Король терний
Шрифт:
— Я уведу его, — едва слышно пророкотал Горгот. — Далеко.
«Играй свою роль, Йорг». Повисло молчание.
Я бы не сидел на этом троне, если бы Горгот не держал защитную решетку ворот замка. Если бы Гог не испепелил солдат графа Ренара. Опаленная кожа на моем лице болезненно натянулась, в груди саднило, в носу стояла вонь жженых волос.
— Я сожалею, что ваша кровать сгорела, брат Йорг, — сказал Гог. Горгот одним своим мощным пальцем хлопнул Гога по плечу, этого было достаточно, чтобы мальчишка пошатнулся. — Король Йорг, — поправился Гог.
Я сижу на
— Горгот, ты был готов отдать этого ребенка некромантам, — сказал я. — Его и его младшего брата. — Я не спросил Горгота, готов ли он умереть, защищая Гога. Это было написано на его лице.
— Обстоятельства изменились, — ответил Горгот.
— Ты желал, чтобы им выпала быстрая смерть, — я поднялся, — поскольку перемены в них происходят слишком быстро. Слишком быстро, чтобы их можно было выдержать. Ты говорил, перемены вывернут их наизнанку.
— Дайте мальчишке шанс, — сказал Горгот.
— Сегодня я чуть не погиб в собственной постели, — я спустился с помоста, на котором стоял трон. Макин следовал за мной тенью. — Королевская спальня выгорела дотла. Но умереть в собственной постели не входит в мои планы. Ну, разве что глубоко состарившимся императором на ложе своей слишком пылкой любовницы.
— Огонь нельзя сдержать, — огромные руки Горгота сжались в кулаки. — Это в его утробе.
— В его утробе? — Моя рука лежала на рукоятке меча. Я хорошо помнил, как Гог дрался, чтобы спасти своего младшего брата. Какого накала была его ярость! Я ему даже завидовал, мне этой страсти недостает. Еще вчера выбор был таким легким. Белое — черное. Вонзить кинжал в шею Джемта или нет. А сейчас? Все оттенки серого. В них человеку легко потеряться.
— В его утробе. Судьба каждого человека записана в его сердцевине: кто он, кем станет в будущем — все записано и свернуто, как кольца змеи, — сказал Горгот.
Я еще ни разу не слышал от монстра так много слов за один раз.
— Знаешь, Горгот, я в своей жизни вспорол много животов, и если там что-то и записано, то красным на красном и воняет отвратительно.
— Сердцевину человека во вспоротом животе не найти, ваше высочество, нужна другая геометрия.
Горгот цепко держал меня взглядом своих кошачьих глаз. Раньше он никогда не называл меня «ваше высочество». Чего доброго еще умолять начнет. Я посмотрел на Гога. Он присел на корточки и переводил взгляд то на меня, то на Горгота. Мне нравился мальчишка. Простой и понятный. И каждый из нас лишился младшего брата, которого не сумел спасти, и в каждом из нас бурлила, кипела и рвалась наружу примитивная сила разрушения.
— Сир, такие вещи не должны заботить короля, — сказал Коддин, словно читая мои мысли. — Располагайтесь в моих комнатах, а утром мы все обсудим.
Подтекст был ясен: «Удались, и мы сами сделаем за тебя грязную работу». И Коддин не хотел этого делать. Я с такой же легкостью читал его мысли, как он мои. Он не хотел перерезать горло своему коню, когда камень его покалечил, но он перерезал. Сделает и сейчас. Игры королей — грязные игры.
«Играй свою роль».
— Йорг, иного выхода нет, — Макин положил руку мне на плечо. Он говорил очень тихо. — Гог слишком опасен. Неизвестно, в кого он со временем превратится.
«Играй свою роль. Выйди из этой игры победителем. Возьми на себя ответственность за принятие самого сложного решения».
— Гог, — обратился я к мальчишке. Он медленно выпрямился. — Они говорят мне, что ты слишком опасен. Это значит, что я не могу тебя оставить здесь. И отпустить не могу. Ты — тот случай, которым нельзя воспользоваться, оружие, которым невозможно владеть. — Я повернулся и обвел взглядом тронный зал: высокие сводчатые потолки, темные окна, лица Коддина, Макина, рыцарей. — Я пробудил Солнце Зодчих в недрах Геллета, а с этим ребенком мне не справиться?
— Йорг, то были тяжелые времена, — заметил Макин, опустив глаза в пол.
— Все времена тяжелые, — ответил я. — Вы думаете, здесь нам ничто не угрожает, здесь мы в безопасности? Изнутри замок, может быть, и кажется вам большим, но отъехав на милю, его можно накрыть одним пальцем. — Я посмотрел на Горгота. — Возможно, мне нужна новая геометрия. Возможно, нам нужно найти эту сердцевину и посмотреть: вдруг нам удастся переписать его судьбу.
— Йорг, силу ребенка нельзя удержать под контролем, — сказал Коддин. Смелый, коль отважился вставить слово, когда я вошел в раж. Именно такие люди мне и нужны. — Дальше будет еще хуже.
— Я увезу его в Химрифт, — сказал я. «Гог — оружие, и там я займусь его шлифовкой».
— Химрифт? — Горгот разжал кулаки, послышался хруст костяшек.
— Прибежище демонов и огня, — пробормотал Макин.
— Всего лишь родина вулкана, — сказал я. — Если быть предельно точным, четырех вулканов. И Повелителя огня. По крайней мере, так мне рассказывал мой учитель. И что нам мешает проверить, насколько приблизился к истине наставник будущего короля? Уверен, Гогу там понравится. Там все в огне.
5
ЧЕТЫРЬМЯ ГОДАМИ РАНЕЕ
— Йорг, это плохая идея.
— Опасная, Коддин, не значит плохая. — Я придавил скручивавшийся край карты кинжалом.
— Какими бы ни были шансы на успех, ты оставляешь королевство без короля. — Глядя на карту, он ткнул пальцем в Логово, словно указывал мне мое место. — Ты сидишь на троне всего три месяца, Йорг. Народ еще не успел поверить в тебя и принять как своего короля. Как только ты уедешь, дворянство начнет плести интриги. И сколько вооруженных всадников ты собираешься взять с собой? Пустой трон Ренара может показаться кому-то легкой и сладкой добычей. Даже твой родной отец не замедлит явиться к воротам замка с армией. И я не знаю, сколько народу откликнется на твой призыв к обороне.