Королевская охота
Шрифт:
В нем чувствовалась опасность — неутешительное наблюдение для Кейт, которой предстояло провести наедине с ним всю ночь. С течением времени перспектива становилась все более определенной: уже около часа назад стемнело, и никто до сих пор их не нашел. От этих мыслей в животе у леди Кэтрин тяжелело, и тяжесть эта лишь усугублялась, распространяясь по всей нижней части тела.
Девушка неловко поерзала в импровизированном кресле, которое Шотландец соорудил, прислонив несколько бревен к стволу дуба и оплетя их тонкими прутьями.
— Думаете,
— Возможно. — Он взял ветку и принялся отламывать от нее сучки, которые бросал в огонь.
— Стало быть, вы намерены всю ночь стоять на карауле?
— Да.
— Эти разбойники — трусы. Подумать только, они сразу же разбежались, даже не вступили с вами в бой!
— Нет, миледи, никакие они не трусы. Просто люди, которые поняли, что лучше пойти на попятный, чем погибнуть ни за что.
— Ни за что? — В конце концов, они же хотели завладеть ею! Неужели она не стоила небольших усилий?
Росс на миг взглянул на нее, но тут же отвел глаза.
— Эти жалкие идиоты поняли, что им нечего рассчитывать на то, чтобы вас заполучить, а потому затаились в ожидании новой, более доступной жертвы.
— Значит, разбойники не стыдятся отступления? Я буду молиться, чтобы они не вернулись. — По телу леди Кэтрин под накидкой пробежала дрожь.
— Может, с них хватит и моего жеребца.
— Хорошо хоть моя лошадка успела ускакать. Когда я видела ее в последний раз, она галопом мчала по тропе. Вряд ли она остановится, пока не добежит до самого Винчестерского замка.
— Да, — ответил Росс. — Но я бы на это не надеялся.
Если лошадь вернется в конюшню без всадницы, все заподозрят, что с Кейт случилось нечто ужасное. Другой вопрос, заметит ли это конюх и хватит ли ему ума поинтересоваться, где, собственно, сейчас находится леди Кэтрин.
— Верно, — со вздохом откликнулась девушка. Она хотела было спросить, как он поступит, если разбойники все-таки вернутся, но передумала. Ответ был очевиден: он будет сражаться, как сражался в первый раз.
— Вы для этого развели такой большой костер, да? Чтобы заметить их, если что, издалека? Вы ведь на самом деле не верите, что королевские подданные могут его разглядеть.
— Не знаю.
— Охотники, должно быть, либо не заметили моего отсутствия, либо рассудили, что я их обогнала. Сейчас-то им уже ясно, что я пропала.
— Глупо было бы отправлять поисковый отряд на ночь глядя. К тому же снегом замело все следы.
— Да, но все же…
— Если они не слепцы, то должны также заметить и мое отсутствие.
Кейт нахмурилась.
— Полагаете, их это успокоит?
Росс швырнул очередной обломок дерева в костер и ответил, не глядя ей в глаза:
— Если они не обделены воображением, то их это насмешит, и не самым приличным образом.
У Кейт сердце замерло от внезапной догадки. Генриха сейчас, наверное, раздирают противоречивые чувства: с одной стороны, он переживает за нее, оставшуюся в одиночестве в лесу, полном опасностей; с другой стороны, она же запросто может наслаждаться обществом Шотландца! Едва ли в планы его величества входил подобный мезальянс.
— Как жаль, что из-за меня королю приходится лишний раз волноваться, — сказала девушка с печальным видом. — У него и без того довольно хлопот.
— Вы имеете в виду слухи о том, будто сын Эдуарда Четвертого до сих пор жив? Да об этом судачат еще со времен Босвортской битвы. Генрих не может относиться к этой болтовне серьезно.
— Думаете?
Двоих юных сыновей короля Эдуарда Четвертого, прямых престолонаследников, объявили незаконнорожденными и заточили в Тауэр по приказу их дяди, Ричарда Третьего, чтобы тот мог безнаказанно сменить брата на троне. Все это произошло три года назад. Когда Ричард погиб при Босворте, Тауэр тщательно обыскали, но мальчиков так и не нашли. Поиски продолжались по всем близлежащим деревням, однако принцы — братья Елизаветы Йоркской, супруги Генриха, — словно сквозь землю провалились.
Кейт сыновей Эдуарда не застала, поскольку прибыла ко двору лишь год назад, после коронации Генриха. Но портреты их она видела: с миниатюрных картин смотрели красивые, совсем еще юные, но уже гордые, царственные мальчики. Куда они могли исчезнуть? Неужели их все-таки убили? Гибель детей была бы чудовищной насмешкой судьбы, даже если учесть то, что их появление возобновило бы кровавое противостояние между Йорками и Ланкастерами.
— Темза протекает прямо у Тауэра, — бесцветным голосом ответил Росс Данбар на ее немой вопрос. — Эта река унесла немало душ прямиком в открытое море.
— Люди шепчутся о том, что сторонники Генриха расправились с мальчиками тайно, чтобы те не преграждали ему путь.
— И это при том, что Ричард глаз с них не спускал во избежание подобных происков? Не говорите ерунды. Стражников Тауэра порой можно подкупить, но не в тех случаях, когда взятка чревата виселицей.
— Поговаривают, что к этому приложила руку мать Генриха.
Росс презрительно фыркнул, отломил еще один кусочек ветки и бросил его в огонь.
— А эта графиня Ричмондская и Дарби, как я погляжу, бойкая дамочка. Ни один мужчина не позволил бы себе так распространяться о положении дел короля. Да, сынка она на трон пристроила, но она такая набожная, что я скорее заподозрю Пресвятую Богородицу, чем ее.
— Пожалуй, — согласилась Кейт.
Леди Маргарет славилась своей верностью Церкви. Она неизменно носила черное платье, похожее на монашеское одеяние.
— Более того, слухи об убийстве мальчиков дошли до Шотландии всего через несколько месяцев после коронации Ричарда. Пускай его правление продлилось не многим дольше…
— Правда? — Кейт с удивлением заметила, что испытывает облегчение. Дворцовым сплетням она, как правило, верить отказывалась, но все-таки они тревожили ее сердце.