Королева Солнца
Шрифт:
Это был успех. Неужели найден ключ к торговле коросами? И все зависит от пяти небольших растений и ящичка с сухими листьями! Надо сообщить Ван Райку.
Но, к великому недоумению Дэйна, суперкарго не проявил никакой радости, когда помощник изложил ему подробности своего открытия. Наоборот, тот, кто хорошо знал Ван Райка, понял бы, что он чем-то недоволен. Он выслушал Дэйна и встал. Поманив указательным пальцем помощника, он прошел из своей каюты в кабинет врача Тау.
— Задача для вас, Крэйг. — Ван Райк опустился на откидное сиденье, выдвинутое для него Тау. Дэйн остался у входа, теперь уже
— Что вы знаете о растении, которое Мура выращивает в гидропонном саду — он его называет кошачьей мятой?
Тау не проявил удивления при этом вопросе — врач корабля вольной торговли вообще ничему не удивлялся. За первые годы службы он исчерпал всю свою возможность удивляться и после этого принимал любое происшествие, сколь угодно таинственное, просто как реальную действительность. И вдобавок, хобби Тау была магия — скрытые знания, используемые первобытными докторами и знахарями на чужих планетах. У него была целая библиотека рецептов, дополнительных ключиков знания об определенных результатах опытов с различными веществами. Время от времени он отсылал в Центральную службу доклад, который с поднятыми от удивления бровями прочитывался полудюжиной чиновников, после чего его благополучно забывали. Но это не разочаровывало врача «Королевы».
— Это терранская трава из семейства мяты, — ответил он. — Мура выращивает ее для Синдбада, она оказывает определенное влияние на кошачьих. Фрэнк старался приучить его возвращаться на корабль, позволяя ему кататься в сухих листьях этой травы. Синдбад с удовольствием проделывал это, а затем убегал.
Это кое-что объясняло Дэйну — почему саларикийский мальчик хотел войти в корабль. Запах растения задержался в кошачьей шерсти, саларикиец уловил его и захотел установить источник этого запаха.
— Это наркотик? — спросил Ван Райк.
— В той же степени, что и остальные растения. В этом смысле чай тоже можно считать наркотиком. У мяты нет особых медицинских свойств. Для кошек она служит стимулятором, они получают то же удовольствие, катаясь в листьях и поедая их, что мы от выпивки.
— Эти саларикийцы в некотором роде тоже кошки, — пробормотал Ван Райк.
Тау выпрямился.
— Саларикийцы узнали о существовании кошачьей мяты?
Ван Райк кивнул Дэйну, и его помощник повторил свой рассказ. Когда он кончил, Ван Райк прямо спросил врача:
— Как повлияет кошачья мята на организм саларикийцев?
Только тогда Дэйн понял, что он наделал. Они не проверяли, как повлияет растение с чужой планеты на метаболизм саларикийцев. Что, если он дал туземцам Саргола опасный наркотик, внушил этому юноше пагубную привычку? Он похолодел. Он мог отравить его!
Тау взял свою фуражку и после секундного колебания — медицинскую сумку. Он задал лишь один вопрос Дэйну:
— Есть ли хоть какие-нибудь сведения о том, откуда этот юноша, из какого клана?
И Дэйн, похолодевший от ужаса, вынужден был ответить отрицательно.
Что он наделал — как он не подумал?
— Вы сможете его найти? — спросил Ван Райк, игнорируя Дэйна.
Врач пожал плечами.
— Постараюсь. Сегодня утром я встречался с их жрецами, которые являются тут и лекарями. Они приняли меня не очень хорошо. Но при сложившихся обстоятельствах надо попробовать сделать что-нибудь.
В коридоре Ван Райк отдал распоряжение:
— Думаю, Торсон, вам лучше всего побыть в каюте, пока мы не выясним, как обстоит дело.
Дэйн отсалютовал. Голос его начальника прозвучал как удар хлыста, много хуже, чем просто брань. Дэйн проглотил комок и заперся в своей тесной каюте. Это могло быть концом его службы. И он будет счастлив, если у них вообще не отберут права на Саргол. Как только хоть слабый намек на его неосторожный поступок донесется до людей «Интер-Солар», компания подаст на них рапорт в Центр и добьется, чтобы у них отобрали права. И все это из-за его глупости. Он самонадеянно решил, что добьется успеха там, где Ван Райк и капитан наткнулись на каменную стену; и даже больше, чем будущее «Королевы», беспокоила его мысль, что, подарив эту веточку с листочками, он принес на Саргол опасный наркотик. Когда он поумнеет? Он лег лицом вниз на свою койку и уныло рисовал себе целую вереницу бедствий, которая может последовать за его необдуманным и поспешным поступком.
День и ночь на «Королеве» были искусственными — свет в каюте не менялся. Дэйн не знал, сколько времени он пролежал так, размышляя о своем проступке.
— Дэйн? — ворвался в его кошмар голос Рипа Шеннона. Дэйн не ответил. '
— Вам приказано явиться к Ван Райку.
Почему? Вероятно, чтобы отвести к Джелико. Дэйн встал, взглянул на себя в зеркало, поправил одежду, все еще избегая смотреть Рипу в глаза.
Шеннон был одним из тех, кого он так подвел. Но тот не замечал его настроения.
— Пойдем, посмотришь сам. Половина жителей Саргола собралась там внизу. Требуют начать торговлю.
Это объяснение было так далеко от того, что он ожидал услышать, что Дэйн вздрогнул, оторвавшись от своих печальных мыслей. Коричневое лицо Рипа широко улыбалось, а черные глаза его сверкали — ясно, что он был в отличном настроении.
— Пошли быстрее, — посоветовал он, — или Ван испепелит тебя своим гневом.
Дэйн последовал его совету. Вверх по проходу и к выходу из корабля.
То, что он увидел внизу, ошеломило его. На Саргол опустился вечер, но сцена внизу была освещена. Пылающие факелы выстроились цепочкой от самого травяного леса, а свет переносных корабельных прожекторов смешивался с блеском факелов, превращая ночь в полдень.
Ван Райк и Джелико сидели на табуретках лицом к лицу с пятью из семи главных вождей кланов, с которыми они вели переговоры. За своими вождями толпились саларикийцы низших рангов. Да, здесь были и переносные носилки, а также оргел — верховое животное — со спины которого с помощью двух слуг слезала знатная женщина. Значит, пришли и женщины. Это могло означать только одно: торговля наконец началась. Но торговля чем?
Дэйн опустился на траву. Он увидел Пафта, который протягивал Ван Райку руку, закрытую торговым полотном. Пальцы Ван Райка были прикрыты носовым платком. Их руки под складками ткани соприкоснулись. Торговая сделка находилась в начальной стадии. И это была важная сделка, ибо проводил ее сам вождь. В записках Кама сообщалось, что обычно подобные сделки совершает приближенный вождя.