Королевская кровь. Горький пепел
Шрифт:
В паре километров от портала пришлось сделать крюк по глубокому снегу, чтобы обойти возможные ловушки.
– Иномиряне после каждого набега пытались пройти за нами, – рассказывал Ровент на совещании, – но мы уходили через ледяные поля и языки ледников, дабы не оставлять следов. Но они тоже непросты – устраивали засады, ставили ловушки. Несколько наших так и погибло, – он сжал зубы, во рту блеснули клыки. – Нам приходилось каждый раз искать обходной путь, и сейчас тоже нельзя идти напролом.
Отряд остановился в полукилометре от «цветка»-перехода, скрывшись за скалой. Только что отгрохотали
Демьян кивнул одному из боевых магов – и тот трижды тронул сигналку на запястье. Маг, дежурящий у позиции артиллерии, передаст командиру, что группа добралась до места и обстреливать этот район больше нельзя. Осталось дождаться атаки армейских частей.
Ждать пришлось недолго: за пиком взмыли осветительные ракеты, и в их красноватом сиянии прогрохотали взрывы – заработали минометы с той стороны склона, начались перекличка автоматных очередей и уханье легких танков, способных пройти по снегу. Послышались тревожные звуки рогов иномирян, в свете падающих ракет заметались в небе дезориентированные раньяры – то и дело кого-то из них разрывало прямым попаданием, и они шлепались обратно. Раздалось отдаленное верещание сотен и тысяч охонгов, крики людей. Сражение началось.
– Вперед, – проговорил-рыкнул король, и отряд поспешно бросился к порталу, оглядываясь – нет ли незамеченной охраны. Но артиллерия поработала так хорошо, что никто не встал у них на пути. Метрах в двадцати от «цветка» бойцы остановились, готовясь защищать его величество, а Демьян отправился дальше в сопровождении лишь двух охранников. До рассвета оставалось немного, и острия гор уже начали наливаться серым цветом, и тьма уже была серой, не такой непроглядной.
Он присел у края перехода, прижал руки к насту, прислушался. Родная земля отзывалась ярко, и он чувствовал, как ворочается в ней огромный стихийный дух. Духу земли не нравилось чужеродное пространственное образование, и он был рад, что потомок бога пришел закрыть его. Знать бы еще, что именно сработает!
– Что же, – пробормотал его величество, отряхивая руки от снега, – попробуем так…
Он поднял руки над головой – и по обе стороны перехода с треском начал лопаться наст, вверх, скрежеща, поднялись плоские скалы – метров двадцать или тридцать в высоту. За спиной раздались выстрелы и гул огнеметов, близкое верещание инсектоидов, рев раньяров – значит, враги все же укрывались за выступами скал от обстрелов и королевский отряд обнаружили. Но Демьян не оглядывался: дрожа от натуги, он сводил руки вместе, и, подчиняясь этому движению, тяжелые скалы двинулись навстречу друг другу и с жутким грохотом сошлись, как две наковальни, высекая снопы искр и закрывая переход.
Демьян с облегчением вытер мокрый лоб – тело было слабым, – оглянулся, реагируя на предупреждающий крик охранника, и успел выхватить из воздуха молот и встретить напрыгнувшего на него охонга ударом, разорвав того в клочья.
Королевский отряд принимал бой: берманы поливали с десяток инсектоидов из огнеметов, снимали их всадников прицельным огнем. Кто-то уже обернулся медведем, и слышно было агрессивное рычание. Отовсюду из расщелин и скал двигались к ним охонги – слишком много, слишком! – и из-за пика вылетало несколько «стрекоз». Маги прикрывали своих – периодически воздух сверкал Лезвиями или сотрясался от Таранов, каменные варронты, бросающиеся на передовую, молча рвали на куски охонгов – но духов было слишком мало, да и не могли они долго находиться вне родной стихии в таком активном состоянии. Демьян дернулся к своим – чтобы накрыть всех щитом, а там отобьются, – но разлившееся по снегу призрачное сияние заставило его обернуться и досадливо рыкнуть ругательное в свой адрес.
Ранее захлопнувшиеся скалы бесшумно валились в снова проступающий переход – падали в него огромные камни, сыпались глыбы льда и снега, очерчивая контуры «цветка» и пропасть посередине.
Не вышло.
Раздался знакомый гул – на Демьяна пикировала «стрекоза» со всадником, Бермонт увидел его бледное от страха лицо, швырнул в чудовище молот – башка раньяра разлетелась, тело отшвырнуло куда-то далеко.
– Не вышло, мой король? – проорал каким-то образом появившийся рядом Ровент. Бойцы отступали и сейчас, образовав полукруг вокруг короля, отбивали атаки инсектоидов. Стояли свист, ор, рев, рычание. – Ты вообще знаешь, как это делать?
Демьян оскалился, рявкнув на слишком говорливого линдмора, и, отвернувшись, опустился на колени лицом к порталу, зашарил руками по насту, как слепой. В руки ему ткнулись притянутые его волей две стихийные жилы – и он потянул их на себя, вверх, вставая, и вместе с ними поднимались в небеса мегатонны породы… Выше, выше, выше!
Он засипел от натуги, чувствуя, как трещат связки и мускулы. С нутряным земляным стоном вставали по обе стороны от перехода каменные стены. Огромные, как две гранитные ладони, они все росли – сто метров, двести, триста…
Из-за гор вышло солнце, на лицо Демьяна упали лучи и тут же скрылись за поднимающимися скалами. Король дрожал, стараясь не моргать, чтобы не потерять сознание. Лицу стало горячо. Он облизнулся – из носа текла кровь.
За его спиной ожесточенно сражались и умирали его люди, а он все тянул гранитные стены вверх, пока «цветок» не оказался на дне глубокой пропасти, – а затем с силой свел ладони.
Загрохотало. Каменные стены столкнулись с таким ревом, что затряслось все вокруг. Столкнулись, сдавливая «цветок» перехода, и замерли на секунду в оглушающей тишине – но по ним побежали трещины, и огромные глыбы стен начали рушиться в провал, складываясь в него, как карточный домик. Демьян, откатом брошенный в снег, засипел от разочарования и слабости, глядя за замедленным обрушением чудовищных пиков. А затем перевернулся на живот, вспорол себе ногтем запястье и, впечатав его в наст, зарычал, прижавшись щекой к снегу.
Стихийный дух откликнулся сразу – будто ждал этого приношения и будто дело было на алтаре, питающем Стену, а не далеко от него в горах. Кровь зашипела, впитываясь; ткнулись вверх, сквозь снег, острия-камни, пронзая вторую ладонь, – много сил нужно было духу, большой оплаты он требовал. Многолетний слежавшийся наст вокруг короля вдруг взорвался зеленоватой дымкой – словно кто-то огромный снизу стукнул кулаком, и поднялся вверх сияющий белый столб, обнажая камень, а дымка впиталась в тело Демьяна. То стихийный дух отдал часть своей силы в обмен на кровь.