Королевство крестоносцев

JOSHUA PRAWER

HE CRUSADER’S KINGDOM: EUROPEAN COLONIALISM IN THE MIDDLE AGES

Этот труд не является очередным повествованием о крестовых походах и об утверждении католичества в странах Востока. Скорее это попытка описания и анализа средневекового общества, перенесенного в область Восточного Средиземноморья, которое создало собственные формы общественной и культурной жизни вне географических и культурных границ Европы. Хотя колонизация совсем не новый феномен в европейской истории, именно со времени крестовых походов утвердилась постоянная взаимосвязь между всеми колониальными завоеваниями и их преемственность. С этих пор колониализм остается основным фактором в европейской и внеевропейской истории. В этом смысле оправдано называть

королевство крестоносцев первым европейским колониальным обществом.

Определение крестового похода как разновидности колониального завоевания относится к тем временам, когда, несколько столетий назад, прилагательное «колониальный» не имело уничижительного значения. Понятие «колониализм» приобрело примирительный оттенок в эпоху Просвещения, а в период высшей стадии империализма перед Первой мировой войной оно получило негативное значение и остается таковым до наших дней.

Несмотря на то что крестовые походы давно стали называть колониальным движением, в таком качестве они никогда не рассматривались. Было принято говорить о крестовых походах и Латинском королевстве как о первом примере европейской колониальной экспансии, не вникая особо в ее сущность. Они никогда не претендовали на то, чтобы открыть новую главу в истории колониализма. Конечно, ни один автор не обходит стороной тему крестовых походов, когда начинает говорить о европейской экспансии, колониализме и империализме. Но очень немногие из них задаются вопросом, что это значило – задать импульс колониальному движению семь веков назад. Нет ни одного исследования на тему, как выглядела «колония» в XII–XIII вв., как она жила и развивалась в качестве «колониального» учреждения.

Показать идеологические предпосылки колониального движения, рассказать о существовавших в Леванте европейских общественных институтах, формах их организации и их достижениях – основные задачи данного труда. Тем самым мы надеемся внести свой вклад в изучение средневековой истории, а также колониальных движений.

План этой книги сложился после 25 лет изучения истории крестовых походов и самих крестоносцев. Идея книги родилась в процессе обсуждений отдельных сопутствующих основной теме проблем с коллегой в Еврейском университете Иерусалима, ныне покойным доктором Йониной Тальмон, социологом, чья преждевременная смерть была большой потерей для ее друзей и университета. Годы, потраченные на подготовку и завершение работы, были большим испытанием для моих издателей, и поэтому мне бы хотелось поблагодарить их за поддержку и понимание. Позвольте мне также выразить свою благодарность супругам Р. Сиро, в чьей парижской квартире была написана большая часть моей книги. Я также благодарен мистеру Д. Бен-Якову за его труды в подготовке рукописи для печати.

И последнее, но не менее важное. Я хотел бы поблагодарить моих близких друзей профессоров С.Н. Эйзенштадта и Д.Б. Тальмона, которые любезно согласились прочесть машинописный вариант моей книги и сделали ценные замечания; профессора М. Бараша, который отрецензировал главу об искусстве; доктора Б. Кедара за многие важные дополнения и критические отзывы; мисс С. Шейн, моего помощника. Хочу выразить особую признательность моим друзьям Кл. Каен из Сорбонны, Дж. Ричарду, профессору истории Университета в Дижоне и Г.Э. Майеру, профессору Университета в Киле, чьи книги открыли новые перспективы для исследований и помогли, среди прочего, написанию этого труда.

Страны Леванта тянутся вдоль восточного побережья Средиземного моря почти по прямой линии. Их древние народы, заселившие равнины и холмы между прибрежными дюнами на западе и негостеприимной пустыней на востоке, видели множество завоеваний и завоевателей. Могущественные державы «плодородного полумесяца» на севере и долины Нила на юге совершали периодические вторжения с целью приращения территорий приграничных провинций своих империй, стремились обеспечить гегемонию над вечно соперничавшими правителями Сирии и Ханаана и создать буферную зону, которая обезопасила бы их основные владения.

Эти центры древней культуры, колыбели двух великих монотеистических религий – иудаизма и христианства – были поглощены имперским Римом и подверглись нивелирующему и объединяющему влиянию наиглавнейшей державы Античности. В итоге покоренные народы благодаря присущей им всепобеждающей духовной

силе завоевали империю изнутри, навязав свою религию и кодекс поведения на всем ее обширном пространстве.

Родина новой религии и морали жила своей отдельной духовной жизнью во времена империи, внося свой вклад в философию и богословие, влияя на различные еретические учения. Со времени появления гностической ереси во II в. и вплоть до конца VII в., когда формировались христианские догматы, Сирия и Палестина часто играли решающую роль в выработке Символа веры и организационных основ христианства.

В то время как по всей империи был принят императорским эдиктом Символ веры, в Сирии, Палестине и странах Востока, не находившихся под непосредственным контролем центральных властей, нашли пристанище различные ереси. Население, в основном семитического происхождения – финикийцы и евреи, смешавшись с греческими и римскими поселенцами, разделилось на группы и секты в результате вероисповедных споров.

Во второй четверти VII в. ислам развернул свои знамена над всей этой территорией конфликтовавших друг с другом христианских сект, к которым официальная византийская церковь иногда относились терпимо, но чаще преследовала, и еще остававшимися в Святой земле евреями и самаритянами. Возникла новая держава, нарушив вековое равновесие имперских границ от Евфрата до дельты Нила. Поднялась новая империя, рожденная на острие копий конников, которые устремились на север с Арабского полуострова, и еще не успело смениться одно поколение, как они уже поили своих коней водой рек Египта и Месопотамии. Два поколения спустя в начале VIII в. у врат Константинополя уже слышалось ржание арабских скакунов, а у города Херес-де-ла-Фронтера (711) в Испании звучала похоронная песнь по павшим в битве христианам. От Пиренеев через Северную Африку, Египет, Палестину, Сирию, Малую Азию и почти до Индии меч ислама заставил миллионы новых верующих молиться в направлении на Мекку.

В начале VIII в. новая политическая конфигурация определила будущие судьбы и Ближнего Востока, и Европы. Три империи Средиземноморья противостояли друг другу. Сильная и полуварварская романо-германская империя франков столкнулась с исламом на реке Эбро в Испании и на северных берегах Средиземного моря. Византия граничила с исламскими владениями от побережья Адриатического моря и до гор Тавра, возвышавшихся над плодородными долинами Месопотамии. Средиземное море – некогда внутреннее море Римской империи – стало опасным рубежом соперничающих держав. Новая Европа была отрезана от колыбели своей веры и богатейших провинций в Северной Африке и Азии.

Византия, потеряв южные провинции, реорганизовала свои силы на Балканском полуострове и в Малой Азии. Отброшенная к своим срединным землям, она стала греческой по духу более чем когда-либо.

Энергия ислама была направлена на освоение обширных недавно колонизованных земель и различных народов, на них проживавших. Бескрайняя мусульманская империя не пережила периода своей начальной экспансии при Омейядах. К середине VIII в. независимый халифат образовался в Испании, а в начале X в. Аббасидскому халифату в Багдаде начали угрожать шииты Фатимиды в Каире. Вследствие раскола власть аббасидского халифа ослабла. В начале XI в. бывший духовный правитель всех правоверных уже не имел никакой политической власти даже в окрестностях своей столицы Багдада. Завоеванные провинции, хотя и обращенные в ислам, вернули себе до некоторой степени свою национальную и культурную идентичность в условиях подъема местных династий. Последние признавали власть халифа и упоминали его имя в торжественной пятничной молитве, в то время как они добились значительной независимости для себя в рамках халифата.

Распад Аббасидского халифата остановили в середине XI в. племена относительно недавно обращенных в ислам турок-сельджуков. Набрав силу в степях Центральной Азии, они двинулись в Индию, Иран и Месопотамию и вдохнули новые силы в умиравший халифат. В Багдаде они провозгласили себя правой рукой халифа, который в 1056 г. даровал их вождю Тогрул-Беку титул султана и «Предводителя правоверных» в халифате и других странах, которые предстояло завоевать.

Турки двинулись на запад, разгромили в 1071 г. византийцев при Манцикерте (Маназкерте) и заняли всю Малую Азию, почти до Константинополя. Часть их орд повернула на юг, прошла через Сирию и Палестину и разбила египтян, которые удержали здесь только прибрежные города.