Королевская битва
Шрифт:
«Ведь я правда замышляла такую гадость, — думала Мэгуми, — такую гадость! Я действительно хотела убить эту девочку!»
— Послушай, — вырвалось у Мэгуми. — Я... я...
— Что? — Мицуко подняла на нее заплаканные глаза.
Мэгуми крепко сжала губы, сдерживая стон, и покачала головой.
— Мне так... так за себя стыдно. Ведь я пыталась тебя убить... да, на какое-то мгновение я подумала о том, чтобы тебя убить. А все потому, что я была так... так напугана.
Глаза Мицуко широко раскрылись, когда она это услышала. Но она явно не слишком расстроилась. Все еще досадливо морщась от истерических
— Ничего-ничего. Брось. Не расстраивайся. Этого следовало ожидать. Это все ужасная игра. Правда не расстраивайся. Ладно? Просто оставайся со мной, хорошо?
Сказав об этом, Мицуко нежно погладила Мэгуми по голове и прижала свою левую щеку к щеке одноклассницы. Щека Мицуко была влажной от слез.
«Ах, — подумала Мэгуми, — как же я насчет нее ошибалась! Оказалось, что Мицуко Сома невероятно добрая девочка. Она сумела меня простить. И так по-доброму! Разве наш покойный учитель, господин Хаясида, не предупреждал нас, что неправильно судить о людях по их репутации?»
От этих мыслей Мэгуми снова почувствовала, как будто внутри у нее что-то поднимается. Тогда она еще крепче обняла Мицуко. Сейчас она больше ничего не могла сделать. «Прости, — мысленно повторяла она, — прости меня, Мицуко. Я такая скверная... просто ужасная. Мне правда очень жаль...»
Хруст, который услышала Мэгуми, напоминал звук взрезавшего лимон ножа.
Этот звук ей очень понравился. Нож наверняка был по-настоящему острым, а лимон свежим. Совсем как в кулинарном телешоу, когда говорят: «Сегодня мы приготовим лосося с лимоном».
Мэгуми потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что на самом деле произошло.
Она увидела правую руку Мицуко. Слева, у себя под подбородком. Из этой руки торчало изогнутое лезвие, изогнутое в форме банана, на котором тускло играл свет фонарика. Серп для уборки риса. Кончик серпа был всажен в горло Мэгуми...
Левой рукой придерживая затылок одноклассницы, Мицуко всадила серп еще глубже. Опять послышался хруст.
Мэгуми почувствовала жжение в горле, но очень долго это не продлилось. Она так и не смогла сказать ни слова и потеряла сознание, ощущая, как грудь ей согревает льющаяся кровь. Умирая, Мэгуми даже толком не поняла, что бывает, когда тебе в горло втыкают стальное лезвие. Преданная Мицуко Сомой и падая прямо в ее объятиях, Мэгуми скончалась, не вспомнив ни о Сюе Нанахаре, ни о своей семье.
Мицуко отпустила Мэгуми, и та осела на пол возле нее.
Затем Мицуко быстро выключила фонарик и встала. Вытерла досадные слезы. (Между прочим, она могла в любой момент их из себя выдавить. По сути, это был один из ее особых талантов). Сжимая серп в правой руке, Мицуко стряхнула с него кровь. Капельки едва слышно слетели на пол.
«Для начала неплохо», — подумала Мицуко. Вообще-то она надеялась подыскать себе более удобный нож, но выяснилось, что серп тоже не так уж плох. Однако она была недостаточно осторожна, забравшись в уже занятый дом. Что ж, в дальнейшем придется быть куда более осторожной...
Опустив взгляд на труп Мэгуми, Мицуко медленно проговорила:
— Извини, подруга. Я тоже пыталась тебя убить.
Остался 31 ученик
Часть 2
Средняя фаза
Остался 31 ученик
14
Их первая ночь расцвела яркой зарей.
Сюя Нанахара наблюдал за тем, как голубое небо по ту сторону зарослей постепенно светлеет. Ветви дуба, камелии, вишни и других деревьев сплетали вокруг них затейливую сеть и прятали под своей листвой.
Снова изучая карту, Сюя кое-что для себя уяснил. Остров был приблизительно ромбовидной формы. На северном и южном его концах поднимались невысокие горы. Сейчас они находились на южном склоне северной горы, недалеко от ее западного склона. Согласно координатам на карте, это место располагалось в секторе В=4. Прорисованная контурными линиями карта была достаточно детальной. Там указывались жилые районы и отдельные дома (обозначенные голубыми точками), здания специального назначения (таких там было немного, если не считать обозначенные особыми символами поликлиники, пожарное депо и маяк, а плюс к тому муниципалитет и рыбацкий склад — вот, пожалуй, и все), а также дороги, большие и малые. Это позволяло Сюе прикидывать, как располагается каждая зона относительно деталей рельефа, дорог и рассыпанных повсюду домов.
Еще ночью, как только они немного поднялись по горе, Сюя убедился, что карта достаточно точна. Силуэты других островов, больших и малых, были рассеяны по иссиня-черному морю. Кроме того, как и сказал Сакамоти, там (почти точно к западу от острова) виднелось пятно, очень даже напоминающее сторожевой корабль с погашенными огнями.
Непосредственно к западу от того места, где сидели Сюя и Норико, роща резко обрывалась, и дальше шел крутой склон. Внизу было небольшое поле, а по ту его сторону склон тянулся до самого океана. В самой середине поля стояла небольшая хижина, мимо которой они прошлой ночью проходили. Увидев в десяти метрах от хижины обветшалый сводчатый проход, Сюя заключил, что это синтоистский храм (также отмеченный на карте). Входная дверь храма была открыта, но внутри никого не оказалось.
Сюя решил в храме не прятаться — как, впрочем, и в других домах. Кто-то из одноклассников тоже мог туда нагрянуть — а поскольку там был только один вход, они в таком случае тут же оказались бы в ловушке.
Вместо этого Сюя остановился на зарослях кустарника неподалеку от моря, где они могли прилечь и отдохнуть. Выше по горе кусты казались гуще, но Сюя опять-таки подумал, что это может привлечь остальных. А если они с кем-то столкнутся, им лучше быть на более пологом склоне, откуда легче сбежать. В конце концов, Норико была ранена в ногу.
Сюя устроился у дерева сантиметров десять в толщину. Норико тут же села рядом, слева от него. Прислонившись к дереву, она осторожно вытянула раненую ногу. Они уже были совершенно измотаны. Норико медленно закрыла глаза.
Сюя обсудил с Норико дальнейший план действий, но особо много они не придумали.
Поначалу Сюя рассчитывал найти лодку и сбежать с острова. Но очень скоро понял, что такой план никуда не годится. В море стоял сторожевой корабль, а кроме того...
Тут Сюя опять потянулся к шее и коснулся холодного металла. Ощущение уже сделалось привычным, но угнетать не перестало.