Королевская кровь
Шрифт:
– Тихо! – проревел генерал. – Имейте уважение к Пророку!
– Сильванести! – крикнул кто-то ему в ответ, и слово это прозвучало, словно ругательство.
Молодой воин, сгорая от гнева и смущения, оглянулся на своего повелителя. Кит-Канан, казалось, погрузился в размышления.
– Государь, – в отчаянии произнес Кемиан, – мне кажется, лучше будет тебе уверить их, что я не твой наследник! – Голос его был напряженным, но искренним.
– Скажи же что-нибудь! – сквозь зубы прошипела Иртения.
Наконец Пророк поднял руку.
– Добрые люди, – начал он. Толпа мгновенно затихла в ожидании. – Я понимаю вашу заботу о троне. Лорд Амбродель – верный и отважный слуга. Он станет превосходным Пророком…
– Нет! Нет! – взорвалась толпа. – Не хотим Сильванести! Долой Сильванести! – нараспев повторял народ.
Кемиан, сам потрясенный словами Пророка, едва слышал оскорбления.
– Вы забыли, что я принадлежу к королевскому Дому Сильваноса? – ледяным тоном ответил Кит-Канан. – Нет более чистокровного Сильванести, чем я!
– Ты Пророк Солнца! Отец нашего государства! – возразил мужской голос. – Нам на троне не нужен какой-то придворный мальчишка-Сильванести. Нам нужен правитель, в жилах которого течет твоя кровь, или не нужно никакого!
– Твоя кровь или никакой! – подхватило большинство в толпе.
Кемиан ухватил поводья, готовый ворваться в гущу невооруженных Квалинести и покончить с этими оскорблениями. Кит-Канан наклонился и положил руку на локоть воина. Кемиан сердито, с горящими глазами воззрился на Пророка, но не сделал попытки высвободиться. С неохотой он остановился, и Кит-Канан отпустил его закованную в железо руку.
– Возвращайся в дом Пророка, генерал, – холодно приказал Кит-Канан. – Я скоро последую за тобой.
– Государь! – Кемиан, отсалютовав, развернул поднявшуюся на дыбы лошадь.
Торговцы и крестьяне рассыпались в стороны, давая ему дорогу. Генерал с криком пришпорил коня. Под громкий стук копыт конь и всадник промчались сквозь рыночную площадь и исчезли в глубине извилистой улицы.
Народ обрадовался этому внезапному отъезду. Кит-Канан, почувствовав отвращение к толпе, собрался уже последовать за Кемианом, как вдруг Иртения спрыгнула с лошади.
– Слишком я стара, чтобы сидеть так высоко и так долго, – громко заявила она, с преувеличенной заботой потирая спину. – Семьсот девяносто четыре года я пешком ходила всюду, куда мне было нужно. Ну а теперь я сенатор, и мне не положено ходить пешком. – (Стоявшие близко к женщине-Кагонести зафыркали.) – Надо платить за то, что сидишь в Талас-Энтии, – хрипло продолжила она.
Вокруг засмеялись.
Кит-Канан, ослабив поводья, сидел неподвижно, удивляясь, к чему ведет хитрая сенаторша.
– Вот вы, люди, – произнесла она громким голосом, разнесшимся по всей площади, – вы стоите здесь и говорите, что не хотите видеть Кемиана Амброделя следующим Пророком Солнца. Я спрашиваю, кто сказал вам о подобных планах? Я слышу о таком в первый раз.
Иртения отошла от своего серого в яблоках коня и очутилась в гуще толпы.
– Он прекрасный военачальник, этот эльф, но в одном вы правы: мы не хотим, чтобы нами управляла компания аристократов из Сильванести и внушала вам, будто мы не так хороши, как они. Это одна из причин, по которым мы покинули нашу прежнюю родину, – мы хотели освободиться от избытка господ и хозяев.
В своем лесном одеянии из кожи и грубого льна Иртения сливалась с толпой, одетой в домотканую шерсть и тускло-коричневый хлопок. Она оказалась буквально плечом к плечу с народом на площади. Иртения была одной из них.
– Когда я была моложе и красивее, – в толпе послышался смех, – меня похитили из леса воины. Они искали себе жен, и способ сватовства был такой: в кустах натягивали сеть, а потом смотрели, кто туда попался. – Достигнув центра площади, сенатор остановилась.
Все взоры устремились на нее. На мгновение Кит-Канан перепугался при виде ее хрупкой фигурки, со всех сторон сжатой людьми.
– Мне не очень-то хотелось быть солдатской женой, и я воспользовалась первым же случаем, чтобы сбежать. Меня поймали, и на этот раз сломали мне ногу, чтобы я не смогла повторить свою попытку. Вернакс Коллонтин с трудом мог сойти за любящего супруга. После того как он избил меня за то, что я недостаточно часто стираю его одежду и недостаточно быстро готовлю обед, я прикончила его хлебным ножом.
При этом признании у всех вырвался единый вздох изумления. Пророк Солнца казался удивленным не менее своих подданных и слушал рассказ сенатора с таким же напряжением. Иртения подняла руку, чтобы успокоить народ, со словами:
– Да нет же, нет, это был честный бой.
Кит-Канан улыбнулся.
– Суть этой длинной и скучной истории в том, что тогдашний Звездный Пророк, Ситэл, приказал продать меня в рабство за мое преступление. Я была рабыней, тридцать восемь лет. Великая война освободила меня, и я оказалась в первой группе переселенцев, которые прибыли вместе с Кит-Кананом основывать Квалиност. Этот город, эта страна не похожа ни на одну в мире. Здесь представитель любого народа может жить и трудиться, поклоняться богам, процветать или нищенствовать – как кому угодно. Это и есть свобода. То, что мы с вами пользуемся ею, – заслуга вон того парня на лошади, которого вы все видите. Если вы довольны, то не должны сомневаться в его мудрости, когда дело касается его сына или его наследника.
Когда она умолкла, на площади на некоторое время воцарилась тишина. Лишь мягкий стук дождя заглушал последние слова Иртении.
– Рабство – чудовищная, отвратительная вещь, – заключила она. – Оно разрушает не только рабов, но и хозяев. Как всякий любящий отец, Пророк пытается спасти своего сына от ужасной ошибки. Вы должны молиться за него, как это часто делаю я.
Иртения направилась через притихшую площадь обратно к своей лошади. Кит-Канан подал ей поводья, и она с кряхтением вскарабкалась в седло.