Король сделки
Шрифт:
– Проследи, чтобы эта статья была размещена на нашем сайте, – сказал Клей, передавая газету Ионе. – Клиентам она понравится.
Глава 18
Текила Уотсон признал себя виновным в убийстве Рамона Памфри и был приговорен к пожизненному заключению. С правом условно-досрочного освобождения через двадцать лет, хотя статья в «Пост» об этом умалчивала. В ней говорилось, что Район Памфри стал жертвой одного из серии уличных убийств, которые представлялись на редкость немотивированными даже для города, привыкшего к бессмысленному насилию. У полиции не имелось никаких объяснений. Клей пометил в ежедневнике: позвонить Адельфе, узнать, как она поживает.
В некотором
Статья, опубликованная на предыдущей странице, привлекла его внимание и заставила забыть о Текиле Уотсоне. На фотографии красовалась одутловатая физиономия мистера Беннета Ван Хорна в неизменной твердой шляпе с монограммой. Мистер Ван Хорн и другой мужчина – подпись под фотографией гласила, что это главный проектировщик корпорации БВХ, – напряженно всматривались в какие-то чертежи. Компания развязала мерзкую возню за право застройки территории близ Ченселлорсвилльского мемориального поля сражения, что в часе езды на юг от Вашингтона. Беннет, как всегда, предлагал один из своих уродливых проектов, включавших особняки, кондоминиумы, многоквартирные дома, магазины, теннисные корты и неизменный пруд, – все это в какой-нибудь миле от центра мемориального поля и в непосредственной близости от того места, где генерал Джексон по прозвищу Твердокаменный был убит патрулем конфедератов. Общество охраны исторических памятников, юристы, военные историки, защитники окружающей среды и члены общества конфедератов обнажили мечи, приготовившись искромсать Беннета-Бульдозера. Неудивительно, что «Пост» пела хвалу всем этим группам, не удостаивая Ван Хорна добрым словом. Тем не менее земля, о которой шла речь, принадлежала неким пожилым фермерам, и, похоже, Беннет одерживал верх, по крайней мере в настоящий момент.
В статье приводился длинный список других исторических памятных мест Виргинии, заасфальтированных застройщиками. Газета сообщала, что Общество истории Гражданской войны возглавило движение протеста. Адвокат общества характеризовался как бесстрашный радикал, готовый довести дело до суда, чтобы не отдать историю на поругание. «Но для ведения тяжбы мы нуждаемся в деньгах», – цитировала его слова газета.
Сделав два звонка, Клей узнал номер телефона адвоката. Они проговорили около получаса, и, вешая трубку, Клей уже выписывал чек на сто тысяч долларов для основанного Обществом истории Гражданской войны Фонда зашиты Ченселлорсвилля.
Когда он проходил мимо стола мисс Глик, она вручила ему телефонограмму. По дороге в зал заседаний Клей дважды перечитал имя и, набирая указанный номер, не мог избавиться от сомнений.
– Могу я поговорить с мистером Пэттоном Френчем? – сказал он, когда на другом конце линии сняли трубку. В телефонограмме говорилось, что его просят срочно перезвонить.
– Простите, как вас представить?
– Клей Картер из округа Колумбия.
– Ах да, конечно, мистер Френч ждет вашего звонка.
Клею было трудно представить себе могущественного и чрезвычайно занятого Пэттона Френча сидящим в ожидании его звонка. Тем не менее великий человек снял трубку моментально.
– Привет, Клей, спасибо, что перезвонили, – сказал он так непринужденно, что Картер даже немного растерялся. – Отличная статья в «Джорнал», не так ли? Неплохо для новичка. Жаль, что я не познакомился с вами лично в Новом Орлеане. – Голос звучал так же, как и там, через микрофон, но гораздо небрежнее.
– Не стоит извинений, – ответил Клей. На слете кружка барристеров было сотни две адвокатов. Ни у Клея, ни тем более у
– Клей, я бы хотел с вами встретиться. Думаю, мы могли бы посотрудничать. Я уже месяца два отслеживаю дилофт. Вы меня обскакали, но у «Акермана» денег хватит на всех.
Клею совершенно не хотелось лезть в одну берлогу с Пэттоном Френчем. Хотя, с другой стороны, о методах, с помощью которых тот принуждал фармацевтические корпорации идти на многомиллионные соглашения, ходили легенды.
– Что ж, можно обсудить, – ответил Клей.
– Слушайте, я прямо сейчас лечу в Нью-Йорк. Что, если я подхвачу вас в округе Колумбия и мы полетим вместе? У меня новенький «Гольфстрим-5», и мне не терпится его продемонстрировать. Остановимся на Манхэттене, чудненько поужинаем сегодня вечером, поговорим о деле и вернемся завтра к вечеру. Ну как, идет?
– Вообще-то я очень занят. – Клей отчетливо вспомнил, какое отвращение вызвало у него в Новом Орлеане публичное хвастовство Френча своими игрушками – новым самолетом, яхтой, замком в Шотландии.
– Не сомневаюсь. Я тоже занят. Мы все чертовски занятые люди. Но эта поездка может оказаться для вас самой выгодной из когда-либо предпринятых. Я не принимаю никаких отказов. Встречаемся в три часа в аэропорту Рейгана. Договорились?
У Клея не было особых дел – разве что несколько телефонных разговоров да вечерняя партия в рэкетбол. Телефоны в конторе раскалились от звонков напуганных потребителей дилофта, но на них отвечали его сотрудники. К тому же в Нью-Йорке Клей не был уже несколько лет.
– Ладно, почему бы нет? – Он был не прочь взглянуть на «Гольфстрим-5» и поужинать в каком-нибудь шикарном нью-йоркском ресторане.
– Правильное решение, Клей. Правильное.
Терминал для частных самолетов аэропорта Рейгана кишел замотанными администраторами и чиновниками, сновавшими туда-сюда, прилетавшими и улетавшими. Аккуратненькая брюнетка в короткой юбочке у стойки вылетов держала написанный от руки плакат с его именем. Клей представился. Девушку звали Джулия.
– Следуйте за мной. – Она профессионально-обворожительно улыбнулась. Они спустились по наклонному пандусу к выходу и сели в служебный микроавтобус. Дюжины «лиров», «соколов», «ястребов», «челленджеров» стояли на парковках либо буксировались тягачами к терминалам. Аэродромные команды виртуозно разводили самолеты так, что их крылья едва не касались друг друга. Ревели моторы, все это действовало на нервы.
– Вы откуда? – спросил Клей.
– Мы базируемся в Билокси, – ответила Джулия. – У мистера Френча там основной офис.
– Я несколько недель назад слышал его выступление в Новом Орлеане.
– Да, мы там тоже были. Нам редко доводится пожить дома.
– Он, наверное, много наматывает?
– Около ста часов в неделю.
Они остановились возле самого большого на стоянке самолета.
– Это наш, – просияла Джулия, и они вышли из микроавтобуса. Пилот взял у Клея сумку и исчез с ней.
Пэттон Френч, естественно, разговаривал по телефону. Он махнул Картеру, приветствуя его на борту своего самолета. Джулия взяла у Клея пиджак и спросила, что принести выпить. Только воду с лимоном. Клей впервые попал на борт частного самолета, и у него захватило дух. Картинки из экспозиции в Новом Орлеане не могли даже отдаленно передать роскошь, что открылась его взору.
В салоне стоял легкий запах кожи, очень дорогой кожи: кресла, диваны, стены, даже столы были обтянуты кожей различных оттенков голубого и бронзового. Все светильники, дверные ручки и панели электронных устройств – позолочены. Деревянные – похоже, красного дерева – детали оформления интерьера отполированы до блеска. Это напоминало роскошный люкс пятизвездного отеля, только снабженный мотором и крыльями.