Король темных просторов

Крес Феликс В.

Лоцмана затошнило. Он повернулся и захлопнул дверь.

Он знал, что вечером весь этот сброд будет пить только за здоровье «мамочки».

Вскоре вернулась Лерена.

— Приказы отданы, — сказала она.

Он кивнул.

Когда он смотрел на нее, склонившуюся над картой, ему показалось, что перед ним Ридарета. Подобное случалось уже не впервые. Они были удивительно похожи, Лерена и ее сестра, как две капли воды, а обе они — столь же похожи на Ридарету. Тот же рост, те же фигуры, те же волосы, подбородки и глаза… Если

бы Лерена сняла платок и надела черную повязку — в полумраке их легко можно было бы перепутать.

Все они были одного возраста…

Этот феномен превышал его понимание. Все попытки хоть как-то это объяснить оказались безрезультатными. Ридарета оказалась беременной, когда он нашел ее на Малой Агаре. Он знал, кто виновник этой беременности. — Ридарета, впрочем, этого и не скрывала. Во всяком случае, от него.

Беременность, однако, продолжалась лишь три месяца. Дальнейшее тоже оказалось весьма необычным. Дочери Ридареты росли и взрослели в три раза быстрее, чем положено по законам природы.

Что было тому причиной — неизвестно.

Ридарета этого тоже не знала. Хотя, с другой стороны… он чувствовал, что у девушки есть какая-то тайна.

Теперь, в возрасте восьми лет, дочери Ридареты и Раписа выглядели как внешне, так и по своему поведению и умственному развитию двадцатичетырехлетними женщинами.

Их матери было неполных двадцать пять.

Лерена все еще разглядывала карту.

— Раладан, — сказала она, показывая рукой на восток и запад от Шерера, — что там?

— Просторы, госпожа.

— Просторы…

Она подняла голову, и он уже знал, о чем она спросит.

— А дальше?

— Думаю, что никто этого не знает.

— Мы не знаем никаких других земель, кроме Шерера, — проговорила она словно про себя, — но значит ли это, что их нет?

— Может быть, и есть. Некоторые говорят, что таких земель, как Шерер, много. И якобы каждую опекает своя могущественная сила, такая же как наша Шернь.

— Почему же никто их не ищет? Эти земли?

— Многие искали, госпожа. Но ни один из кораблей, отправившихся далеко на Восточные или Западные Просторы, так и не вернулся. Однако была одна экспедиция на Северный Простор… — Лоцман задумался.

— И что?

— Это столь старая история, что половина ее стала уже почти легендой. Был один моряк, имени которого никто уже не помнит, его называют просто Северным Мореплавателем… Он отправился далеко на север. Никто не знает, сколько дней или месяцев длилось его путешествие. Когда-то я слышал в одной таверне песню о нем. Там были слова о том, что «плавал он год, за ним второй и третий»… Все это, конечно, ерунда, но я думаю, что он действительно мог плавать много месяцев. Якобы становилось все холоднее, пока наконец море не покрылось льдом, хотя было лето. А потом идти дальше стало просто невозможно, так как все Просторы сковал толстый лед. И солнце не заходило, был вечный день…

— Наверное, ты сам в это не веришь, Раладан?

— Наверное, нет, — признался он. — Но, с другой стороны, должно же хоть что-то быть там, на Просторах. Из-за чего-то ведь корабли не возвращаются? Не знаю почему, но мне кажется, что есть некая земля… большая земля на востоке. Нет, я ничего не могу объяснить, госпожа, — предупредил он ее вопрос. — Я не знаю, откуда у меня такая уверенность. А что касается Северного Мореплавателя, то, я думаю, будь вся эта история лишь вымыслом, в ней было бы намного больше чудес, нежели один лишь толстый лед.

— Чудовища… — подсказала Лерена.

Он кивнул:

— Возможно.

— Есть ли они на самом деле?

Он снова кивнул:

— Птицы, огромные птицы… Их видел и твой отец. Они пролетели над нами… и все.

— А еще? Расскажи!

Она смотрела на него почти с детским любопытством. Другие… Да, он их видел. Но не хотел об этом говорить.

— Не сейчас, госпожа. Не на море.

— Просто расскажи, что ты видел, — настаивала она.

— Не на море, — повторил он. — Расскажу, когда сойдем на берег.

— Хотя бы как часто ты их видел?

— Только один раз.

— Только один раз? — Она была явно разочарована.

— Только один раз. И, во имя Шерни, надеюсь, что больше не увижу…

Он нахмурился, ибо события тех дней вновь предстали у него перед глазами. Каждый раз, когда он вспоминал о них, сердце сжимала странная тупая боль. Он помнил тот день лучше, чем любой другой из тех, что прожил. И не только из-за того, что он тогда увидел…

Это был первый день, который он помнил.

С тех пор прошло тридцать лет без малого.

Он не знал, откуда он, кто он, кем были его родители. Его вытащили из моря, и первыми лицами, которые он помнил, были лица команды торгового корабля. Потом ему рассказали, что его заметили среди волн, судорожно вцепившегося в какой-то обломок доски. Сколько он пробыл в воде? На каком корабле он плыл и куда? Он ничего не помнил.

Судя по одежде, он мог быть сыном торговца. Но манера речи сразу же выдавала в нем человека благородного происхождения. Он не в силах был сообщить о себе каких-либо сведений. Лишь когда его спросили, как его зовут, он, подумав, ответил: Раладан.

Но все это случилось уже позже.

Его вытащили на палубу. В полубессознательном состоянии он видел склонившиеся над ним лица, которые то приближались, то как будто снова отдалялись. Наконец зрение вернулось к нему, и тут же он услышал крик — жуткий, многоголосый… Его оставили на палубе, он видел, как вокруг бегают люди, потом на доски обрушился каскад воды, корабль почти лег на борт, тяжело перевалился на другой, и тогда он, Раладан, увидел, как под волнами что-то мечется и переваливается, наконец поверхность воды взрывается — и среди брызг и водяной пены появляется ЭТО…