Королева любить желает
Шрифт:
На первый плач мальчугана двери в комнату чуть не выбили. Только грозный рык Низака остановил сумасшедшего папашу. Меня привели в порядок, дали малыша на руки и только потом запустили мужчин. Как ни странно, были все трое. Первым, конечно, подошел Милон.
— Он такой маленький, — присел он рядом на кровать и провёл от лобика по щёчке, на что малыш чихнул. А Милон отдёрнул руку, вызвав лишь мою улыбку.
Наш малыш был смесью между Элен и Милоном. У него были папины губы, в том числе более пухлая нижняя, и папины глазки. Конечно, сейчас они не были настолько яркими зелёными, как у Милона, скорее мутноватыми, но я надеюсь, эта мутность
— Спасибо, милая. Он замечательный, — поцеловал меня в щёку Милон, хотя смотрел на малыша пусть и с благоговением, но сомнением тоже.
— Отёчность уйдёт уже к завтра, и он будет выглядеть совсем не таким… красным, — улыбнулась я, потянувшись за поцелуем. Видимо, Милон никогда не видел новорожденных, потому что на лице отразились облегчение и любопытство, а ещё благодарность. Меня тут же поцеловали, нежно, но так… захватывающе. Будто в этот недолгий поцелуй вложили всю благодарность и восхищение. Было очень приятно.
— Посмотрите, какой у нас сын, — обернулся к Ифору и Фросту он. Мужчины же стояли в сторонке. И если Ифор открыто улыбался, то Фрост стоял непроницаемый.
Ифор тоже ко мне подошёл и даже решился поцеловать прямо при мужьях, что было невероятным.
— Он прекрасен. Весь в маму, — прошептал Ифор, но Милон его услышал. Началась шутливая перебранка о том, на кого малыш похож. А тут и Фрост решил уйти.
— Ты даже не подойдёшь ко мне? — остановила я его и шутки тоже.
Явно сомневаясь, Фрост развернулся ко мне, сделал несколько шагов вперёд, посмотрел на малыша мельком, задержавшись на мне подольше.
— Поздравляю, — сухо проговорил он и, резко развернувшись, вышел. Всё настроение испортил.
Следующий месяц нам приходили письменные поздравления от правителей всех стран. Мужчины прекрасно справлялись с ответами на них, но предупредили меня, что бала в честь рождения наследника не избежать. И приглашены туда будут опять же представители всех стран. В большинстве, конечно, будут послы, но не исключено, что и кто-то из правителей прибудет. Это был намёк, что королева Икерии может пожаловать лично.
Месяц на подготовку бала прошёл как в тумане. Дворец, напичканный охраной, тайной и явной, напрягал просто неимоверно. Но я понимала, что необходимо. Благодаря тому, что мы выяснили, а именно — невозможности массового воздействия на сознание, охрана теперь всегда была парами. Прямо не бал, а настоящие военные действия. Даже малышу Нолану — так мы назвали сынишку — передалась нервозность.
Однажды я поднялась ночью посмотреть на него. И приглушённый свет лился из комнатки, что было нормальным, ведь с малышом всегда была няня и охрана у дверей. Только сейчас няня стояла в конце коридора с одним из охранников, мило беседуя. Это меня насторожило, но не обеспокоило. Малыш наверняка спит, вот и вышла девушка свою личную жизнь налаживать. Но что же заставило меня чуть ли не на цыпочках делать последние шаги до двери и так же осторожно открывать её? Не знаю. Но увидеть возле колыбельки улыбающегося Фроста я никак не ожидала. Все эти месяцы он избегал со мной общения. Наши отношения вернулись на первоначальный этап, будто и не было ничего. А теперь вот это…
Я не знала, как на это реагировать, но обнаруживать себя не стала. Немного постояла, а после очередного тяжёлого вздоха Фроста решила уходить. А утром допросила охрану. Оказалось, что Фрост почти каждую ночь приходил к Нолану, хотя и бывал у него не больше получаса. Зачем? Я была в смятении. Ещё и бал этот…
Только бал прошёл на удивление спокойно. Зря волновались. Из Икерии прибыли двое послов, подарили ларец с чем-то ценным. А вот королева Анузы прибыла лично с супругом. С ними мы разговаривали дольше, чем с остальными. Но в целом неплохо всё прошло. Это после отъезда гостей, которых пришлось развлекать и принимать поочерёдно ещё три дня, мужчины сообщили мне, что не всё так тихо было, как мне показалось.
— Было несколько попыток пройти в наше крыло. На охрану пытались давить, выспрашивали наших новых министров о наших отношениях, о планах и прочем. В твои покои пытались проникнуть более изящно, но глупо, — усмехнулся Ифор на последней фразе.
— Так изящно или глупо? — не поняла я, как такие понятия могут сочетаться.
— Они не пошли напролом. Один тип — надо отметить, действительно пользующийся популярностью у женщин, — пытался пройти к тебе в кабинет на личный приём.
— Вот же наглость, — выдохнула я. — А где я была? Почему я вообще ничего из этого не заметила?
— Потому что мы готовились. И делали это очень давно. В нашем крыле такая теперь охрана стоит, что и под пытками никому ничего не скажет и никого не впустит. Это не говоря уже о магической защите, что Панок поставил. Правда, перед этим он пару зданий на окраине города взорвал и спалил, но потом справился с заклинаниями.
— Ничего себе, сколько я пропустила, — смотрела я на них распахнутыми в удивлении глазами.
— Мы старались тебя не беспокоить, — улыбнулся Милон.
28
Жизнь немного устаканилась. Нолан рос здоровеньким и активным. Ночами к нему приходил Фрост, а со мной разговаривать отказывался. Я просто не знала, что ему нужно сказать, чтобы тот Фрост, который нежно касался моего животика, рассказывая всякие глупости, вернулся.
После бала задержанные дали показания. И кто бы сомневался, что концы вели в Икерию. Только вели они косвенно. То есть доказать, что это дело рук их королевы, не получится, выдвинуть обвинения тоже. Как итог, конфликт затягивался. На границе был усиленный патруль. А на полугодие Нолана Фрост был вынужден уехать к границе. И вернулся он только четыре месяца спустя. Кто из них затягивал решение вопроса, я сомневалась.
Зато стоило ему вернуться, как уехал Ифор. Только он отправился с деловым визитом в Анузу. Какие вопросы мог решать начальник охраны, пусть и охраны королевской четы? Всё подозрительно было. Его не было всего чуть больше недели, а я вся извелась. Даже с Фростом пыталась поговорить опять — не вышло. Точнее, весь разговор он мастерски перевёл в деловое русло. Так что, только выйдя за дверь, я поняла это. И смешно, и грустно стало. А ночью…
Фрост обнаружился в комнате Нолана. Только малыш не спал, а вполне активно что-то на своём рассказывал, размахивая погремушкой, Фрост с улыбкой поддерживал разговор. А потом наш карапуз протянул ему ручки. Сначала мужчина растерялся, но быстро пришёл в себя и с небывалой осторожностью поднял сына на руки, который опять ему что-то высказал и со всего маху зарядил игрушкой в лоб. Звон стоял…