Королева Хакеров
Шрифт:
«Леночка», – по голосу догадался Александр Александрович и сказал вслух немного насмешливо:
– Есть, усилить внимание! – потом улыбнулся и спросил. – Леночка Ромашкина, когда тебя, наконец, в старшие диспетчера переведут?
– Семнадцатый… Александр Александрович, что за неслужебные разговоры на линии? – по тону голосу молоденькой диспетчерши Александр Александрович понял, что та немного смутилась.
«Смешная девчушка, зелененькая, – подумал Александр Александрович и на душе у него почему-то сделалось весело и легко. – И фамилия у нее смешная – Ромашкина».
Александру Александровичу нравились молодые, которые приходили работать «под землю». Может быть потому, что он вспоминал себя, и то время, когда метро считалось ударной стройкой, а люди, рубившие шахты в теле огромного города – первопроходцами. Это только наивные пассажиры думают, что под землей, в метро нет никакой романтики. Но что может быть романтичнее и величественнее, чем электрическое чудо – поезд, летящий во тьме тоннеле, сквозь толщу горных пород, в самом сердце самого прекрасного города на земле. Александр Александрович иногда представлял, как его поезд, несется во мгле подземелья сверкая светящейся чешуей окон, выбрасывая фейерверки искр из-под колес, летит под домами, под парками, под коварной Невой, под дворцами и музеями, под площадями и улицами, и все это, и поезд и сам город, сотворено обычными человеческими руками. И этими же простыми, человеческими руками управляется и приводится в движение.
– Семнадцатый, вы меня слышите? – прозвенел в громкоговорителе голос молоденькой диспетчерши. – Готовность – две минуты.
– Годится, – сказал Александр Александрович и посмотрел на цифровое табло впереди. Сложенные из желтых фонариков цифры методично сменяли друг друга.
1:58 1:57 1:56 1:55…
Александр Александрович вспомнил недавний медосмотр: странные обстоятельства, при которых практически у всех присутствующих остановились механические часы, и не менее странное поведение электронных часов на стене. Под ложечкой у него что-то екнуло.
Александр Александрович указательным и большим пальце потер глаза пытаясь отогнать нехорошее предчувствие. Цифры на табло продолжали сменять друг друга.
0:46 0:45 0:44 0:43…
Наконец на табло появились три нуля и рядом загорелся разрешающий сигнал светофора.
– Поехали! – сказал Александр Александрович и отпустил рычаг реостата.
И сразу все стало на свои места. Многотонный поезд загудел всей мощью спрятанных под полом электромоторов. Сцепки меж вагонов громыхнули. Зашипели пневматические тормоза и состав покатился вперед, покидая освещенное прожекторами подземное депо, в котором как мастодонты в доисторическом стойле-пещере каменного века стояли и ждали своего часа металлические туши поездов.
– Поехали! – еще раз сказал Александра Александрович, въезжая в черное жерло тоннеля, и почему-то вздохнул.
И завертелась подземная карусель. Бесконечна чехарда станций подобно солнечным вспышкам, появляющихся в конце тоннеля. Замелькали люди и лица. Застучали стрелки на редких подземных пересечениях между линий. Вечное: «Осторожно! Двери закрываются!"… Нескончаемое движение вперед-назад, тупики конечных станций, когда первый вагон становится последним, а последний первым, и приходилось спешить через весь состав, чтобы снова увидеть светящиеся цифровое табло и исчезающие в небытие цифры. Для Александра Александровича в этом была непоколебимая непреложная истина, которую он понял в тот самый далекий день, двадцать лет назад, когда впервые сел в кресло машиниста. Он знал, что именно так уходит время, секунда за секундой, в обратном порядке. Он знал, что когда-то, на совсем других мировых или божественных часах, для него вспыхнут эти самые три нуля, что будет означать только одно – конец жизни, или, проще говоря…
Леночка Ромашкина чуть не поперхнулась горячим кофе, когда глянув на экран компьютера, увидела на схеме движения поездов, как на четвертой линии в цепочке движущихся в одну сторону огоньков обозначающих составы, появился еще один, устремившийся в противоположном направлении.
– Ирина Леопольдовна!!! – взвизгнула Леночка, вызывая главного диспетчера, и кофе, заботливо сваренное для Леночки в пересменку младшим диспетчером, молодым пареньком – Сашей с забавной фамилией Нетрипыхайло, пролилось на Ленину синюю, форменную юбку. – Ирина Леопольдовна!!! – еще громче вскрикнула Леночка.
– Она в туалете, чего орешь? – отозвался кто-то из диспетчеров с соседней линии.
– У меня… У меня… Два встречных поезда на одной линии!!!
В зале диспетчерской послышался смех.
– А паровоза у тебя там нет? – ехидно спросил кто-то.
– У Ромашкиной опять видения!
– Леночка, ночью надо спать, а не с парнями аэробикой заниматься!
– Леночка, это технически невозможно, – назидательно сказала пожилая диспетчерша, сидевшая рядом, перед таким же, как у Леночки компьютером.
– Но… Но… – руки Леночки быстро забегали по клавишам компьютера. – Я же… Как же… – компьютер произвел сделанные Леночкой вычисления. – Ой! До столкновения пятьдесят четыре секунды! – на глазах у Леночки навернулись слезы испуга.
Только, что закончилась пересменка, и кто-то из не успевших уйти диспетчеров заглянул к ней через плечо и охнул:
– Мама родная! Кто это там?
– О-о-один – Семнадцатый… – заикаясь, проговорила Леночка. – А-а-а встречный… Н-н-не знаю… – нижняя губа у Леночки оттопырилась. Молоденькая диспетчерша вот-вот готова была разреветься от бессилия.
– До столкновения тридцать секунд… – растерянно сказал свободный диспетчер за спиной Леночки.
В комнату вошла Ирина Леопольдовна и, поняв, что у терминала Лены Ромашкиной творится, что-то странное, подошла к ней. Почти мгновенно оценив ситуацию и не размышляя о том, что, почему и как она сорвала с головы Леночки наушник с микрофоном и крикнула:
– Семнадцатый! Семнадцатый! Семнадцатый, твою мать!!!
Семнадцатый молчал.
Глава девятая
в которой все летит под откос и в тоже время становиться на свои места.
Александр Александрович молча смотрел вперед, прямо в яркое пекло прожектора, движущегося навстречу другого поезда. Поезд появился внезапно, как призрак. Он вынырнул из зияющей темноты и вспыхнул в конце тоннеля подобно сверхновой, мгновенно и неожиданно.
Александр Александрович знал, что тормозить бесполезно. Что на торможение уйдет слишком много времени. Да и встречный поезд, по всей видимости, не собирался тормозить. Он летел навстречу Александру Александровичу как комета в черном космосе подземелья. Столкновение было неизбежно.