? Прошу вас, госпожа?
Сильно упрашивать и не пришлось. Госпожа Элиза вспоминала молодость, а мне было интересно узнать про деда, про мать — таких, какими их видели со стороны. Тем более — с такой неожиданной.
А еще госпожа Элиза была умна, наблюдательна — и обожала сливать мне кое — какую информацию.
Я же стал подтверждением ее триумфа над более молодыми и красивыми куклами. Если молодой парень
К тому же хозяйку, которая нашла чем завлечь ненаследного принца, поостереглись трогать как конкуренты, так и криминал, который сильно распоясался в прошедшие годы.
Девственником я остался. А вот друга приобрел. И кто знает, что было ценнее?
Ребята, конечно, пробовали кого-нибудь мне подсунуть, но я таки отговорился. Томми, конечно, я сказал правду. Какие уж тут интимные отношения с хвостом и чешуей? А Рене пришлось сказать, что я смотрю на девушку — и думаю, кто ей обладал за час до меня? И — не встает. Нет, я не против проституции, пусть эти женщины зарабатывают себе, как могут. Только без моего участия.
Есть такое слово — брезгливость.
Вы же не будете расчесываться гребнем, которым до вас пятьсот человек расчесывались?
А это — интимнее гребня. Ну и?
Я не ханжа. Я просто избыточно брезглив. Так-то…
Рене принял этот ответ и подсовывать мне девушек прекратил. Что и требовалось.
Намного больше мне понравился воскресный обед у Моринаров.
Граф Моринар принял меня, как родного. И в этом было очень мало от придворной надуманной сердечности, когда говоришь одно, а думаешь совсем другое. Нет, ему действительно нравился мой дед, при нем семейство Моринаров было в почете, и Анри Луис Моринар вовсе не видел ничего плохого в возвращении роду былого влияния. И побольше, побольше…
Все же, он не пресмыкался передо мной и не лебезил, а просто отнесся, как к другу его сына. Рассказал несколько интересных историй, дал парочку полезных советов, пригласил приходить в любое время…
Намного теплее к нам с Томми отнеслась жена Анри — симпатичная полноватая блондинка лет сорока. Она почему-то решила, что я — несчастный сиротка, лишенный женской ласки и принялась меня усиленно подкармливать и опекать. И с чего она взяла, что я такой?
Видела бы это Марта — точно бы убила. Ее деточку сиротой считают?!
Да не бывать такому!
Но я старался не афишировать свое детство. Рассказывал, что из-за ломких костей провел много времени, не выходя из комнаты, что люблю читать…
Религиозность?
Да, разумеется! Верую! Даже два раза верую! Я же жив — разве это не чудо?
Моринары переглянулись и дружно согласились. Да, такое чудо под силу только Светлому Святому, никак иначе.
Какие у меня планы?
Не знаю. Жить.
Возможно, сделать карьеру в гвардии, почему нет? Болезнь?