Королевская кровь - 2
Шрифт:
– Но мы уже пытались найти членов королевской семьи! – крикнул кто-то из старших лордов, не дождавшись своей очереди. – Они как сквозь землю провалились! Возможно, они уже мертвы!
– Позвольте, я отвечу, – премьер-министр встал и оперся на перила своей ложи, наклонившись к микрофону.
Свидерский согласно махнул рукой, взял стакан и стал мелкими глотками пить воду, уступая лорду Минкену слово.
– Господа, нам придется постараться и поискать еще лучше. Времени, как вы понимаете, почти не осталось. Уже завтра на месте столицы может вырасти вулкан, а послезавтра – прилететь стая пылающих жаждой мести драконов. Я утрирую, конечно, но время работает против нас.
У вас в ближайший месяц есть задача –
Первым взял слово старый граф, генерал в отставке Хофей Бельведерский, чье колебание и временное бездействие, как со злорадством вспомнил Минкен, стало одной из причин падения трона Рудлога.
– Допустим, девочки живы, – он явно прилагал усилия, дабы не показать свое волнение. – Каким образом мы уговорим наследницу взойти на трон и вступить в брак? Ведь именно из-за нас… ээээ… Полагаю, у них нет причин верить нам, помогать или возвращаться на трон.
В зале стало тихо, старики слушали генерала и кивали. Все взгляды в конце концов обратились на премьер-министра.
– Верно, генерал Бельведерский, – чуть поклонился Минкен. – Причин возвращаться у них нет. Более того – не исключено, что принцессы постараются спрятаться или уехать за границу. Именно поэтому вы и подписывали соглашение о неразглашении, чтобы ранними слухами не спугнуть наследницу раньше времени. Нам нужно только встретиться, а уговорить ее – дело техники.
– Вы ведь не будете применять силу? – проскрежетал генерал, волнуясь уже очевидно.
– Нет, ни в коем случае. Никакого насилия. Только убеждение.
К микрофону пробился князь Василевский.
– А что касается свадьбы, за кого будем выдавать замуж будущую королеву? – спросил он. – Я понимаю, рано еще думать, – добавил князь, расслышав сзади смешки, – но ведь это тоже важно.
– Ограничения таковы, – подал голос профессор. – Это должен быть мужчина древнего рода, потому что только у них сохранилась родовая магия, пусть гораздо слабее, чем у королевской семьи. Он должен быть достаточно здоровым и в том возрасте, чтобы суметь, гм, гхм, инициировать королеву и дать ей детей. И чем меньше будет пересечений в их родах, тем лучше, тем сильнее потомство.
Князь расстроенно удалился – его прабабушка приходилась отцу бывшей королевы тетей, а значит, сделать одного из своих наследников принцем-консортом ему не удастся.
– Поэтому, господа, ищите, – в спину ему повторил Свидерский. – Помните, нам нужна королевская кровь. И чем скорее, тем лучше.
Глава 4
Люк Кембритч
Итак, думал Люк, сидя в своем кабинете и в очередной раз просматривая папку, выданную Тандаджи, ему предстояло посетить более ста пятидесяти человек, которые имели с сестрами или королевой какие-то, скажем, неделовые отношения. То есть были не просто слугами или подданными, но и общались с монаршей семьей в неформальной обстановке. И нужно было аккуратно опросить их, не вызывая подозрений и волны слухов о том, что пропавших Рудлогов ищут. А параллельно требовалось и вовсе отыскать человека, который, скорее всего, очень не хочет, чтобы его нашли, и имеет все ресурсы для того, чтобы затеряться навсегда.
Здравствуй, новое задание. Сейчас мы подкормим мозг завтраком – и в долгий, нудный, но необходимый путь. Хорошо хоть, что большая часть опрашиваемых живет в столице, а для путешествия в другие крупные города есть телепорты, которыми
Только к нескольким адресатам, непредусмотрительно поселившимся далеко от городов, придется ехать на машине или лететь на листолете. Ну что, начнем?
– Здравствуйте, уважаемая госпожа.
– Здравствуйте, – старушка с аккуратно уложенными кудряшками настороженно смотрит на приятного светловолосого мужчину с бородой. Она выглядывает из-за тяжелой двери квартиры на окраине Иоаннесбурга, расположенной там, где столица незаметно переходит в пригороды.
– Мы незнакомы, госпожа, я писатель. Позвольте представиться – Евгений Инклер, – он кланяется. – Я пишу книгу об истории королевской семьи Рудлог. А вы ведь служили у младших детей няней?
Он видит, как старушка суровеет, качает головой, готовится закрыть дверь, и быстро тараторит:
– Мой подход иной, я считаю, что королевскую семью намеренно порочили. Я поставил задачу обелить их имя.
Через несколько минут госпожа Митина разливает чай, а писатель скромно сидит в кресле за невысоким чайным столиком и слушает старушку.
– Все эти журналистики, которые и двух слов связать не могут, с ужасным воспитанием! Чего только они не писали о моих девочках и о ее величестве! Что и ведьмы, и вырожденки, и избалованные куклы! И… – тут хозяйка осекается, – таких слов в приличном обществе-то не употребляют, а ведь печатали прямо на первой странице, что они развратницы, что любовников меняют…
– Но ведь это неправда? – спрашивает он, осторожно пробуя ароматный травяной чай. На хрупком столике перед ним стоят малюсенькие пирожные, такие же аккуратные, как сама Дарина Станиславовна Митина.
– Королева любила мужчин, это да, – строго произносит она, немного поизучав его, пожевав губы и словно приняв какое-то решение. – Но в ее поведении не было ничего развратного или неприличного. И девочки, – Дарина Станиславовна всхлипывает, – ангелочки мои!..
Я пришла, когда старшая принцесса уже выезжала в свет, – продолжает она, аккуратно пригубив чай, – а младшая только родилась. Каролина была поздним ребенком, но ее величество хлопотала с ней, как с первой. Сама грудью кормила, ночью с ней спала. Тогда королева очень похудела, взглянуть было страшно, вот и взяли меня в помощь.
Писатель внимательно слушает, делая какие-то пометки в большом блокноте, и вдохновленная его вниманием старушка подробно рассказывает о быте королевской семьи, скрытом от публики.
– Про старших я мало знаю, мы практически не встречались, они часто с матерью и отчимом участвовали в официальных мероприятиях. Ее высочество Ангелина всегда была как рыба в воде с этой официалыциной. Никогда я ее не видела непричесанной или неопрятно одетой, хоть сейчас посольство принимай. Очень вежливая, холодная, хотя, честно говоря, несколько раз я ее заставала в таких же приступах гнева, которые и королеве были свойственны. Что поделаешь, наследственность. Говорят, все Рудлоги как пламя – долго горят ровно, но если уж вспыхнут, то сокрушают все на своем пути.