Королева-дракон
Шрифт:
Повелитель… Должен прийти повелитель…
– Помилуй, госпожа! Я все скажу, все скажу!!
Казалось, мысли тянутся, словно в замедленной съемке. На деле же прошло не больше десяти секунд.
– Что здесь происходит, Джун?
Мичио Золотой дракон застыл на пороге. Перевел взгляд с Джун на джошу, а потом на кошку. Я впервые видела, как отец бледнеет на глазах. Словно из него в мгновение выкачали кровь.
В следующий миг он возвышался над служанкой.
– Кто, - спросил он тихо.
– Пощади, господин! Я все скажу!!
– завопила несчастная, срывая голос.
– Кто, - еще тише спросил Мичио Кинриу и даже я поежилась. Голос дракона был отчетливо слышен даже на фоне подвываний джошу.
Женщина замерла, и, глядя на дракона остекленевшими глазами, захрипела. А затем обескровленные губы выплюнули:
– Госпожа Хитоми.
Хитоми! Первая жена папахена… Самая ревнивая… и… Я только сейчас поняла, что ни разу ее не видела. Госпожа Митсуко сразу представилась второй женой, я была знакома с третьей, четвертой, пятой, шестой… Все они приходили навещать меня, когда я болела. Но первая… Я еще подумала, что она слишком горда и спесива, чтобы приветствовать дочь своего господина, рожденную седьмой женой…
От воспоминаний отвлек истошный крик Джун.
Если бы могла - заорала бы вместе с ней. В голос.
В следующий миг папахен прижимал Джун к груди, увещевал и целовал в макушку, гладил по волосам, как маленькую.
Я же, не отрываясь смотрела на то, что недавно было джошу… Человеком. Женщиной. Совсем еще молодой. Сливаясь с сознанием Джун, ощутила, как в нос ударил запах горелой плоти, и, согнувшись от рвотного спазма, успела подумать, что никогда, вообще никогда не смогу есть мяса…
Рывком я отделила себя от сознания Джун.
По лицу отца поняла, он «говорит по внутренней связи».
С кем и о чем говорит, несложно было догадаться.
Не знаю, сколько времени прошло. Показалось, что в следующий миг двери в покои распахнулись и два дракона втащили за руки отчаянно сопротивляющуюся русоголовую женщину с полубезумным взглядом.
– Нет! Вы не смеете! Отпустите!
Стоило ей увидеть обгорелый труп, она схватилась за сердце и принялась оседать на пол.
– Пустите ее, - раздался спокойный приказ отца.
Вопреки логике, женщина изо всех сил принялась цепляться за одежду драконов.
Отец выпустил Джун из объятий.
– Уведи Джун, - скомандовал он одному дракону, сообразив, видимо, что недавнее представление не для глаз бедняжки.
Та перевела неверящий взгляд на рыдающую женщину, на черную груду костей на полу, над обгорелой плотью до сих пор вьется дымок, затем почему-то посмотрела на пушистое тельце…
В следующий миг Джун стояла на коленях, вцепившись в камзол отца и отчаянного молила:
– Прощу, повелитель! Пощади ее…
В глазах отца отразилось недоумение.
– Джун, - мягко позвал он и попытался помочь ей встать.
– Это невозможно.
– Пощади, - упрямо повторила девушка.
– Это невозможно, Джун, - мягко сказал отче, поднимая ее.
– Прошу тебя, - заглядывая в глаза дракону, попросила Джун.
– Пощади ее ради ребенка, которого я ношу.
В комнате повисла гробовая тишина. Слышно было, как гулко бьется сердце Джун. Я же, хоть и была невидимой и неслышимой, закрыла рот обеими руками. Было от чего немного двинуться умом.
Не каждый день узнаешь, что мамуля беременна. Тобой.
Глава 7
Я возвращалась в общежитие, натыкаясь на адептов и стволы деревьев. Скирон носился вокруг меня кругами, предупреждая окружающих о затянувшемся приступе рассеянности.
Я вяло извинялась и так же вяло отвечала на приветствия.
Ноги по инерции понесли в столовую, а память услужливо напомнила об ужине. Рот наполнился слюной, стоило подумать о запеченной картошке с сыром и отбивных под грибным соусом. Я вздохнула и прошла мимо главного корпуса.
День оказался таким богатым на события, что несмотря на жуткий голод, хотелось одного: упасть на кровать и проспать минут так шестьсот.
Учитывая, что меня завтра обязательно поднимут ни свет, ни заря ментальным сигналом, надо было высыпаться, пока есть такая возможность.
Пользуясь тем, что отвлеклась на мысли о завтрашнем полете, ноги попробовали было развернуться и почесать в столовую. Солидарный с ними желудок жалобно заурчал.
Пришлось делать строгое внушение ногам, а желудок заверять, что дома, то есть в общежитие, в холодильном отсеке есть несколько драконьих плодов. А еще, кажется, я видела два высохших бутерброда… В общем, в столовую решено было не идти. Не хотелось в очередной раз наблюдать пикировку Исама с кузеном, отвечать на расспросы девчонок, угадывать, что за пари придумали однокурсники на этот раз…