Король Лир. Буря (сборник)

Шекспир Уильям

Голоса

(внутри корабля)

Господь, помилуй нас! —

Мы тонем, тонем! —

Прощай, жена! – Прощайте, дети —

Тонем!

Антонио

Погибнем вместе с королем.

Себастьян

Пойдем простимся с ним.

Антонио и Себастьян уходят.

Гонзало

Вот когда я отдал бы тысячу миль моря за одну десятину самой негодной земли – бесплодного вереска, дикого терна, чего угодно! Да будет Господня воля, но лучше бы умереть сухой смертью.

Уходит.

Сцена 2

Остров. Перед пещерой Просперо.

Входят Просперо и Миранда.

Миранда

Отец!

Когда своею властью волныТы взбушевал, утишь их! НебесаНизвергли б, кажется, смолы потоки,Когда бы море, до небес вздымаясь,Огня не угашало. Я страдалаС несчастными, когда корабль прекрасныйИ с ним пловцы – достойные, наверно, —Пошли ко дну. О! Этот вопль отдалсяМне прямо в сердце! Бедные! Погибли!Будь я могучим божеством, я б мореНизвергнула во глубь земли скорее,Чем дать ему так поглотить корабльИ с ним людские души!

Просперо

Успокойся.Пусть знает сострадательное сердце:Я зла не сделал.

Миранда

Горе!..

Просперо

Все спаслись.Я всё свершил, заботясь о тебе,О дорогая дочь моя. Ведь тыНе знаешь, кто ты и откуда я;Ведь для тебя я – Просперо, и только,Владелец очень бедного жильяИ твой отец.

Миранда

Знать больше мне на умНе приходило.

Просперо

Но настало время,Чтоб все тебе открыл я. Помоги мнеМои волшебные одежды снять.

(Снимает плащ.)

Покойся, власть моя! – Отри глаза:Ужасное крушенье корабля,Внушившее тебе такую жалость,Я силой магии своей устроилТак, что из них никто не пострадалНи на волос: никто из тех, чью гибельТы видела, чьи стоны ты слыхала.Все целы! Но теперь садись и слушай:Ты все должна узнать.

Миранда

Отец, ты частоМне начинал рассказ о том, кто я,Но, смолкнув, оставлял меня в сомненье,Сказав: «Стой… нет еще!»

Просперо

Теперь – пора.Минута наступила всё услышать.Вниманье! Можешь ты припомнить время,Когда мы не жили с тобой в пещере?Не думаю: ведь не было тебеТрех лет тогда.

Миранда

Нет, батюшка, я помню.

Просперо

Что? Дом иной или иных людей?Попробуй описать мне все, что памятьУберегла.

Миранда

Все так далеко, смутно;Скорее сон, а не воспоминанье.Как будто, помнится, за мной ходилиЧетыре… или, может быть, пять женщин.

Просперо

И даже больше. Но скажи, Миранда,Как это помнишь ты? И что ещеТы видишь в темной пропасти времен?Коль помнишь ты, как раньше ты жила,Так помнишь и приезд сюда?

Миранда

Не помню.

Просперо

Двенадцать лет тому назад, Миранда,Отец твой герцогом миланским былИ мощным государем.

Миранда

Как! Но развеТы не отец мне?

Просперо

Живая добродетель – мать твоя —Сказала мне, что ты мне дочь. Отец твойБыл герцогом миланским, и егоНаследница-принцесса – ты.

Миранда

О небо!Какой же нас обман изгнал оттуда?Иль это было к счастью?

Просперо

Дочь моя,То и другое: нас изгнал обман,Но счастье привело сюда.

Миранда

Как больно,Что я в тебе печали пробудила,Которые мне чужды! Продолжай же.

Просперо

Антонио, мой брат и дядя твой…Прошу, внимай: чтоб брат родной мог бытьТаким коварным – он, кого любилЯ после дочери всех больше в мире!Ему правленье государством вверил;Оно в стране из княжеств первым было,А Просперо – из герцогов был первым.В достоинстве и в знании искусствЯ равных не имел. Но, поглощенныйНаукой, брату отдал я правленьеИ отошел от дел, предавшись страстноНаукам тайным. Твой коварный дядя…Ты слушаешь?

Миранда

Отец, со всем вниманьем.

Просперо

Он изучил, когда склоняться к просьбам,Когда их отвергать; кого возвысить,Кого за дерзость покарать. МоихПриверженцев своими сделал он;Умел перевоспитывать людейИли сменять их; овладев ключамиОт дел и от людей, он все сердцаНа свой настроил лад. Он стал плющом,Обвившим, скрывшим мой державный ствол, —И высосал все соки. Слышишь ты?

Миранда

Я слушаю, отец.

Просперо

Прошу, вниманье!Презрев земные цели, я в тишиМечтал усовершенствовать себяВ науке, что – не будь так недоступна —Стояла б выше всех других. Но в братеНатура злая пробудилась. ВераМоя в него в нем развила коварствоТакое ж сильное, как эта вера,Поистине не знавшая границ,Доверье без предела! Он, владея,Не только что доходами моими,Но всем, что мог я требовать как герцог, —Подобно тем, кто, правду искажая,Так память затемнит свою, что веритСам лжи своей, поверил, что он герцог,Не только заместитель. Он имелВсе знаки внешние верховной власти,И честолюбье в нем росло. Ты слышишь?